Ольга Казанцева, уполномоченная по правам ребенка: "Алтайский край - лидер в России по усыновлению и опеке"

В должности уполномоченного при губернаторе по правам ребенка Ольга Казанцева работает с августа. Каковы основные направления ее работы, кто помогает ей в деле защиты прав и законных интересов детей и куда могут обращаться родители и дети в сложной жизненной ситуации?

По образованию Ольга Казанцева – педагог-психолог. Окончила Бийский педагогический институт, в 2001 году защитила кандидатскую диссертацию. Работала психологом в общеобразовательной школе, преподавателем факультета психологии и заместителем декана по воспитательной работе Бийского государственного педагогического университета, с 2009 года –в Краевом реабилитационном центре для детей и подростков с ограниченными возможностями здоровья, в Краевом кризисном центре для женщин. Но чем бы она ни занималась, всегда ее работа была связана с детьми и их благополучием.

Правовое просвещение

– Ольга Александровна, каковы сейчас основные направления вашей работы?

– Моя основная цель – обеспечить дополнительную государственную гарантию соблюдения прав и законных интересов детей, не дублируя функции отраслевых ведомств и специальных государственных органов. Я работаю с обращениями, связанными с угрозой нарушения прав детей. Второе направление – правовое просвещение, оно касается как самих детей, так и взрослых, потому что нарушение прав ребенка зачастую происходит по их вине. В мои обязанности также входит информирование населения о существующих мерах социальной поддержки, которых в нашей стране достаточно много. И, естественно, я занимаюсь проверкой образовательных, социальных и медицинских учреждений, работающих с детьми.

– На что вы обращаете внимание при таких проверках?

– Они в основном касаются соблюдения прав детей уязвимых групп: сирот, инвалидов. Для меня важно поговорить с самими детьми, выяснить, понимают ли они свои права, комфортно ли им живется. По моим наблюдениям, дети адекватно осознают свою социальную позицию и, кстати, хорошо ориентируются в своих правах. Кроме того, в Национальной стратегии в интересах детей прямо сказано, что они являются активными участниками ее реализации.

В интересах детей

– Как уполномоченный я имею право запрашивать официальную информацию и комментарии, просить различные ведомства и службы, чтобы меня ставили в известность о предпринятых действиях по защите прав конкретных детей, – говорит Ольга Казанцева. – В одиночку защищать их интересы невозможно, но в стране развита система защиты детства, обязанности государственных органов и отраслевых ведомств распределены четко.

В перечне структур, с которыми наиболее тесно взаимодействует уполномоченный по правам ребенка, – прокуратура края, главные управления МВД и МЧС, следственное управление Следственного комитета РФ, УФСИН, краевое управление Федеральной службы судебных приставов, Главное бюро медико-социальной экспертизы по краю – всего более десятка организаций, с которыми заключены соглашения.

– Мы постоянно обмениваемся аналитической информацией, – говорит Ольга Казанцева. – Например, Следственный комитет и МВД предоставляют данные о количестве правонарушений, совершенных детьми или в отношении несовершеннолетних. Это позволяет выстраивать координирующие действия, и я планирую усилить работу в этом аспекте. Если говорить о частных случаях, то у меня, например, нет полномочий самостоятельно проводить какие-то проверки, но есть возможность обращаться в прокуратуру. Примеров много, это просто ежедневная работа.

– А что обычно становится поводом для обращения к вам?

– Тут несколько групп типичных обращений. Часть их связана с предоставлением мест в дошкольных учреждениях. Но нюансы меняются: если в предыдущие годы люди обращались за помощью в получении мест в дошкольных учреждениях, то сейчас – если садик не очень удобно расположен. Увеличилось количество обращений по поводу мест для детей до трех лет, потому что вопрос с дошкольным образованием для детей от 3 до 7 лет решен. Тут даже сложно бывает говорить про нарушенные права на образование: садик-то есть, но не всегда, к сожалению, в шаговой доступности.

Много вопросов связано с правом на социальное обеспечение, родители недостаточно информированы о том пакете мер, на которые могут рассчитывать, и приходят за консультацией. Еще большой процент обращений связан с правом ребенка жить и воспитываться в семье – это лишение, ограничение и восстановление родительских прав, вопросы устройства в семью, опеки, усыновления.

И множество обращений связано с определением местожительства и порядка общения с ребенком. Вопрос возникает в ситуации развода родителей, зачастую решается бывшими супругами достаточно жестко. Тут моя позиция такова: эту проблему решить можно только путем договоренностей между партнерами, потому что пока родители ожидают решения суда и обжалуют его в инстанциях, ребенок может неделями, месяцами жить в состоянии этой тяжелой войны между ними.

– И как вы действуете в этих случаях?

– У меня, к сожалению, не так много ресурсов. Я просто стараюсь убедить в необходимости досудебного урегулирования конфликта, поиска компромиссов. Бывшие супруги не должны видеть друг в друге конкурентов за право воспитывать ребенка.

Кстати, хорошим способом урегулирования таких конфликтов являются службы медиации, которые сейчас созданы на юридическом факультете АлтГУ. Туда можно обращаться, чтобы не накалять конфликт и взаимодействовать в интересах ребенка.

И еще одна важная группа обращений связана с получением содержания от родителей и других лиц – фактически с правом на алименты. Но это серьезная проблема для всей страны, в службе судебных приставов РФ сейчас более миллиона судебных решений, которые не исполняются. Приставы и так используют все возможности, чтобы взыскивать долги, так что сейчас им требуются дополнительные рычаги влияния на неплательщиков.

Лидеры по усыновлению и опеке

– Существует ли региональная специфика в вашей работе?

– Пожалуй, да. У нас до 80 процентов детей, оказавшихся безнадзорными, беспризорными, без опекуна, в итоге уходят в семьи и находят своего значимого взрослого в максимально короткие сроки. Это очень высокий процент среди регионов России! Так что мы в лидерах по опеке, усыновлению, по разным формам жизнеустройства детей. А раз права детей в этом аспекте нарушаются меньше, то, соответственно, меньше и обращений.

– Но остальные 20 процентов…

– Да, детские дома, к сожалению, пока существуют. Но это уже, как правило, семейные воспитательные группы, причем если на федеральном уровне эти требования только приняты, то для нас это уже обычная практика.

– Темой вашей научной и практической работы было раннее выявление семейного неблагополучия. Что это означает?

– Это требование времени – работать с семьей не на стадии ее разрушения, когда она уже находится в социально опасном положении, пьющие родители не имеют работы и были случаи жестокого обращения с ребенком. Гораздо эффективнее поддерживать семью, когда она еще только на грани неблагополучия.

– И как это происходит на практике?

– Технология предполагает выявление первых признаков неблагополучия. И если специалисты разных отраслевых ведомств (например, педиатры, школьные учителя) замечают эти признаки, они передают сигнал о них. Координирует эту работу система социальной защиты населения, где работают так называемые кураторы случая, которые прикрепляются к семье и сопровождают ее до выхода из кризиса. Составляется план реабилитации, прописываются обязанности сторон, например, родители должны найти работу. Если были факты жестокого обращения с детьми, взрослые обязуются посещать группы ответственного родительства, их информируют о правах детей, административной и уголовной ответственности за жестокое обращение. Это системная работа.

– Однако сегодня вмешательство государства в дела семьи пугает родителей, они склонны видеть в нем угрозу изъятия детей и помещения их в детский дом.

– Это надуманные страхи. Приоритетом политики сейчас является сбережение семьи, особенно кровной. В случае отсутствия угрозы жизни и здоровью ребенка вопрос об изъятии его из семьи никогда не ставится, да и оно невозможно без предварительной реабилитационной работы. 

Телефон доверия

С 2010 года в РФ действует единый общероссийский номер детского телефона доверия 8-800-200-0122. Звонок из любого региона с мобильного и стационарного телефона –бесплатный!