Художник – всегда философ

Бийчанину Егору Бралгину – 35. А вот точно подсчитать, сколько лет он серьезно, по-взрослому занимается искусством, пожалуй, не получится: свою первую персональную выставку сын заслуженного художника России Юрия Бралгина открыл в 17 лет! Не без протекции отца, конечно, который показал работы талантливого юноши искусствоведам. Но уже тогда бросались в глаза несходство их манеры и удивительная цельность художественного мира Егора, так что работы старшеклассника были признаны достойными отдельной экспозиции. Сегодня в выставочном зале Союза художников работает большая ретроспективная выставка совсем еще молодого человека, который, однако, уже заслужил право подводить определенные итоги.

Взгляд на поколение

Выставка «Мир вокруг нас» - около 80 работ Егора Бралгина, живопись и графика, начиная примерно с 1993 года. А еще она представляет собой редкий пример очень ровной по качеству экспозиции – от ранних натюрмортов и остроумных линогравюр по Гоголю до нынешних экспрессивных, порой кричаще-ярких бушующих полотен с внятно артикулированным социальным посланием. Так что покровительственный и чуточку насмешливый тон известных и заслуженных художников старшего поколения на торжественном открытии выставки, скорее, проявление теплых
отеческих чувств, чем снисходительность, которая Егору Бралгину точно не требуется.

Кстати, о его самостоятельности, почти демонстративной отдельности от отцовской эстетики и славы: готовые картины он подписывает просто - «Егор».

– Это очень молодой, талантливый и преданный искусству художник, – сказал на открытии известный график Юрий Кабанов. – Настолько преданный… Я еще лет восемь назад спросил его отца: «Юра, как твой Егор-то?» А он ответил мне: «Кошмар! Постоянно в мастерской, все руки в краске!» А сегодня меня потрясло, что Егор – ученый, кандидат философских наук, преподает! Это редчайшее сочетание.

– Я некоторые выставки местных художников воспринимаю как большой ряд филейной вырезки в мясном отделе, такая глянцевая, приглаженная реальность, – признался на открытии писатель и краевед Александр Родионов. – Удача Егора состоит в том, что он честно нарисовал свое поколение. А что может быть выше этой задачи для художника?

Это качество, кстати, заметили многие зрители, причем речь не столько даже о буквальном изображении поколения, сколько о точной фиксации его мироощущения. Сейчас это действительно большая редкость, и регулярно проходящие в Барнауле представительные всесибирские молодежные биеннале дают понять: меньше всего молодых художников сегодня интересуют ровесники, они их как бы даже в упор не видят.

Егор – видит. Студентов (одно-именная картина 2007 года представляет классическое застолье в общежитии: пустые стены, низкий столик, бутылка, стаканы, парочка на заднем плане не то танцует, не то обнимается). Видит влюбленных парня и девушку, облаченных во все красное, словно облитых солнечным сиянием и окруженных тусклыми, неброско одетыми людьми средних лет («В автобусе»). В конце концов, видит озлобленных дерущихся парней (работа «Отношения»).

Хотя сам автор признается, что отправной точкой в его работе всегда становится некая социальная идея, а не абстрактная красота, живописное качество его картин заставляет в этом серьезно усомниться. Кажется, что художник берет кисть именно ради желто-красного неба («Вечер в деревне») или прекрасного в своей облупленности дома («Старый двор»), или рыжины перекопанной земли («Погреба») – в общем, ради цвета.

Мир вокруг нас, мир внутри, мир в восприятии. «Наша комната – это ведь наше продолжение, – признает Егор, – там наша любимая литература, музыка. Вот этот фикус, например, я сам купил на базаре, обрезал ему листики, когда было нужно. Тоже как-то отпечатался на нем. А он – во мне».

Фикус «отпечатался» в виде яркого натюрморта на желтом фоне. Еще здесь есть несколько чудных и тонких натюрмортов с луковицами, ярких настроенческих пейзажей. Есть, в конце концов, откровенные и беспощадные к самому себе автопортреты…

– Что я могу о сыне сказать? Я его очень уважаю. Постоянно работает, решает серьезные проблемы… Я ему ничего не навязываю. А что мне остается? Только поддерживать его, – сказал на торжественном открытии Юрий Егорович Бралгин.

«Мне интересен внутренний излом»

Художник любезно согласился ответить на вопросы корреспондентов «АП».

– Егор, первая персональная выставка в Барнауле у вас была, кажется, в центре культуры технического университета?

– Да-да, было такое! Тогда я, кажется, гораздо больше волновался, еще учился в школе, в последнем классе и ощущал огромную ответственность: как меня воспримут, поймут или нет? Сейчас все спокойнее, хотя персональная выставка, конечно, всегда большое волнение.

– Трудно поверить, что вы - ученик своего отца, по вашим работам можно решить, что вы даже не знакомы! Почему так?

– Отец меня учил. Знакомил с художниками разных эпох и основными направлениями в искусстве, при этом не загоняя в какие-то определенные рамки, а просто давая некий вкусовой диапазон, и во многом благодаря ему я сформировался именно таким.

– Но почему в итоге ближе всего вам оказался экспрессионизм?

– Человек - сложное существо, и у каждого из нас бывают такие моменты, когда мы чувствуем себя отчужденными – в философском смысле. От окружающего мира, когда нас не понимают, от самих себя. И возникает такой излом, драматический внутренний конфликт – вот в этом интересно копаться с точки зрения изобразительного искусства. Этот момент накладывается еще на социальную тематику моих работ, ведь многие люди несут в себе эту надломленность из-за какой-то социальной неустроенности нашей жизни.

Цвет и форма для меня вторичны, главное – идея, которая впоследствии должна выразиться в художественном образе и для которой я ищу формальное проявление, в том числе и цветовое.

– Вы окончили художественно-графический факультет Бийского пединститута, теперь там же преподаете. Кроме того, вы защитили кандидатскую диссертацию по философии, хотя может показаться, что научная стезя не подходит художнику…

– На самом деле это не так. Моя преподавательница Ирина Владимировна Никитина – она вела философию у всего нашего курса – сказала однажды такую интересную вещь, которой я впоследствии нашел подтверждение: «Кто лучше рисовал, тот лучше занимался по философии». То есть какая-то взаимосвязь тут все-таки присутствует. Если эту тему развивать, художник – это ведь всегда философ, любой образ появляется как результат размышлений. Так что противоречия нет, а есть взаимодополняющие процессы.

– Вы - автор нескольких методических пособий – например, монографии «Этика смеха»…

– Я написал их в период увлечения теоретической научной работой, но, к сожалению, эти две деятельности совмещать не могу: или наука, или изобразительное искусство. Вот сейчас я написал учебное пособие «Творчество Шукшина в контексте русской религиозной философии». Потратил целый год, перечитал все, что можно.

– А как художник вы обращались к шукшинской теме?

– Можно сказать, что косвенно обращался. Лет десять назад я проиллюстрировал книгу одного бийского поэта, которая была навеяна мотивами шукшинской прозы.

– В экспозиции есть ваши иллюстрации к «Мертвым душам» Гоголя, к «Братьям Карамазовым» Достоевского, совсем новые – к комедии Аристофана «Лисистрата». Вы хотели бы поработать над книгой с перспективой ее выхода в свет?

– Очень! Особенно над такой, которая была бы в сфере моих личных интересов, это заманчиво. Я бы с большим удовольствием проиллюстрировал философскую прозу Франца Кафки, того же Достоевского осмыслил по-новому, Германа Гессе. Это была бы, конечно, черно-белая графика. Есть определенный круг писателей, которые мне очень нравятся.

– Вы уже давно преподаете на худграфе. Кто-то из ваших учеников стал художником?

– К сожалению, нет. Это талантливые ребята, которые впоследствии не находят себя в творчестве. Они идут в дизайн, в разные трехмерные моделирования мебели и так далее, и это очень разочаровывает.

С другой стороны, значит, у них недостаточно внутреннего запала, такой искры фанатизма, которая бы толкала их к творчеству. Это ведь неблагодарное дело, художник чаще всего не получает большой отдачи от общества – ни в плане серьезного признания, ни в материальном. Так что человек должен быть готов к некоторым тяготам.

– Во имя чего? Радости творчества?

– И ради этого тоже, но есть еще некая социальная миссия, не сочтите за высокопарность. Думаю, чем больше хороших талантливых художников, тем выше общий уровень культуры, вкус. Если далеко прогнозировать, это правда: художник в определенной степени миссионер. Кстати, и Шукшин, о котором мы говорили, в значительной степени воспринимал себя и свое творчество мессиански.

– Подозреваю, что вам приходилось сталкиваться с неприятием и непониманием ваших работ…

– Я иногда привожу группы студентов с разных факультетов в свою мастерскую и часто слышу от них вопрос: «А почему так?» Приходится объяснять, что реализмом живопись не ограничивается, что есть разные направления и мировоззрения, и после такой вводной лекции они, хочется верить, начинают более сложно относиться к творчеству.

– Вас как-то назвали бунтарем. Вам свойственно желание провоцировать зрителя?

– Нет, я против этого в творчестве. К сожалению, современное искусство в значительной степени построено на эпатаже, на желании шокировать человека. Но, понимаете, молчанием иногда можно больше сказать, чем криком. Я склонен к такому виду диалога.

- Здесь много портретов ваших близких – семья, коллеги-художники, соседи по мастерской… Но сколько-нибудь польстить своим моделям вы явно не планировали!

– Не люблю пафос в любом искусстве. И стараюсь не писать таких глянцевых «парадных» портретов, к которым мы все привыкли. Когда-то я пробовал писать портреты на заказ, но меня это так тяготило! Совмещать коммерческую живопись с творчеством у меня не получается, как и найти что-то среднее. Поэтому пришлось с самого начала делать выбор.

Справка «АП»
Егор Бралгин родился 20 апреля 1976 года в Бийске. Окончил Бийский государственный педагогический университет (ныне – Алтайская государственная академия образования им. В.М. Шукшина). Защитил в Барнауле при АлтГУ кандидатскую диссертацию. Автор нескольких методических пособий: «Педагогический и психологический аспекты изобразительного искусства», «Интуитивное и аналитическое творчество композиции», «Язык русской иконы» и др. Участник городских, краевых и всероссийских выставок. Преподает в АГАО им. В.М. Шукшина.