В Алтайском крае по крупицам воссоздали историю легендарного колхоза «Рассвет»

По традиции «Музейной ночи» муниципалитеты удивляют гостей чем-то уникальным, необычным. В Крутихе презентуют проект «Листая памяти страницы», касающийся едва ли не каждого жителя села. Активисты по крупицам воссоздали историю легендарного колхоза «Рассвет», возглавила такую работу Мария Прощенко, лидер районного совета ветеранов войны и труда.

Украденное детство

В 1942 году Николая Петрова ребенком привезли в Крутиху из блокадного Ленинграда. В колхозе он работал с детства, отсюда его проводили в армию, сюда он и вернулся механизатором, уже считая «Рассвет» родным. Всю свою жизнь гордился личным знакомством с выдающимся человеком – директором «Рассвета» Василием Крутоголовых.

Благодаря изысканиям и публикациям Николая Петровича мы многое знаем о судьбе колхоза. В начале 30-х годов ХХ века 228 крестьянских дворов, 800 человек, объединились, создав четыре коллективных хозяйства – «Коммунист», «Заря», «Путь жизни» и «Красный партизан». Вручную обрабатывали – техники не было – три из десяти тысяч гектаров земли, на большее просто сил не хватало. Эти небольшие коммуны сольются в один большой колхоз уже после войны, в 1950-м.

Самое яркое воспоминание алтайского отрочества Николая – поющие женщины. В 42-м на фронт брали даже семнадцатилетних, в колхозе за мужиков оставались его ровесники, 14 – 15-летние пацаны. Их мамы в короткие передышки, перекусив прямо в поле немудреной едой – из дома несли с собой паренки и молоко, у кого была корова, – плакали над очередной похоронкой, а затем кто-то обязательно начинал песню, которую подхватывали все. «Мы, подростки, сидели в сторонке, глядя на своих матерей, и в такие минуты люто ненавидели фашистов» – это из воспоминаний Николая Петрова.

Весной 1944 года по разлившейся Суетке речники привели баржу с семенной пшеницей для Крутихинского куста. Разгрузить ее нужно было срочно. Взрослые и дети, падая от усталости, возили драгоценные семена кто как мог – на коровах, телятах, тачках или на себе. Легче не стало и после войны. В отсутствие техники одним ручным трудом люди рассчитывались по сельхозналогу – мясом, хлебом, молоком, яйцами, шерстью. Жили впроголодь, работали без выходных и отпусков, но были добры друг к другу.

В 1946 году Николаю доверили трактор ЧТЗ, заводить который приходилось втроем. Две девочки-прицепщицы по его команде дергали за веревку, привязанную к пусковому ломику. Такой была техника.

К слову, по соседству с Петровыми жила Анфиса Манакова, мать шестерых детей, основательница одной из колхозных династий. Ее мужа, вернувшегося с фронта, поставили председателем колхоза. Не вынеся чудовищных нагрузок, он попросил правление освободить его от занимаемой должности. А получив отказ, свел счеты с жизнью.

При Крутоголовых

Осенью 1962 года с большой неохотой – это было решение общеколхозного собрания – должность председателя «Рассвета», лежавшего на боку, принял Василий Крутологовых, майор запаса, из уволенных фронтовых офицеров,  приехавший в Крутиху в середине 50-х. Выступая перед колхозниками, он честно предупредил: «Я не специалист сельского хозяйства, мои институты прошли во фронтовых окопах. Сейчас вы получаете по 5 копеек на трудодень, а при мне и этого может не быть…» Но именно при Василии Ивановиче в колхоз поехали специалисты с высшим образованием, модернизировалось производство, открывались новые подразделения, появились колхозный научный центр – химлаборатория и оросительная система, асфальтированные дороги и тротуары, улицы новоселов и соцкультбыт, приближавший уровень жизни к городскому. При Василии Ивановиче в начале 70-х «Рассвету» был присвоен статус «Хозяйство высокой культуры земледелия».

Помимо направлений, традиционных для многих крупных хозяйств края ХХ века – растениеводства, животноводства, птицеводства, коневодства, – здесь развивали звероводство. Разводили на ферме песцов и чернобурок, правда, до торговых сетей ценные шкурки не доходили. В крутихинские меха кутались колхозные модницы,  ими рассчитывались по бартеру за дефицитные стройматериалы. Колхоз-миллионер на строительстве не экономил.

История «Рассвета» зафиксирована разрозненными и уже систематизированными документами. Изучив их, специалист местного музея по экспозиционно-выставочной работе Мария Прощенко пришла к выводу: ни у одного из районов-соседей не было подобного хозяйства. И дело даже не в том, что он – единственный в округе, награжденный орденом «Знак Почета». В Крутихе что ни семья, то династия…

– Мы работаем с осени 2017 года, собираем сведения о 47 колхозниках-орденоносцах, их судьбах, чтобы и следующие поколения знали о колхозе, прекратившем свое существование в 2002 году, – говорит Мария Акимовна. – Увы, в живых осталось менее двухсот человек, трудившихся в хозяйстве. К «Музейной ночи» мы готовимся основательно, хотим пригласить ветеранов «Рассвета», их детей и внуков, представителей трудовых династий Крутихи.

Грусть и надежда

Результат кропотливой работы – галерея фото тружеников колхоза, собранных в районном архиве, семейных альбомах, старых подшивках колхозной газеты «Трибуна колхозника». Хорошим подспорьем стало библиографическое пособие «Трудовая доблесть Крутихи», подготовленное Полиной Боженовой и Верой Чебаковой, к слову, дочерью кавалера ордена «Знак Почета» комбайнера Владимира Неволина.

– Поиск материалов идет сложно, потому что район то вводили в состав других территорий, то снова делали самостоятельной административной единицей, – говорит Вера Владимировна. – Смотрите, в 1925-м он образован, в 1931-м присоединен к Каменскому, в 1944-м выведен из его состава, в 1963-м снова присоединен, с 1974-го – районный центр… Конечно, такие перемены осложняют архивную работу. Пока мы нашли малую толику документов колхоза «Рассвета», на самом деле его история намного богаче. Думаю, ее переосмыслением займутся уже наши дети.

Историю страны можно сверять по каждому из 47 колхозников-орденоносцев. О своих родителях рассказала Екатерина Доронина:

– Мой папа Николай Федорович работал скотником, вы бы видели, сколько у него почетных грамот! Мамочка, Лидия Христиановна Берсенева, 1931 года рождения, награждена орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Ребенок войны, она работала с восьми лет. Вырастила нас троих, меня, сестру Валю и брата Сашу. Десять лет работала экономистом колхоза и я. Нам, сельской интеллигенции, уже полегче было, чем людям старшего поколения. Мои родители и их ровесники – удивительные! Умели и работать, и отдыхать. Дни животновода – всегда на природе с шашлыками. В Заковряшино был ипподром – туда ездили на скачки. Сами делали свою жизнь яркой и насыщенной.

Екатерина Доронина – представительница лишь одной из династий галереи, в которой – Воронины, Ушаковы, Федины, Поповичевы, Манаковы, Моисеевы, Кудрявцевы, Афонины, Мацкевичи… Такие разные и очень похожие друг на друга, работавшие рядом мужья, жены, дети, снохи, зятья…

Рассказы женщин горчат ностальгией по временам, когда молоды и здоровы были их родители. Они вспоминают, как детей учили в вузах бесплатно по направлению колхоза. Доярки и механизаторы поправляли здоровье в санаториях-профилакториях, в качестве премий за ударный труд получали туристические путевки, действовала отлаженная система социальной поддержки пожилых колхозников. Хорошо бы, сбылась мечта наших новых знакомых и грусть по прошлому «Рассвета» обернулась воплощенной надеждой на его возрождение.