Молитва Марии вернула сыновей

Житель Кулунды Михаил Ярыгин, ветеран Великой Отечественной войны, лейтенант запаса, в канун Дня защитника Отечества отметил свой 95-й день рождения.

«Мы не видели»

Бравый, подтянутый фронтовик встречает гостей в парадном своем пиджаке с наградами, боевыми и мирными. Он словно с классической картинки сошел – ее, увы, мы видим сегодня все реже и реже.

До 2015 года Михаил Федорович жил в родной Семеновке. Все с ней связано – довоенное детство, проводы на фронт, женитьба на любимой Марии, рождение дочерей Кати, Любы и Нади. А три года назад ветеран по государственному жилищному сертификату купил в райцентре квартиру и обосновался в Кулунде. Старшая дочь Екатерина, приехавшая из Павлодара навестить отца, рассказывает, что отчий дом в Семеновке не был ветхим, хозяин держал его в полном порядке. Один был недостаток – «удобства» во дворе, вот и решил район по инициативе главы Сергея Балухина помочь.

Отец Михаила Федоровича бежал на Алтай в 1920 году с Поволжья от голода. Умер скоропостижно и бессрочно, на руках вдовы Марии осталось семеро ребят. Семья вступила в коммуну – чтобы выжить. Каждый коммунар получал по 10 килограммов муки, умножьте на восемь душ Ярыгиных – поначалу жилось неплохо. Но, проев «кулацкий» фонд, беднота так и не научилась работать. Засуха добила коммуну – она развалилась, начался голод.

С малых лет Миша работал, помогал матери, как и многие его ровесники. Удивляет в биографии Михаила Федоровича другое: он умудрился окончить семилетку, получить хорошее по тем временам образование. И именно тогда дал себе слово: если выживет, сделает все, чтобы его дети не голодали.

– В мае 1941 года механизаторов из колхоза забрали на переподготовку в армию – это в разгар страды-то! Нас, подростков, поставили на технику. Обычно воинская учеба проводилась в Славгороде, но письма в село шли с Украины, из Ленинграда, – вспоминает ветеран последнюю предвоенную посевную. – Мы не видели, не связали тогда странность эту с тем, что страна уже жила ожиданием войны.

Дважды призванный

На фронт парня забирали дважды. Сначала 7 ноября 1941 года он по повестке отправился в Славгород, где формировалась 312-я стрелковая дивизия. Новобранцам не сразу выдали обмундирование, у простывшего Михаила обострился хронический бронхит, заработанный еще в детстве, когда зимой босым бегал в школу. Врачи, заподозрив туберкулез, отправили призывника домой. Вторая повестка пришла уже в 42-м. Образованный Ярыгин был зачислен в Барнаульское минометное училище, эвакуированное с Украины.

Из двадцати рот их сокращенного выпуска звания лейтенанта не получил никто. Весь набор отправили рядовыми под Калинин. На худющего Ярыгина отцы-командиры смотрели со скепсисом. Пока не увидели, как привыкший к тяжелой работе колхозник легко ворочает стокилограммовую опорную плиту тяжелого полкового миномета. С прозвищем «маленький, а цопкий» зимой 1942 года он попал на передовую. Увидев, как работают корректировщики огня, воин подумал, что попал к связистам. В краткое затишье солдаты, хмурые, вымотанные, неразговорчивые, курили. В первую свою ночевку, организованную здесь же, в окопе, на подстеленных ветках, заснул как убитый. Проснулся под утро оттого, что не чуял от холода ног.

На рассвете началось. Огонь по прущим немецким танкам был такой силы, что казался новичку невыносимым. Вместо траншеи там, где он стоял лишь несколько минут назад, зияла огромная воронка. К нему с матом и криком «Артиллеристы, огонь!» бежал офицер. А какой там, если в живых остался лишь новобранец Ярыгин…

– Позывные-то я знал, свой – «Береза», а КП у нас был «Тополь». Надел наушники и наводил по координатам огонь впервые в жизни. Немцы ушли,  бой закончился. Наутро политрук на построении сообщил о гибели двадцати наших товарищей. И добавил: «Корректировку огня взял на себя младший сержант Ярыгин, прошу любить и жаловать, теперь он ваш новый командир батареи». Я дивлюсь, что здесь, оказывается, есть у меня однофамилец. Не сразу понял, что это обо мне. Стою, зеленый, перед бывалыми вояками-орденоносцами и не знаю, что сказать…

Выжить

В кровопролитной Ржевской операции ударные батареи тяжелых минометов пробивали дорогу пехоте, артиллеристов бросали по всей линии Калинин – Ржев – Великие Луки, а летом 43-го отправили под Курск. Успел повоевать и на легендарной сорокапятке, называемой артиллеристами горько-иронично «Прощай, Родина» или «До первого выстрела». Маневренная, пробивающая легкую броню с 500 метров, она была бессильна против мощных немецких танков. Пушки 45-го калибра стреляли не из укрытия, а выкатывались на прямую наводку. Как правило, до своей гибели расчет успевал сделать один-два выстрела… Его друзья умирали, а он словно заговоренный был. Отделался однажды лишь легким ранением и попал в команду выздоравливающих. После выписки сержанта Ярыгина отправили на усиление партизанского соединения генерала Сабурова, действовавшего на Украине, в России и Белоруссии.

Свои лейтенантские погоны Михаил Федорович все же получил уже в конце войны. В составе 3-го Белорусского фронта он участвовал в освобождении Белоруссии, Литвы, Кенигсберга, победу встретил в Лейпциге. Вернулись домой и два его брата – Иван и Николай. Уберегла сыновей материнская молитва Марии.

Спустя полвека столь обширная фронтовая география аукнулась герою при сборе справок на оформление инвалидности. Не получалось, например, восстановить номер госпиталя, в котором лечился после ранения. Лишь два года назад внук Сергей помог, нашел на сайте Минобороны нужные сведения и сразу позвонил Михаилу Федоровичу: «Дед, ты лежал в деревне Опушкино Ленинградской области».

Помня данное своим родным обещание мирной и сытой жизни, после войны он пятьдесят лет работал в родной Семеновке, в колхозе, который в угоду политвеяниям носил одно за другим имена Степана Разина, Сталина, XXII партсъезда… Там женился в 1947 году на девушке-механизаторе Марии, тезке своей мамы. А когда развалился СССР, перестал считать себя коммунистом, хотя в ВКП(б) был принят во время ожесточенных боев. Мода тут ни при чем. «Если двадцатимиллионная армия членов партии не смогла удержать от развала огромную прекрасную страну, то какие же они коммунисты? Это было мое самое большое разочарование в жизни» – так объяснил свое решение фронтовик.

Свой знаменитый пиджак с наградами Михаил Федорович надевает два раза в год – на день рождения и 9 Мая, в святой для всего рода праздник. Новой весной в доме отца, деда и прадеда соберутся все многочисленные отпрыски, семьи дочерей, четырех внуков и семи правнуков. Приглашая «АП» присоединиться, старшая дочь ветерана Екатерина Михайловна подумала вслух: «Какие же все-таки они молодцы, папа и его братья. Они выжили и спасли тем самым последующие веточки большой, дружной семьи».