Не упусти время. Жительница алтайского села создала частный музей старины

Жительница Шелаболихинского района Нина Бобина создала и развивает в родном селе Кучук частный музей старины, которому в этом году исполнилось 5 лет.

Как отмолить воина

«Деньги ни при чем, если есть огромное желание сохранить все то, что оставили нам наши предки», – уверена энтузиастка.

Не за зарплату, а потому, что душа просит, проводит мастер-классы для местных рукодельниц,  пополняет тематические экспозиции, благо и дарителей-земляков хватает,  и помещений, бесплатно предоставленных муниципалитетом.

– Сначала сама все привозила  в музей из поездок, а потом уже и земляки подключились. В том, что затея с музеем удастся, я не сомневалась, но было удивительно наблюдать неравнодушие сельчан к проекту. Везут раритеты отовсюду, приносят то, что находят в бабушкиных сундуках… А в целом получаются тематические блоки. Я провожу здесь познавательные экскурсии для ребятишек и радуюсь неподдельному их интересу к истории своей малой родины.

Экскурсию для корреспондентов «АП» она начинает с самой трепетной, пожалуй, экспозиции – мемориальной. Лики «Бессмертного полка». 159 портретов местных фронтовиков Нина Бобина заказала в Барнауле, а заламинировать и оформить их помогли единомышленники. Теперь с ними 9 Мая гордо вышагивают школьники. Кучук проводил на фронт 504 воина, а с войны дождался немногим больше двухсот…

А вот письмо, которое написал матери убитого на войне Степана Пругова его товарищ, боец Коваленко. Он сообщает ей подробности гибели сына, хотя в Книге памяти Алтайского края парень значится как пропавший без вести. Есть еще время, можно спросить у 90-летней Раисы Кононенко, как женщины ее семьи отмолили отца Петра Еремеевича 
и двух братьев, Александра и Владимира Пановых. Все трое вернулись с войны живыми и невредимыми. 

Ни одной одинаковой

«Про деньги» – раздел, который нравится и взрослым, и детям. В разные времена у разных народов мерой торговли служили соль, бобы, чешуйки ценных рыб, ракушки каури, мягкая рухлядь – мех ценных животных, несколько шкурок которых есть в экспозиции, подарили местные охотники. Дар Валентины Тарасенко – старинные купюры, найденные в тайнике во время ремонта кровли старого дома.

Со старого же чердака перекочевали в экспозицию детские кирзовые сапожки, их передала Лидия Достовалова.

На одной из открыток 30-х годов выпуска, тронутых благородной сепией, – граф Лев Толстой пришел искупаться на реке Ворон, на другой – Сталин  с Калининым обсуждают грандиозные планы индустриализации.

В экспозиции исконного сибирского пчеловодства, которая появилась благодаря мужу музейщицы, пчеловоду Геннадию Анатольевичу, узнаем о старинном и варварском способе бортничества. Чтобы взять мед у диких пчел, люди просто-напросто сжигали их. А на пасеках запросто охотились на медведя. Предварительно пасечник его спаивал, оставляя в качестве приманки забродившую медовуху. Пьяный топтыгин засыпал мертвецким сном и в таком виде становился легкой добычей человека. К слову, вы знали, что маленькая  и безобидная на вид птичка, золотистая щурка, может за один присест съесть до 800 пчел?

Детская комната, образцы ручного ткачества, народных промыслов, игрушки-«трансформеры» дореволюционной России, так называемые куклы-перевертыши, и коллекция из 5 тысяч пуговиц, в которой ни одна не повторяется. «Многие не верят, но я предлагаю проверить лично», – подначивает коллекционер Нина Бобина. Она начиналась с нескольких десятков пуговок, в которые когда-то играли ее дети. Теперь есть поистине бесценные экземпляры – «гирьки» образца XVI–XVII веков, на которые застегивали когда-то свои кафтаны русские первопроходцы, осваивающие Сибирь. А девчат обычно цепляет одна из английских традиций, по которой девушка может идти под венец лишь насобирав 999 разных пуговиц.

Наверное, без дарителей невозможно было бы создать такое многослойное пространство. Удивительно, что женщина при ее скромной пенсии умудряется выкраивать деньги на детские книжки и пособия, материалы для рукоделия – словом, на развитие музея старины.

– Не могу по-другому, когда вижу интерес молодежи к образу жизни своих предков, – признается Нина Николаевна. – Кто знает, может, без этих экскурсий он давно бы уже потух. А вторая причина – хочу продлить жизнь вот этим старым зданиям, в которых мы размещаемся. Без музея помещения пустовали бы, а я порядок поддерживаю, люди сюда приходят, наполняют их своей энергетикой. Пространство живет.