«В Таджикистане мы прожили счастливое время»

Раиса Конкина вместе с семьей переехала из Таджикистана в Барнаул 18 лет назад, но до сих пор вспоминает с теплом и коллег по редакции газеты «Ленинабадская правда» (ныне «Согдийская правда»), и соседей, с которыми поддерживает связь.

Война и мир Конкиных

45 лет после войны прослужил в милиции, в том числе и таджикской, супруг нашей героини фронтовик-орденоносец Иван Конкин. Здесь выросли их сыновья Валерий и Сергей. Здесь Раиса Михайловна состоялась как профессионал,  главный бухгалтер областной газеты. А потому как самое свое счастливое время вспоминает жизнь в Худжанде:

– За всю жизнь в Таджикистане нас, русских, никто ни разу не назвал чужаками. Наши лучшие друзья – таджики, наши сыновья говорили на двух языках. Мне повезло работать с редактором Валентином Павловичем Морозовым в дружном, большом интернациональном коллективе журналистов и фотокоров. Газета сменила название, но по-прежнему выходит на русском языке.

Много разных народов жили в мире и согласии под небом древней Согдианы до середины 90-х, пока не началась война. К тому времени уже выросли сыновья Ивана Николаевича и Раисы Михайловны. Старший, Валера, по примеру отца служил в милиции. Младший, Сергей, работал начальником участка компании «Васюганнефть» (ныне «Томскнефть») в Стрежевом.

Жить в Таджикистане становилось все труднее, люди не получали ни пенсий, ни зарплат, и даже хлеба многим не на что было купить. Но и в мыслях у Конкиных не было покинуть, как делали уже многие русские семьи, свой дом, свой Таджикистан.

Сын

9 октября 1996 года сын Сергей позвонил Раисе Михайловне: «Мамуленька, я квартиру получил, приезжайте». Этот звонок стал последним. 19-го на буровой, где работал парень, взорвался метан… Сергей погиб 29-летним, его похоронили в Таджикистане, и вот уже почти 20 лет за могилой русского мальчика ухаживают таджикские соседи Конкиных. После похорон Иван Николаевич и Раиса Михайловна поехали в Стрежевой по приглашению руководства нефтяной компании, в которой работал их сын.

– Приехали в чем были, в легких курточках, а в Стрежевом в ноябре уже морозы стояли…– те страшные для себя дни Раиса Михайловна вспоминает, превозмогая себя. – Нас приняли очень душевно, помогали как могли пережить трагедию. Показали нам квартиру, которую успел перед гибелью получить сын – замечательную, в новом, еще не заселенном доме. Наверное, мы могли бы остаться и в Стрежевом, но жить там, где погиб твой ребенок,  выше человеческих сил.

Президент нефтяной компании Андриянов помог Конкиным по их желанию купить квартиру в Барнауле, поближе к старшему сыну Валерию, служившему в алтайской милиции. Памятник на могиле Сергея – это тоже добрая воля нефтяников.

А два года назад, так и не оправившись от потери сына, из жизни ушел муж Раисы Михайловны фронтовик Иван Николаевич. Из-за этих двух могилок, сыновней – в Худжанде и мужниной – в Барнауле, 76-летняя женщина привязана кровно к Согдийской области Таджикистана и Алтайскому краю.

Солдат Иван Конкин

Состав, который в 43-м увозил на фронт 17-летних десятиклассников из села Ново-Добринка Целиноградской области Казахстана, стал первым в жизни Ивана. До того дня он и поезда-то не видел. После курса обучения в Алматы, в 118-м запасном стрелковом полку, новобранцев направили на Калининский фронт. Но их полк, доехав до станции Бежицы, даже выгрузиться из эшелона не успел – попал под бомбежку. Тех, кто остался в живых, распределили кого куда. Иван попал в подразделение проводной связи 11-го пограничного полка НКВД. До конца войны оставался год с небольшим, за это время солдат повоевал в составе Калининского и Прибалтийского фронтов, под Ленинградом, в Белоруссии, Польше, Германии. А в Октябрьском районе Барнаула фронтовика-орденоносца помнят как активиста комитета ветеранов войны, куратора патриотической работы с молодежью в школах, гимназиях и училищах. Раиса Михайловна хранит публикации о муже в таджикских и алтайских СМИ, материалы его выступлений перед школьниками и студентами. Вот что рассказывал фронтовик о самом первом своем задании:

– Нам, молодым связистам, дали задание установить связь с полком. При себе у нас было 16 кило воинского снаряжения. Вчерашние мальчишки, мы шли по освобожденной территории. Страшная картина вставала перед нашими глазами: выжженные деревни, оскверненные трупы стариков, женщин, детей. Устанавливая связь, мы вдруг услышали немецкую речь. Сначала не поняли, что случилось. Залегли в воронке от бомбы, прислушались и определили, что немцы находятся слева от нас, видимо, в хорошем укрытии. Выдать себя – не выполнить задание и погибнуть. Старший расчета Аникин велел: «Ребята, сидите на месте без шума и ждите меня, а я уточню расположение немцев». Казалось, что прошел час. И тут недалеко взорвалась граната. Начался мощный обстрел. Мы вздохнули с облегчением, услышав позывной «Роза», – это возвращался Аникин. Он сообщил, что забросал гранатами немцев.

Так и не смог он стереть из памяти еще один кошмар своей жизни – лагерь смерти Майданек, куда их полк вошел сразу после того, как оттуда выбили немцев: «Горы сгоревших трупов, женских волос, детских пинеток, подростковой и взрослой обуви, а из труб шел дым-смрад тлеющих трупов в печи. Мы, солдаты, искушенные войной, старели от этих ужасов».

Победу Иван Николаевич встретил в Польше, в Лодзи. Но воевал еще и после 9 мая – уничтожал польские и немецкие разрозненные бандформирования. Домой он вернулся только в 1950 году. До самого переезда в Россию служил в милиции и стал основателем династии сотрудников правопорядка. По его стопам пошел сын Валерий, а сейчас уже внучка Олеся – старший следователь полиции.

В четырех опубликованных книгах воспоминаний и стихов Ивана Николаевича мы нашли такие строчки: «… и вот так же товарищ мой, никого ни в чем не виня, в своей пухлой адресной книге зачеркнет однажды меня».

Фото из семейного архива семьи Конкиных.