Кто в СПК хозяин? – 2

Второго сентября в СПК «Корболиха», что в Третьяковском районе, прошло внеочередное общее собрание. На нём члены кооператива вновь отстранили от должности председателя Петра Иванова и проголосовали теперь уже абсолютно все за Евгения Болдакова. На собрании прозвучало предложение разорвать соглашение с межрегиональным Западно-Сибирским союзом сельскохозяйственных кооперативов (Агроревсоюз), исполнительный директор которого Людмила Мокроусова.

Противостояние

«АП» в № 254 от 20 августа в материале «Кто в СПК хозяин?» писала о том, что на общем собрании кооператива «Корболиха» 18 марта этого года был снят с должности прежний председатель Петр Иванов и избран новый – Евгений Болдаков. Но из-за неточностей в протоколе суд посчитал, что собрание проголосовало только за недоверие прежнему председателю, а не за его отставку, и восстановил Иванова в должности.

Далее события развивались следующим образом. Петр Иванов при поддержке судебных исполнителей и полиции попытался вернуться на место председателя. Членов кооператива решение суда возмутило. Утром 18 августа, когда Иванов и сопровождающие его лица подъехали к конторе хозяйства, там их встретили не менее 300 человек. Члены кооператива плотной стеной перегородили подходы к конторе и не дали Петру Иванову и судебным приставам туда войти. Полиция отказалась применять силу, так как со стороны жителей Корболихи не было агрессии и оскорблений. Вот что рассказывает глава местного совета Любовь Грищенко:

- Два дня длилось противостояние. Мне тоже хотелось встать рядом с односельчанами, но я не имела на это права. Как глава местной власти была обязана следить за тем, чтобы всё было по закону, чтобы прибывшие полицейские и судебные приставы действовали в рамках дозволенного. Что примечательно, за всё время противостояния среди протестующих я не увидела ни одного подвыпившего.

Говорят, что всё решил звонок в районную прокуратуру. На вопрос, что делать, полицейским и судебным исполнителям оттуда ответили, что у председателя СПК рабочее место - всё хозяйство, а не только кабинет. Вот пусть идёт на ферму, в гараж и в другие подразделения кооператива. Там даёт указания, то есть руководит. А подчиняться ему или не подчиняться - дело корпоративное и личное каждого члена кооператива…

Параллельно противостояние развивалось и между наблюдательным советом СПК и Агроревсоюзом. Дело в том, что согласно закону «О сельскохозяйственной кооперации» для проведения внеочередного собрания нужно ревизионное заключение. По мнению руководителей кооператива, Людмила Мокроусова потребовала слишком много документов, в том числе и те, которые грамотный главный бухгалтер под страхом наказания не позволит вынести за пределы помещения, где находятся он сам и его помощники. Мокроусова настаивала, председатель наблюдательного совета, главбух и юрист кооператива отказывались везти документы в Барнаул, предлагали ревизорам поработать в самом хозяйстве.

Закончилось это тем, что Мокроусова выполнила их требования и утром 2 сентября за час до собрания привезла заключение и поставила условие, что зачитывать его будет сама, хотя в законе написано, что «представители ревизионного союза имеют право участвовать в указанных заседаниях и общих собраниях с правом совещательного голоса». Механизм доведения содержания документа до членов кооператива также прописан в законе. Там говорится, что ревизионное заключение в письменной форме представляется в кооператив, где в течение семи дней его обязаны рассмотреть или правление, или наблюдательный совет.

Где истина?

Внеочередное собрание началось в битком заполненном зале местного клуба. Участники не только сидели, но и стояли в проходах. Для предотвращения ненужных эксцессов прибыла полиция. Но работы для них не нашлось. Люди были настроены решительно, поэтому собрание шло организованно. Когда дошли до вопроса о председателе, слово попросила Людмила Мокроусова, но в зале поднялся такой шум, что невозможно было что-то услышать. Участники собрания свистели, кричали: «Долой! Убрать её из зала!» Кое-как председатель собрания и президиум успокоили народ и объяснили, что ей слово необходимо дать, так как того требует закон. Она должна зачитать ревизионное заключение. Только после этого собравшиеся согласились пустить её на трибуну.

Первые же слова для колхозников оказались совершенно неожиданными. Людмила Мокроусова, та, которая все эти месяцы защищала Иванова и утверждала, что он всё делает правильно, вдруг при всём честном народе заявила, что он довёл хозяйство до предбанкротного состояния. А потом предложила ему написать заявление и добровольно покинуть пост председателя. Что это было? Осознание того, что этот человек и вправду разрушает хозяйство? За несколько дней до собрания Иванов заявил, что он напишет заявление и уйдёт добровольно. Но в наблюдательном совете напрасно ждали от него такого шага. Заявление он так и не написал. Как оказалось, его он принёс на собрание. Но члены кооператива отказались заявление принять и проголосовали за его отставку.

А теперь представим, что собрание расчувствовалось бы и приняло от Иванова заявление. И угодило бы в ловушку. Согласно трудовому законодательству, в течение двух недель у Иванова имеется право это заявление отозвать. Скажем, на десятый день он приходит и заявляет, что передумал уходить, так как заявление написал под давлением. И что тогда?

Местная власть и народ

На собрании присутствовали глава администрации района Владимир Жолнеров и его заместитель по сельскому хозяйству Петр Павлов. Кстати, последний два с половиной года назад не советовал корболихинцам выбирать Петра Иванова председателем. И очень расстроился, когда они его не послушали. Выступая на том собрании, Павлов практически балансировал на грани закона. Дело в том, что «органы власти и местного самоуправления не вправе вмешиваться в деятельность кооперативов». Так написано в законе. Но тогда он был абсолютно уверен в своей правоте и поэтому предостерегал кооператоров от необдуманного решения, не считаясь с последствиями лично для себя.

Многие в селе думали да, наверное, и сейчас продолжают думать, что районные власти безучастно взирают на происходящее, но это не так. Как оказалось, они не раз беседовали с Ивановым, предлагая ему спокойно, без скандала разрешить конфликт в СПК и уйти с поста председателя. Указывали ему на ошибки и просчёты, просили объяснить явные несуразности в отчётах, но он не желал никого слушать и гнул свою линию.

Увы! В настоящее время законодательство так выстроило отношения местной власти и бизнеса, в том числе и сельскохозяйственного, что они практически не пересекаются. И в то же время местное самоуправление - та инстанция, в которую народ в первую очередь идёт за защитой. Наверное, в городе, отделив бизнес и власть, государство поступило правильно. В селе же всё по-иному. Взять те же СПК. Для государства самое важное, чтобы они платили налоги и сборы. Для местных властей важна социальная стабильность. А она в первую очередь зависит от наличия у каждого жителя источников доходов, от того, как работает градообразующее предприятие.

Подведём черту

Прошло двадцать лет с начала очередной сельскохозяйственной реформы в нашей стране. Как обычно, она началась сверху. Крестьян никто не спрашивал, чего они хотят. Государство полностью ушло от управления сельхозпроизводством. Правда, потом начали один за одним появляться федеральные законы. На этой волне в 1995 году Федеральное собрание приняло закон «О сельскохозяйственной кооперации». За время существования его двенадцать раз модернизировали, но от того он лучше не стал. И с той концепцией, которая заложена в нём, не станет, уверены все те, кто знает положение вещей не понаслышке.

Сегодня согласно российскому законодательству, в том числе и закону о сельхозкооперации, управление СПК построено следующим образом. На общем собрании члены кооператива (колхоза, артели) выбирают председателя, правление и наблюдательный совет, а также утверждают главного бухгалтера. Эти управленческие структуры сами принимают решения, сами себя и контролируют. Как бы в виде независимого контролёра закон дал команду создать ревизионные союзы. Но кто им платит? Вот то-то и оно. Кто платит, тот и заказывает музыку.

В то же время те, кто лучше всех знает ситуацию в сельхозпредприятиях, полностью устранены от контроля за деятельностью сельхозкооперативов. Имеются в виду органы местного самоуправления. Пока что в них ещё работают специалисты, прошедшие ступень руководителя сельхозпредприятия и умеющие читать балансовые отчёты. Но, увидев в них явную несуразицу, они могут только задать недоуменные вопросы руководителям хозяйств - и не более. Согласитесь, что такая ситуация в корне не верна. Она требует скорейшего разрешения на законодательном уровне.

К примеру, в том же Третьяковском районе в СПК «Колхоз «Сибирь» ситуация, пожалуй, хуже, чем в Корболихе. Там члены кооператива уже перестали сопротивляться своему председателю хозяйства. Кооператив по своим характеристикам очень близок к лучшему хозяйству района СПК «Алей». А теперь сравним их. В «Сибири» в 2010 году себестоимость зерна, подсолнечника, сена, силоса и сенажа оказалась ниже, чем у более успешного соседа, но и выручка почему-то тоже ниже почти на 46 млн. рублей. Хотя должно быть наоборот. Более того, в СПК «Алей» на конец 2010 года не было задолженностей по налогам, а в «Сибири» - 2 170 тысяч рублей. Если посмотреть затраты, то всего в СПК «Сибирь» в прошлом году потратили на производство 107 млн. рублей. Но при сложении расходов на растениеводство и животноводство - а другими производствами колхоз не занимается - получается чуть более 90 млн. рублей. На что же ушли остальные деньги? Кстати, деятельность этого хозяйства контролирует тот же Агроревсоюз…

Более двух десятков лет мы, в том числе и крестьяне, живём в новой России, но до многих это ещё не дошло. В Корболихе на собрании некоторые требовали, чтобы состав правления хозяйства формировал лично председатель, объясняя это тем, что именно ему придётся с ними работать. И очень недоумевали, когда им сказали, что закон требует иное, что правление обязано контролировать деятельность председателя, а не выполнять его указания, и поэтому его членов нужно избирать персонально на собрании. Это говорит только о том, что люди не знают законов. И более того, никто с ними на эту тему работы не вёдёт.

Выяснилась и не менее актуальная проблема. Оказывается, в нашем сельскохозяйственном крае очень мало, просто катастрофически мало правоведов, способных грамотно разобраться в проблемах сельхозкооперации. Во всяком случае корболихинцы с трудом нашли такого юриста аж в Барнауле…

Третьяковский район.