30 лет тому вперёд

19:06, 10 марта 2017г, Хроники «АП» 2017


1
1

Фото Сергей БАШЛЫЧЕВ

О каждом из героев нашей сегодняшней публикации «Алтайская правда» уже писала – тридцать лет назад, в марте 1987 года. Мы решили узнать, как сложилась их судьба.

Золотое сечение

В 1987 году заместитель директора Института архитектуры и дизайна Михаил Диндиенко был начинающим архитектором. В № 55 «АП» от 6 марта вместе с журналистом Ольгой Николаевой (псевдоним Ольги Шевчук. – Прим. авт.) он размышляет о том, какое из двух начал доминирует в профессии, изобразительное или инженерное: «Существует мнение, что архитектор не может быть хорошим художником. Его удел лишь карандаш, кульман, ватман. Насколько оно спорно, убеждаешься, побывав на V краевой выставке творчества начинающих архитекторов «Живопись. Графика» в Доме архитектора».

– Я тогда не думал, что буду преподавать, как и мои родители-архитекторы, Петр Васильевич и Софья Михайловна. Но, видно, судьба, – рассказывает спустя тридцать лет Михаил Петрович. – Они приехали в Барнаул в 1961 году открывать строительный факультет политехнического института. Отец был первым в истории его деканом, а мама вскоре организовала архитектурное отделение в Барнаульском строительном техникуме и поначалу была там единственным преподавателем.

Шестидесятые – время романтиков. Дружили домами семьи архитекторов, чьи фамилии известны сейчас не только в крае: Диндиенко, Первушины, Протопоповы, Добровольские… Гармония и пропорции правили миром, в котором рос наш герой. Меняются времена, но всегда едва уходит красота – приходит серость. Если монотонную скуку хрущевской застройки можно оправдать задачей быстрого расселения горожан из бараков, то сейчас все зависит от возможностей заказчика. Увы, «экономистов», норовящих на всем сберечь копейку, нынче хватает. Диндиенко приводит известную фразу авиаконструктора Туполева: «Хорошо летают только красивые самолеты». В городе с гармоничной архитектурой, согласитесь, жить куда радостнее, чем в нагромождении серых монолитов. Преподаватели и студенты даже специальный проект придумали по преобразованию агрессивной среды – промплощадок, полигонов ТБО,  типовой застройки с одинаковыми домами, вгоняющими людей в депрессию. Один из его аспектов связан с разгрузкой транспортной сети Барнаула – темой, которой Михаил Петрович посвятил годы.

По мнению Михаила Петровича, человека формирует архитектура, зрительный ряд, сопровождающий его с детства. Непросто, например, дается учеба в ИнАрхДизе монгольским студентам, привыкшим к пустынному ландшафту своей страны, или тем, кто вырос в ортодоксальной вере, запрещающей журналы, газеты, телевидение. Чтобы выйти на уровень профессионального понимания принципов мировой архитектуры, эти ребята вынуждены наверстывать упущенное ранее. Дефицит людей с инженерным мышлением, способных внятно прорисовать свои идеи, ощущался всегда. Но сейчас аукнулась демографическая яма 90-х. Плюс ЕГЭ, приучающий молодых людей выбирать готовенькое из предложенных вариантов, а не биться над поиском авторских решений.

«Мужская фамилия»

«За восемь лет не однажды вот так, лицом к лицу, стояла перед народными избранниками председатель сельисполкома Светлана Ивановна Ожогина и говорила о том, что интересовало, беспокоило всех сидящих, чему она посвящала каждый день в небольшом доме под красным флагом» – это строки из очерка «Односельчанки», опубликованного в праздничном номере «АП» за 8 марта. Его героиня с 1979 по 1987 год возглавляла исполком Алейского сельского Совета народных депутатов, два созыва подряд избиралась в краевой депкорпус, работала в крайисполкоме. Мы разыскали ее в Барнауле, где она живет уже много-много лет.

– Самое главное изменение в моей жизни – я стала пенсионеркой. Но люблю, как и прежде, жизнь, людей, стараюсь помогать им по мере сил, дома не сижу и общественной работы не чураюсь, – рассказывает о себе Светлана Ивановна. – Храню по сию пору и тот номер «Алтайской правды», и снимок, сделанный молодым фотографом Андреем Каспришиным.

Светлана Ивановна из тех, кого называют сильной женщиной. Овдовев в сорок лет, сыновей она подняла одна. Сейчас старшему Игорю – 49, он работает в частной компании, младший Андрей возглавляет отдел по делам ГО и ЧС администрации Петропавловского района. Внуки: Дмитрий окончил БЮИ, Владимир – Академию ФСБ, Илья учится в 8 классе.

«Ни одной девочки в роду по моей линии, – смеется наша героиня, – да я и сама родилась 23 февраля. Вот такая она «мужская», фамилия Ожогиных».

«Компанцовка»

Виктор Компанец – инженер, много лет работавший в краевом радиотелевизионном передающем центре, и основатель барнаульского клуба дельтапланеризма. Свой первый летательный аппарат, «подсмотренный» в журнале «Техника молодежи», он собрал и поднял в воздух в 1976 году. Чтобы купить необходимые ткань и трубы, из семейного бюджета были изъяты 300 рублей.

О том, каким было начало, узнаем из публикации Алексея Герасимова «Полеты во сне и наяву». «Полтора года собирали Виктор Компанец и Геннадий Иванов мотодельтаплан. Виктор, опытный дельтапланерист-безмоторник, делал расчеты. Геннадий точил, кроил, пилил, клеил… Но главная трудность была в дефиците материалов. Тонкие легкие прочные трубки, яхтовая парусина для крыла…», – писал автор тридцать лет назад.

Виктор взлетал с удобных холмов в районе мясокомбината. Чтобы увидеть полет экзотических крыльев, туда съезжались зрители. В среде любителей сверхлегкой авиации каждый знал фамилии Лупоносов, Галакозов, Берзух, Суржиков, Петров, Митин.

Сегодня барнаульского клуба как такового не существует. «Увы, – сетует Компанец, – люди, которые были первыми, уже в возрасте. Чтобы хорошо взлететь, надо хорошо разбежаться с горы, серьезная физическая подготовка нужна…» Дело продолжил Владимир Митин, президент федерации сверхлегкой авиации «Крылья Сибири», основав в Солоновке Смоленского района кемпинг дельтапланеристов.

Что осталось неизменным, так это неодобрение рискованного увлечения Компанца женой Людмилой. Понять ее можно: какое женское сердце выдержит, когда супруг взмывает в небо на хлипком крыле… А сам он трепетно относится к своим «крылышкам», настолько, что до сих пор корит себя за «предательство». Много лет назад конструктор продал модель,  собранную своими руками, одному из пилотов клуба, Геннадию Иванову.

Виктор Иванович не летал тридцать лет, считая, что наказан судьбой. Мы позвонили ему как раз вовремя. Этой зимой конструктор собрал новую модель – параплан-трансформер, удобно и компактно укладывающийся в прицеп к обычной «Ниве». Он снова готов летать. А новую компоновку авиатор иронично назвал компанцовкой:

– По сути, я перекомпоновал узлы аппарата, сейчас заканчиваю работу. Он удобен в транспортировке. Привез на прицепе, отцепил от машины, поставил крыло – и лети. Правда, в нашей семье я один этим болею. Летали со мной и дочь Марина, и внук Максим, но это не их стихия. Люди вообще перестали смотреть в небо. Не до того им, на другие вещи тратят свою душу…

Дорогие читатели, если весной высоко в небе над поселком Благодатным вы увидите парящую точку, знайте – это Виктор Компанец на своих новых крыльях снова взлетел после тридцатилетнего перерыва.

Спор с «железяками»

На пожелтевшей старой газетной странице молодой кардиолог Анатолий Старков снят во время работы на аппарате «Искра». Том самом, что известный ученый, врач, космонавт, член-корреспондент РАН Олег Атьков разработал и апробировал в космосе, проведя на орбите ряд исследований по влиянию невесомости на организм человека. В распоряжении медиков он появился гораздо раньше, чем применяемый современными врачами портативный монитор Холтера. Доктора Барнаула уже в середине 80-х с помощью «Искры» просчитывали клинико-математические модели параметров сердечной деятельности.

«Говорить о том, что сердечно-сосудистые – болезни века, уже неудобно – банальность. Но то, что фраза от длительного употребления стерлась, увы, не отразилось на ее содержании,  которое со временем не теряет своей актуальности» – эти строки Льва Райхлина, написанные весной 1987-го,  хоть в свежий номер ставь.

– «Искра» была массивной, в полкомнаты, обработка данных шла долго и практически вручную. Позднее мы приступили к более детальному анализу электрофизиологических параметров, усовершенствовали диагностику. Сегодня компьютер способен выделить расстройства сердечного ритма, описать их, посчитать частоту и интервалы сокращений и даже выдать предварительный диагноз. За 30 лет многое поменялось. Появились программы, не требующие участия человека в постановке диагноза. В операционных работают роботы, управляемые операторами. Скорость внедрения инноваций удивительна. Помню, как в 70-х мы из рук друг у друга рвали номер журнала со статьей о первой пересадке сердца, проведенной Клодом Бернаром. А сейчас это лишь один из методов лечения сердечной недостаточности. И срок жизни человека после трансплантации вырос до 15 лет. И многофункциональные приборы, выпускаемые в Санкт-Петербурге, миниатюрные, подключаемые к любому компьютеру. Но обидно, что в них использованы идеи не абсолютно российской «Искры», а западные, на основе которых работают холтеровские мониторы.

Как бы там ни было, электрофизиология заняла свое достойное место. Врачи научились контролировать расстройства сердечного ритма, и имплантация кардиостимулятора ныне не проблема, как было в 80-х. Но при бурном росте технической части медицины по сию пору не решаются без имплантов самые сложные вопросы кардиологии. Меж тем есть для читателей «АП» хорошая новость. На Алтае разработан, запатентован и готов к клиническим испытаниям препарат для профилактики расстройств сердечного ритма. По словам Старкова, в случае успеха врачи смогут конкурировать с «железяками», обходясь без кардиостимуляторов, помогая человеку даже в случаях, угрожающих жизни. Ведь, как известно, лучшая операция – это та, которая не состоялась.

«Обидно за Северку»

Свою статью «Монологи Владимира Терещенко» Борис Рождественский написал, когда его герой уже был кавалером ордена Трудовой Славы III степени и лауреатом премии Ленинского комсомола. Речь шла от первого лица: «В первую же уборку я во всеуслышание назвался: хочу тысячу гектаров свалить». Ну, ясно, цифру взял не с бухты-барахты, а после размышлений и подсчетов. На 600 доармейских гектарах опыт был. К ним требовалось прибавить еще 400. За счет чего? Во-первых, ликвидировать простои. Во-вторых, увеличить суточную выработку, в третьих… Надо мной в отделении откровенно посмеялись: столько никто никогда не скашивал…» Был у него и этот рекорд, и много других. Развалился родной «Путиловский», в котором начинал работать прославленный механизатор, на смену колхозам и совхозам пришли КФХ – все пережил верный земле крестьянин. За тридцать лет заслуженный работник сельского хозяйства России Владимир Терещенко с женой Ириной поставили на ноги детей, сейчас помогают растить внуков Алексея, Митю и Марию. А душа 56-летнего агрария болит за свою маленькую Северку:

– Хозяйство развалилось, и обстановка в селе такая, что молодые не чувствуют своей нужности. Фермеры берут опытных, им проще доверить дорогую технику. Я знаю, сам работал на импортных «Нью Холландах» и «Клаасах». А сельские парни кто может – уезжает зарабатывать на севера. Сейчас работаю у частного предпринимателя, развожу хлеб по району из пекарни и рад тому, что есть работа. Обидно за наше село, где не осталось ни одного крепкого хозяйства.

*   *   *


Из журнала дежурного

1987 год

«АП» № 32: «На первой полосе опять голова отрезанная, а ведь на летучке говорили…»

№ 57 от 8 марта: «И все-таки мое мнение, что женщин с праздником должны поздравлять не женщины. Но где взять настоящих мужчин!»

№ 69: «С новой точки зрения взглянул на обитателей особняков В. Титов. Хорошо, но можно бы и позлее. Тема для размышления: как дальше будут развиваться публикации из подшефного района. Пока мы лишь констатируем наличие проблем».

№ 73: «Кадры – решающая сила перестройки» – тема V пленума крайкома партии. Ну а кадры «АП» номер в свет при этом подписали в 22.30».

№ 77, первоапрельский: «Чтобы ни написала я под этой датой – все будет смешно».

№ 82: «Доколе мы не будем учиться на собственных ошибках? Когда станем извлекать из них уроки? Партотдел сдал материал о Бийском театре, не показав его в отделе культуры. В результате, уже прочитанный дежурными, он снят с полосы. Пришлось заменять другим большим куском…».

№ 99: «До 16 часов не могли найти дежурного. Ивана Демьяновича, как всегда, не было на работе, Анатолий Матвеевич и Павел Михайлович, как всегда, были чрезвычайно заняты. И только Лариса Алексеевна по своей отзывчивости, как всегда, согласилась».

№ 101: «Номер не особенно первомайский. И даже не интересный. Кроме сева и навигации, нет весны!» 

№ 109: «Сельхозотдел приступил к севу «со знанием дела». В результате на поле пошел сорт ячменя «Черниковский», который сроду был на букву «гы» - «Черниговский».

№ 120: «Дежурная бригада отмечает, что сегодняшний номер «АП» следует назвать «Алтайские губернские ведомости».  

№ 121: «Могу ли я кого-нибудь рецензировать, если меня саму сегодня рецензировали на аттестации?»

№ 181: «Эх, провинция! В столицах так сводки не набирают. Как говорят итальянцы, «полиграфино безмозгло».

№ 193: «Номер – как панельный дом. А первая полоса – как садовый кирпичный домик. Почему-то все материалы взяты в рамки. Это что за новый стиль? Очень много стилистического брака».

Фоторепортаж
Блоги