История о том, как двое супругов не могут поделить общего ребенка

10:57, 03 сентября 2021г, Общество 1439


История о том, как двое супругов не могут поделить общего ребенка Фото №1

Двое «бывших» не могут поделить общего ребенка. История, которой тысячи лет. Но впервые мы столкнулись не с банальной тяжбой, а с многолетним противостоянием, в котором вынужден жить растерянный мальчик. Его столько раз уже передавали от мамы к папе и обратно, что запутался он. Как, вероятно, и взрослые дяди с тетями, по долгу службы призванные разобраться беспристрастно…

А мальчик чей?

История основана на реальных фактах, но имена ее участников мы все же решили изменить – во благо ребенка, конечно же. 

Когда в 2012 году предпринимателю Денису Т. его девушка Полина сообщила о своей беременности, он уже понимал, что крепкой семьи с ней не получится. И хотя отношения их сошли на нет, отцовству своему радовался, человек состоятельный, он обеспечивал будущую маму всем необходимым, оплачивал ей съемное жилье. Но чем ближе были роды, тем больше требовала Полина.  

Нестыковки в ее рассказах о себе смущали Дениса уже давно. А однажды он случайно увидел фрагмент переписки в WhatsApp с неизвестным абонентом. Она спрашивала, сколько стоит грамм, ей отвечали: 500. Наркотики? «Нет, золото, хочу купить себе украшение», – отмахнулась женщина.

Илья родился в декабре 2012-го копией папы. Денис возил ему подарки и с радостью нянчился, когда появлялась возможность. Как-то в очередной свой «папин день» в свидетельстве о рождении сына он увидел отчество – Павлович. Не Денисович. И подал иск об установлении отцовства. Помогли… чеки, которые он сохранял, покупая что-то ребенку.

– Понимаете, Полина так много лгала, что я документировал все на всякий случай. И знаете, пригодилось. Когда мы судились за ребенка, не удалось провести полноценную ДНК-экспертизу: его мать воспрепятствовала, сына не привезла. И судья именно по этим чекам и показаниям свидетелей признал меня отцом. Правда, суд высшей инстанции решение это отменил, оставив за мной право общения с сыном по графику, который Полина  нарушала, не давала нам видеться.  

Счастливое время

Когда женщина впервые увезла ребенка втайне от Дениса, крохе года не было. Он разыскал малыша в одном из забытых Богом сел края, в доме матери Полины. По свидетельству односельчан, «бабуля» вела неправедный, мягко говоря, образ жизни, несколько лет с детьми жила на Севере, в городе Z, а потом опять вернулась на Алтай. Новая родня визитам Дениса не мешала. Ведь за каждую встречу с ребенком брала с него деньги, когда 3, а когда и 5 тысяч. А у мужчины от приезда к приезду все крепли подозрения, что не слишком хорошо здесь сыну. И вряд ли суд районной инстанции, вынося зимой 2015 года решение оставить ребенка с матерью, имел в виду такое «воспитание».  

Когда Денис добился пересмотра суда в свою пользу, Полина с сыном исчезли во второй раз. Подав в розыск, он нашел их в городе Z, где с помощью органов опеки и судебных приставов состоялась передача ребенка отцу.

– Мы на тот момент уже долго не виделись, и я боялся, что мальчик меня не узнает, – рассказывает Денис. – Но едва я зашел в группу детского сада, он бросился мне на шею. Так, на руках с ним, я и вышел на улицу. Полина, наблюдая со стороны, вдруг закричала: «Сын, он убьет тебя!» В Барнауле педагоги и врачи констатировали запущенность и последствия травм. Сын и сам рассказывал, что мама его била палкой. А худющий был! Первое время домашнюю еду ел – не мог наесться…

Время, когда мальчик жил в семье отца, где у него было две младших сестренки, собеседник называет счастливым. Особенно июнь 2017-го, когда суд одного из районов Барнаула вынес официальное решение о передаче ребенка отцу. Счастье, увы, было недолгим. И это решение краевая судебная инстанция отменила, а череда передач в жизни ребенка продолжилась.

Полина, забрав Илью, поселилась в доме своего нового гражданского супруга, законным встречам мальчика с отцом все так же препятствовала, но от денег «на сына» не отказывалась. А ребенок во время редких свиданий выходил к Денису то с синяком, то с разбитой губой. Вопроса: «Откуда?» – мужчина уже не задавал. И без того все знал. 

«Безвестное исчезновение»

Слово «дом» в случае с Полиной носит характер условный. По факту она лицо без определенного места жительства. Съемное жилье, оплачиваемое очередным «мужем», меняет так часто, что приставы, разыскивая ребенка, с ног сбивались, не обнаружив его по новому указанному адресу.

Документов – из судов, службы судебных приставов, органов опеки,  объясняющих, почему Денис лоб расшибает за право растить сына в своей семье, – кипы. Не нам судить, конечно, но все же трудно понять, как в этой перетасовке человеческих судеб и главной из них, судьбы Ильи,  взрослые, вершащие закон, не побоялись оставить ребенка с Полиной.  Даже если принять во внимание пресловутый приоритет права матери, как быть с положительными отцовскими характеристиками Дениса из детских учреждений, которые посещал Илья?

Знали же, видели данные экспертиз и осмотров педиатров, доказывающих факты избиения ребенка матерью, и стиль ее жизни, далекий от идеала материнства
в высоком смысле этого слова. И с вердиктом психолога знакомы, цитируем: «Дальнейшие попытки передать ребенка матери могут привести к необратимым детским психотравмам». И заявлениям Полины об убийстве сына внимали, в то время как он, здоровый и счастливый, жил в отчем доме. Да, было возбуждено и такое уголовное дело, по ст. 105, по факту безвестного исчезновения ребенка, и Дениса вызывали на допросы. И хотя он ни от кого не таился – Илья ходил в детский сад, поликлинику, на прогулки – ему пришлось доказывать очевидное. 

Сам виноват

Летопись этого лета. Полина вновь ходатайствует о лишении экс-любимого отцовских прав. В то время, когда семья Дениса в полном составе отдыхает в Белокурихе, к ней в дом приходит комиссия в составе приставов и специалистов по охране прав ребенка. Чтобы забрать Илью и передать его в один из центров помощи детям, оставшимся без попечения родителей, на основании судебной коллегии по гражданским делам краевого суда. В Сети есть видео этого «изъятия души»: мальчик просит оставить его с папой и кричит так, что сердце разрывается.

Вот что пишут специалисты комитета по образованию, приезжавшие на передачу: «При встрече с матерью вел себя (Илья. – Прим. ред.) панически, боялся ее, не хотел с ней общаться, прятался от нее за взрослых…» Заметьте, это уже не малыш, что толком не может объяснить, почему мама бьет его палкой. Это восьмилетний мальчик.

30 июня Полина забрала сына из центра и увезла, вероятно, на Север, где прожила много лет. В последний раз Денис слышал голос Ильи по телефону 19 июля. По его словам, ребенок плакал, просился домой – к сестренкам, в Барнаул. С того дня телефоны Полины молчат. 

В подобных историях всегда виноваты двое, а крайним остается ребенок. В надежде услышать версию женщины мы набирали и набирали два ее номера, оставленных Денисом. Но… «абонент не обслуживается».

Зато в Сети мы нашли открытое обращение Полины к президенту страны Путину по поводу передачи Ильи отцу. В нем – все то же, что мы уже слышали от Дениса, но с точностью до наоборот. Текст пересыпан громкими фразами типа: «без коррупции не обошлось», «губят жизнь ребенка».

Нет смысла обвинять женщин в желании жить легко и красиво. Фото Полины – стандартный типаж блондинки, эффектный, на который падки мужчины всех времен и сословий. А раз так, не грех найти себе «посолиднее, а не какого-нибудь мухортика», как еще в XIX веке мечтала героиня Островского Липочка. А Денис сам виноват. Ведь мог бы ей в качестве отступных за сына квартиру в Москве купить или, например, бизнес на нее переписать. Но нет, неймется мужику. Все правды ищет...

Фоторепортаж
Блоги