Играли все!

Ровно 45 лет назад, в сентябре 1975 года, ваш покорный слуга был рекрутирован в ведущие шахматных выпусков «Алтайской правды» ее новым спортивным  обозревателем Виктором Горловым, будущим редактором спортивных отделов крупнейших центральных газет.

И вот уже много лет (с 1993-го) Виктор возглавляет свое замечательное детище – Детскую футбольную лигу,  общественную организацию, у которой огромные заслуги в развитии и популяризации детского футбола в России исключительно за счет спонсорской помощи.

Название выходившего тогда раз в две недели шахотдела «Клуб четырех коней» изящно оформил в клишированную заставку многолетний, со своим характерным рисуночным стилем художник «АП» Геннадий Вильмс. Он был высокого, где-то 190 см, роста, худощав, уже в годах. Прекрасно владел вторым родным языком – немецким, книгочей и крепкий любитель шахмат, что было для меня большим благом при той далеко докомпьютерной типографской технологии. Чтобы оснастить «Клуб четырех коней» 64-клеточной диаграммой, я сначала должен был набросать позицию задачи или этюда (или фрагмента из партии) на тетрадном листке в клеточку, после чего Вильмс красиво, со знанием дела перерисовывал эту позицию на ватман, а затем диаграмму переводили в фотопленку (этим много лет в типографии «Алтайской правды» занимался Валерий Пирогов) и отливали в свинцовое клише. Далее Геннадий Яковлевич  подгонял его на ручном обрубном устройстве под нужный размер в макете газеты. И сам же эту пластину в макетное гнездо на метранпажном столе и помещал. Как и металлические пластины с фотоиллюстрациями на все газетные полосы…

В первом же своем выпуске «Клуба  четырех коней» (или лошадей, как иногда шутил Вильмс) я объявил конкурс решения задач и этюдов, понятно, получив добро от главного редактора «АП», а им был тогда Юрий Майоров, в последующем его забрали в ЦК КПСС инструктором в отдел пропаганды. Любопытно, что начинающим журналистом, еще в подростковом возрасте, он публиковал стандартные заметки о краевых турнирах в «Шахматах в СССР» (я, к своему удивлению, находил их, когда в Шишковке изучал старые подшивки этого журнала, сам Юрий Алексеевич о таком своем журналистском дебюте никогда в редакции не рассказывал). И подчас вечерком мы сражались с Майоровым за шахматной доской у него в кабинете на 5-м этаже (а я в те годы трудился корреспондентом спецвыпуска «Алтайская правда» на Коксохиме», и наш кабинет находился этажом выше).

Вообще, спортивная жизнь в конторе в те годы била ключом. Например, регулярно выясняли, кто в «АП» сильнейший в шахматном блице, для чего из Славгорода специально приезжал собкор Толя Пантюков, перворазрядник; хорошие места в этих чемпионатах занимал и заведующий сельскохозяйственным отделом Александр Астапов.  Однажды он был дежурным по номеру (на газетном сленге) и уже в самый последний момент обнаружил в полосе забавную опечатку в моем шахматном материале: «фрезерный» дебют вместо «ферзевый». Поскольку счет уже шел на секунды (типографский график – дело нешуточное!), то опытнейшая верстальщица (метранпаж) просто поскребла  шилом по свинцовым буковкам в той строке и это нешахматное слово «фрезерный» в вышедшей в свет газете невозможно было прочесть.

Поворотным моментом в спортивной ориентации конторы стала установка на 6-м этаже отличного теннисного стола. И в результате почти все журналисты «Алтайки» – и стар и млад – моментально переключились на пинг-понг. Так начался у нас неописуемый теннисный бум! В очередь, чтобы проявить себя за зеленым столом в новом спортивном редакционном досуге, становился  даже ветеран Великой Отечественной, выпускник МГИМО послевоенного набора, почти весь седой замглавреда Михаил Орлов!

Ну а на диаграмме – забавная головоломка Никтополиона Кащеева (был такой известный в СССР  в те годы составитель шахматных задач), ею  мною и был дан запуск конкурсному конвейеру «Клуба четырех коней» (если точно, в «АП» за 16 октября 1975-го). И на этот первый тур прислали правильные ответы ни много ни мало более 
220 читателей, причем иные из них писали, хорошо помню,  что решили задачку минут за пять. А за сколько решите вы?