Ирина Цхай: Мне просто хотелось писать, и ничто меня остановить не могло

Ирина Цхай – известная на Алтае поэтесса, детская писательница, победительница престижных литературных конкурсов. Биолог по образованию, психолог в душе, борец по жизни. В ней смешались русская воля и азиатская кровь. А когда малыши берут в руки ее книгу, им кажется, что «Цхай» – это волшебное заклинание, с него начинается сказка…

– Ирина, расскажите, вы родом из Барнаула?

– Да, родилась в Барнауле. Я кореянка, мои родители родом из Средней Азии, их родители в свое время приехали с Дальнего Востока. Мой дедушка Иннокентий Антонович Цхай был деканом Алма-Атинского юридического института, в 1946 году по приказу Сталина был отправлен в Северную Корею. Формально он занимал должность заместителя Генерального прокурора Северной Кореи, но фактически исполнял его обязанности. Потом его репрессировали, а бабушка через Китай с тремя детьми вернулась в Россию. Папе было семь лет, он помнит, как они ехали в машине с открытым верхом, а за ними гнался истребитель и стрелял, пришлось выпрыгивать в кювет и прятаться в кустах. У бабушки на руках был годовалый ребенок… Несколько лет назад деда посмертно реабилитировали, поставили в Корее громадный памятник, мой отец ездил навещал.

Я всю жизнь живу в Барнауле и очень люблю этот город, здесь я научилась читать и писать.

– Самостоятельно?

– Да. Когда мне было лет пять, родители просто обнаружили, что я, оказывается, читаю. У меня были кубики с буквами, журнал «Веселые картинки», я смотрела замечательную передачу «АБВГДейка».  Хорошо помню, как прочитала первый раз надпись на улице. Мы с мамой шли по площади Октября, а там висел лозунг «Пятилетку – досрочно!». смешно не то, что это прочитала, а то, что я знала, что мне пять лет, и поэтому решила: «пятилетку», то есть меня, нужно куда-то срочно отправлять. Меня это привело в какой-то неописуемый восторг: оказывается, кому-то я так нужна, что об этом даже на доме написали!

Читать книги я тоже начала рано. У родителей имелась большая библиотека, это было единственное богатство в квартире – два стеллажа с книгами. И когда к нам однажды залезли воры, то они украли папину куртку и приключенческие книги – серию «Золотая рамка», двухтомник Александра Дюма, старенький такой, потертый. Для нас пропажа книг  была такой трагедией, до сих пор жалко, особенно Дюма. 

Первая сознательная проба пера была у меня в четвертом классе, в журнале я прочитала историю про индейцев майя, которые приносили в жертву прекрасную девушку. И вот я решила написать фантастический рассказ, что эта девушка-жертва не умирает, а волшебным образом попадает в будущее, то есть в наше время, и не куда-то, а под колеса советского самосвала. Это произведение я отправила в журнал «Костер» и даже получила жестковатую, но справедливую рецензию. Мол, хорошо, что ты, девочка, пишешь, но лучше бы тебе писать про то, в чем ты разбираешься, а пока это лишь отголоски прочитанных книг. И они были правы.

– Критика вас не остановила?

– Мне просто хотелось писать, и ничто меня остановить не могло. С младших классов я начала вести дневники. Сначала это были дневники наблюдения за насекомыми. Вообще, меня всегда привлекала природа. И за это спасибо папе – он заядлый грибник. С ранних лет катал меня в лес на своей шее, я была очень маленькая, и проще было меня нести, чем ждать, пока я дойду. В лесу мне очень нравилось, меня там все очаровывало – деревья, птицы, насекомые.

– И поэтому решили стать биологом?

– Тут тоже не обошлось без литературы. Я прочитала книгу профессора Мариковского «Юному энтомологу» и решила, что буду изучать насекомых. (Энтомология – наука о насекомых. – Прим. «АП».) Причем так вдохновилась книгой, что написала профессору Мариковскому письмо. И через некоторое время получаю ответ: знаменитый энтомолог даже дал мне совет, как проводить наблюдения за насекомыми. Я по заданию соседки хотела выяснить: может ли жук съесть садовую клубнику. Кто-то повадился ягоду обкусывать, и мы пытались выяснить, кто вредитель (смеется). Оказалось, что жук здесь ни при чем.

У меня диплом биолога-исследователя, преподавателя биологии и химии. Практику проходила в Институте им. Лисавенко в отделе защиты растений, диплом делала в Институте водных и экологических проблем.

– В это время стихов вы не писали?

– Писала. Доходило до смешного: сложный экзамен по физиологии человека и животных. А меня во время сессии посетила муза. Мне надо писать стихи! Я себя останавливаю, заставляю читать учебники. Но когда из тебя льется, то очень сложно впитывать. И накануне экзамена, вместо того чтобы учить сложную тему, я написала поэму «Пищеварение и его значение». Там были такие строчки: «Пищеваренье – важное явленье, оно присуще каждому живому, к тому же эндорфины от варенья помочь готовы мозгу головному…» Спасло то, что на экзамене один из вопросов мне выпал как раз про пищеварение. После прочтения поэмы преподаватель поставил мне пять и не спросил третий вопрос, а его-то я и не знала.

– Почему не стали работать по профессии?

– Я окончила вуз в 90-е, в школах тогда почти не платили, а у меня был маленький ребенок на руках. Я пошла в торговлю.

– Когда вы поняли, что литература – это ваша профессия?

– В прошлом году. Я недавно прочитала очень хорошую статью Элизабет Гилберт (популярная американская писательница, автор бестселлера «Есть, молиться, любить». – Прим. «АП»). Она говорит: не бойтесь разделять работу, хобби, предназначение и дело жизни. Работа не обязана приносить вам удовольствие, и не стоит этого скрывать или стесняться. Хобби редко бывает выгодным, чаще это траты в удовольствие. Предназначение – это твоя реализация в обществе, а дело жизни – это то, что ты будешь делать, даже если никто об этом не узнает. И Гилберт в этой статье признается: «Я поняла, что писательство – дело моей жизни, до того как осознала, что это мое предназначение». И у меня получилось примерно так же. Просто в какой-то момент я поняла, что незазорно не зарабатывать тем, что пишешь, и при этом быть хорошим писателем. Слава богу, что мне жизнь дает возможность зарабатывать не писательским трудом. Потому что специально детские сказки, стихи ты не напишешь.

– Вы пишете сказки, а в вашей жизни бывало волшебство?

– Да. В моей жизни было время, когда я серьезно болела и литература помогла моему выздоровлению. Я решила поехать в Красноярск на учебные литературные семинары, помочь мне вызвался сын, я очень тяжело передвигалась, только с тростью. И когда я вопреки всему приехала, то там все так славно сложилось, произошли события, которые со временем привели к решению многих проблем, в том числе и со здоровьем. Я влюбилась в город, мне не хотелось уезжать! И в последний день семинара я познакомилась на улице с женщиной. мы разговорились, я прочитала ей свою сказку «Улиткина мечта», и тут она говорит: «У нас с мужем большая квартира, если хотите – приходите к нам погостить, будем рады». И мы с сыном поехали к ним. Для нас это был подарок судьбы, потому что платить за гостиницу уже не осталось денег.

Мне сама жизнь словно сказала: это твое, ты на правильном пути! И так стремительно начали развиваться события: организаторы литературного фестиваля «КУБ» провели презентацию моей книги в Доме искусств, где я познакомилась с интересными людьми, журналистами, писателями, издателями. Последовали выступления в детской больнице, краевой детской библиотеке (в рамках Всероссийского фестиваля «Лето с книгой»), затем в филармонии. У них есть замечательный проект «Книжкин театр»: перед детским спектаклем малышам и родителям представляют современную книгу. Признаюсь честно, я очень волновалась, но когда зашла в зал, детки закричали: «Фея!» И опять все чудесным образом сложилось! На презентациях несколько книг у меня купили, и деньги были как раз кстати – на обратный билет домой. Я месяц жила в незнакомом городе практически без денег и судьба постоянно меня выручала! Но самое главное: я поняла, что литература – это то, чем я должна заниматься на самом деле!

– А были у вас годы, когда вы ничего не писали?

– Да. И это всегда очень тяжело переживается, я это даже не как писатель, а как биолог говорю. Во время творческого акта выделяются эндорфины – гормоны радости. Этот дискомфорт не только психологический, я уверена, что он имеет биохимическую основу.

Но для писателя главнее сила духа, чем сила тела. Когда я болела, не могла даже сидеть за компьютером, но слушала по телефону людей, которые меня поддерживали, и это мне давало такой толчок, что я писала стихи. Очень светлые, радостные, хотя физически мне было тяжело.

– Как вы сочиняете сказки?

– Меня могут вдохновить простые вещи – кружка, зубная щетка, цветочек. У меня с собой всегда блокнот и ручка. Но иногда вдохновение приходит неожиданно. Я ездила на обследование и вдруг почувствовала: началось – внезапно начал формироваться давно задуманный текст, бумаги было мало, я принялась писать на анкетах в Диагностическом центре. Это было совсем недавно, в день моего рождения. Я поняла, что это был подарок от моих друзей! В тот день я получила по Интернету огромное количество поздравлений, многие желали вдохновения, вот оно и пришло.

– Как приучить детей читать? 

– Читать самим. Читающие дети, как правило, у читающих родителей. Ребенку должно нравиться читать вместе с родителями. Чтение должно стать некой формой общения мамы или папы с детьми. Почему дети любят, когда им читают сказки? Им интересен не только сюжет и герои, а общение с папой и мамой. Сказка – это всегда еще и обсуждение, и первый обмен мнениями между родителями и ребенком: а почему так с героем произошло, а почему сказка закончилась так?

Я считаю, насильно заставлять ребенка читать нельзя, даже самую хорошую книгу. Чтение – это труд. Особенно для маленького ребенка. И ему он должен быть в радость. Важно дать понять ребенку, что чтение – это такая форма свободы, самостоятельности. Благодаря книгам можно быстрее стать взрослым. На детей это может подействовать сильнее, чем требовать читать по десять страниц в день.