Сергей Тепляков о книге Владимира Токмакова "Сбор трюфелей накануне конца света": "Это поэтическая граната массового поражения"

Книга Владимира Токмакова «Сбор трюфелей накануне конца света» наконец-то увидела свет!! В новейшей алтайской литературе это безусловно книга с самой необычной судьбой – уже хотя бы потому, что деньги на нее автор собирал методом краундфандинга. 

По-русски это в общем-то называется «складчина», и нынешние авторы прибегают к ней в девяти случаях из десяти, но краундфандинг отличается от спонсорства тем, что в его основе лежат высокие технологии. Если кто не следил за процессом, поясним: Владимир Токмаков создал в интернете сайт, на котором, распропагандировав свой роман, призвал скидываться на него кому сколько не жаль, обещая всем жертвователям чем-то ответить: кому – книгой с автографом, кому – сувениром, а тому, кто пожертвует больше всех – персональной экскурсией по упомянутым в романе местам Барнаула и задушевной беседой с коньяком. Публика откликнулась, Токмаков собрал деньги и – вот она, книга. Обложка оформлена художником Александром Карповым, что само по себе знак качества – Карпов мэтр из мэтров. На обложке которой всадник апокалипсиса парит над Барнаулом и анонсы «Книга о Барнауле, которого вы не знаете!». Что и говорить – лично я и правда такого Барнаул не знал. 

Сюжет таков: Тарас, главный герой, давно уехавший из Барнаула покорять Москву, в какой-то мере ее покоривший, но на определенном вираже выброшенный Москвой из седла, в этот тоскливый момент получает предложение приехать в родной город и написать о нем путеводитель.

(Тут возникает аллюзия, не знаю, закладывал ли ее Токмаков: в свой город покорители Москвы предпочитают возвращаться на белом коне, но при определенном угле зрения это уже «конь блед» из Апокалипсиса…)

Тарас о «коне блед» не думает – его прельщают деньги. Он приезжает в город, но тут выясняется, что как раз накануне была разрыта могила горного начальника Бэра, а знатоки истории города один за другим погибают таинственным образом. Не сказать, чтобы Тарас сильно занимался путеводителем – по-моему, за все 322-страничную книгу он так и не начал его писать. «Жизнь отнимает у нас ужасно много времени» - сказал в том числе и по этому поводу один известный шутник. У Тараса отнимали время все новые и новые таинственные штуки: то он познакомится с девушкой небесной красоты, и оказывается, что это - внучка дамы, из-за которой покончил с собой «областник» Ядринцев. Дальше – больше – девушка эта разбилась в аварии за пару лет до знакомства с Тарасом! То он узнает о том, что великим Вольфом Мессингом, приехавшим в Барнаул в 1943 году (это факт) во время представления случился припадок (Токмаков настаивает, что и это факт) из-за того, что кто-то в зале начал бороться с Мессингом в тех сферах, откуда Вольф получал свою провидческую информацию. А еще Тарас узнает о том, что у Бэра был дневник. И могила разрыта то ли ради дневника, а то ли ради входа в подземелье, который эта могила прикрывала. Секта неспящих, подземелья Барнаула, тупик Белокаменный, попасть в который можно лишь хорошо заплутав и в доме №19 которого Достоевский будто бы впал в первый свой эпилептический припадок, мумия Ленина, будто бы эвакуированная в войну в Барнаул, и еще много чего - Токмаков смешивает то, что он знает с тем, что он придумал так, что в конце концов начинаешь верить всему.

Хотя из самоуважения и держишься за соломинку скепсиса, больше всего поводов для которого дает слишком уж замысловатая биография главного героя: вдруг оказывается, что он в промежутках между журналистикой зарабатывал на жизнь (в самом прямом смысле – чтобы получить деньги на лекарство от смертельной болезни) убийствами. Токмаков вообще любит закладывать в своих героев такие психологические мины - в его книге «Настоящее длится девять секунд» главный герой был единственным из уцелевших детей-заложников. Остальным на его глазах террористы отрезали головы. Однако, заложив такую мину, Токмаков потом забывает ее взорвать – его главные герои делают в общем-то то же, что делали бы и без таких деталей биографии.

Хотя книга – фэнтези, фантасмагория, но Токмаков в ней спорит и со временем, и с собой - о времени и о себе. «Сегодня Россия напоминает «Титаник», который медленно тонет, только не в воде, а в дерьме!» - кричит один из его героев, а Тарас ведет споры со своим отцом, напоминающие, хотел этого автор или нет, диалоги сына и отца в повести Гладилина «Первый день нового года».

Книга - проза, но она одновременно – поэтическая граната массового поражения. Токмаков – мастер образов, правда, в этой книге они в основном нагоняют жути («огромная туча, как крышка гроба, накрывает мир», «коршуны кружат над городом, как над покойником, которого забыли похоронить», «солнце намертво вбито в небо, торчит раскаленной шляпкой гвоздя», «облака были такими, будто армия падших ангелов возвращается в серых шинелях к себе домой, в ад»), разве что «цвели одуванчики, будто кто-то на зеленой сковородке жарил яичницу».

Самое трудное для автора в такой книге – финал. Нагнав и накрутив, автор в конце оказывается перед необходимостью предъявить читателю что-то эдакое, некое тайное знание – а откуда бы ему взяться? Владимир Токмаков в финале спасает себя от читательского разочарования, заложив крутой вираж: в финале он открывает дверь в новую историю, давая понять, что рассказал далеко не все, что знает. И ему опять начинаешь верить…