Королева сцены

Когда в начале семидесятых годов прошлого века на сцене краевого театра драмы появилась Светлана Талалаева, завзятые театралы ахнули от восхищения.
Высокая, белокурая, с воистину королевской статью красавица актриса с первых же спектаклей взяла публику в многолетний плен, как истинная королева обратив зрителей в своих верных подданных.

Какую бы роль – трагическую, комическую или лирическую (актрисе с равным блеском удавались все без исключения жанры!) – ни исполняла Талалаева, она всегда щедро выплескивала в зал такую мощную эмоционально-энергетическую волну, так растворялась в роли, что зрительские души наполнялись неподдельными чувствами, и публика еще долго потом размышляла над превратностями бытия и вечными истинами, которые актриса донесла до неё с помощью своих героинь.

Неудивительно, что в 1980 году Светлане Талалаевой было присвоено звание народной артистки России. И по сей день она – единственная актриса на Алтае, которая заслуженно носит это высокое звание!

Над ее драматическими героинями плакали, над комическими – смеялись до упаду. На спектакли с участием народной артистки России Светланы Талалаевой ходили по многу раз. Пьеса «Деревья умирают стоя» А.Касоны, где актриса с филигранным блеском и распахнутой настежь душой исполняла драматическую роль добрейшей мудрой Бабушки, прожила в репертуаре театра почти двадцать лет! И, возможно, прожила бы еще, да ушел из жизни главный партнер Талалаевой народный артист России Дементий Паротиков и покинул театр артист Виталий Махов…

За эту роль Светлана Талалаева была в 2000 году удостоена премии Алтайского края в номинации «Театральное искусство».

Театралы, которым сегодня за пятьдесят - шестьдесят, наверняка хорошо помнят (пусть не в сюжетных подробностях, но уж точно – в ощущениях) властную, кровавую и, в сущности, несчастную королеву Марию Тюдор (это была первая роль Талалаевой на барнаульской сцене), смешную, жалкую, но и сильную одновременно Калугину в комедии «Сослуживцы» Э.Брагинского и Э.Рязанова (другое название – «Служебный роман»), уморительнейшую Тетушку в отчаянно смешной итальянской комедии «Сеньор из высшего общества», двух светлых, неземной доброты и мудрости пожилых дам – Памелы в спектакле «Дорогая Памела» Дж. Патрика и Мод в спектакле «Гарольд и Мод» К. Хиггинса и Ж.-К. Каррьера и еще целую галерею неповторимых в исполнении Светланы Талалаевой женских образов.

Сейчас в ее репертуаре всего один спектакль – «Пиковая дама». Актёрское счастье – выходить на сцену – Талалаевой выпадает раз в месяц. О ежедневных репетициях и мечтать не приходится. В этом – жестокая неумолимость возраста в актерской судьбе.

Приходит время, когда с грустью понимаешь, что ты уже не слишком-то нужен сцене, и пытаешься найти радость в том, что тебе на смену пришли молодые и талантливые актрисы или актёры, которые по-своему сыграют твои роли.

В сущности, такова судьба всех лицедеев, служителей сцены от Москвы до самых до окраин. Наверняка многие, оказавшись в такой ситуации, ропщут на судьбу и впадают в депрессию.

Печаль Светланы Петровны светла. Она обладает невероятной жизненной силой и мудростью и прекрасно понимает: ее творческая жизнь была щедрой на счастье, ей удалось с лихвой реализовать великий дар творчества, данный свыше, и ее главное богатство – воспоминания – никто не сумеет отнять.

А для нас жизнь истинной Артистки – это и пример для подражания в том, КАК следует служить избранному делу, и напоминание о людях, которых не сломали тяжкие испытания. О сильных духом и богатых разнообразными талантами артистах, которые, не жалея себя, пытались за мизерные материальные блага сделать нашу жизнь ярче и счастливее.

Диги-диги-ду!

– Светлана Петровна, а когда вы поняли, что можете быть в этой жизни только актрисой и никем больше?

– Сейчас мне кажется, что я понимала это всегда. Я очень любила кино и хотела быть киноактрисой. Лет в одиннадцать я такое вытворяла!

– Канкан на столе выплясывали?

– Почти. Когда родители уходили из дома, надевала какое-нибудь красивое платье матери и ее же туфли на каблуках, забиралась на отцовский стол, покрытый стеклом, и изображала героиню Любови Орловой из кинофильма «Цирк». Я отплясывала и пела: «Диги-диги-диги-ду, я с пушки в небо уйду!» Я этот фильм смотрела раз двадцать пять. Орлова для меня была богиней!

И вот однажды каблуками я разбила стекло на столе! Что делать?! Ужас!!! А у отца неподалеку от стола висел на стене большой портрет Ломоносова. Я его сняла и положила на разбитое стекло – как будто бы он упал и стекло разбил. Хотя портрет ну никак не мог упасть на стол.

– Родителям, наверное, не очень понравилось, когда они поняли, что вы хотите быть актрисой?

– Думаю, да. Ведь мой отец был преподавателем высшей математики и физики, он со мной все задачки решал. Но когда мне исполнилось одиннадцать лет, его арестовали. Больше я его не видела, он умер в ссылке…

А мама преподавала русский язык и литературу и, наверное, отчасти понимала мои устремления. Как бы то ни было, я точно знаю: они очень меня любили и потому не препятствовали моему увлечению.

Белый трактор

– Если бы ты знала, в какой нищете мы жили после того, как забрали отца! Но, удивительно, в моей памяти не осталось по этому поводу тяжких дум. Может быть, потому, что в 1936 году в Ростов-на-Дону, где я родилась и выросла, на три года приехал Театр Моссовета под руководством Юрия Завадского. Там выстроили огромный театр в виде громадного белого… трактора! Гусеницы были стеклянные, а в них – лестницы, лестницы, лестницы…

И вот я каждый вечер из ближайших кустов наблюдала, как идут на спектакль Марецкая, Мордвинов и другие актеры, которых я обожала! А уж когда удавалось скопить денег и достать билетик на дневной спектакль – это было такое счастье!

– И вы потом работали в этом «тракторе»?

– Нет! Когда Театр Моссовета вернулся в Москву, здание очень долго пустовало. Очевидно, местные власти не хотели тратиться на его содержание. Это же была такая громадина! Там был роскошный зал для вечеринок, сцена для шоу, чуть ли не для оперы.

А драматический театр разместили в клубе, при нём открылось театральное училище, в которое я после школы и поступила.

Охлопков ждал напрасно

Ростовское училище тогда было одним из лучших в стране, а Светлана Талалаева оказалась одной из лучших его выпускниц. И её в числе трех человек с курса пригласили работать в театр, где через два года молодой актрисе доверили сыграть одну из центральных ролей в спектакле «Дачники» М.Горького – Варвару.

– Все ведущие актрисы мечтали об этой роли – и вдруг ее дают мне! Как они меня, наверное, ненавидели! Но мне было все равно, я была счастлива! И тому, что с очень хорошими актерами работала. И тому, какие у меня были туалеты роскошные. Я до сих пор помню эту потрясающую черную блузу с твердыми кружевами, коричневую юбку и ботиночки песочного цвета, которые я долго-долго зашнуровывала...

В 1951 году известный московский критик Нина Велехова написала в журнале «Театр» хвалебную рецензию на спектакль «Дачники» и особо выделила превосходную работу молодой актрисы Светланы Талалаевой. Более того, столичная критикесса решила устроить творческую судьбу талантливой актрисы и предложила ей просмотр в театре, которым руководил один из столпов отечественной режиссуры Иван Охлопков. Но этой встрече, увы, не суждено было состояться. В назначенный час молодая актриса в театр не явилась.

– Я тогда впервые приехала в Москву с человеком, в которого была безумно влюблена. И попросту забыла о судьбоносной встрече.

– А ведь вы наверняка могли навсегда остаться в Москве!

– Вполне возможно. Но что поделаешь – любовь тогда оказалась важнее. Дура была, конечно. Да, видно, так было суждено.

Встречи с Вертинским

Из Ростова Светлану Талалаеву вскоре пригласили в Крымский драматический театр в Симферополе. Это был, пожалуй, самый яркий и романтический период в жизни молодой актрисы. Чего стоили одни только встречи со знаменитым певцом Александром Вертинским!

– Он несколько раз приезжал в Крым на гастроли. И когда выступал в нашем театре, мы, актеры, слушали его из-за кулис. Не знаю уж, как он меня рассмотрел, но наутро ко мне в гостиницу пришел его администратор и сказал, что Александр Николаевич хочет со мной познакомиться. Вертинский пригласил меня в ресторан. Мы с ним беседовали и танцевали. О чем беседовали, не помню, а вот танцевала я плохо, чуть ли не на ноги ему наступала. Потом были и еще встречи…

– И Вертинский в вас не влюбился?

– Ну что ты, деточка! Вертинскому тогда было 68 лет, для меня он был старик. Просто он любил окружать себя молодыми девушками. Он был не нахал, очень галантный и внимательный. А с нами любил проводить время, может быть, потому, что в эмиграции он очень скучал по России и возвращение на родину для него было праздником.

Ах, какое чудное это было время!.. Мне есть о чем вспомнить. Моя молодость прошла блестяще!

Учила саму Марецкую

Когда влюбленная Светлана забыла о встрече с великим Охлопковым, она просто так, ради интереса, пошла на «биржу» – место в столице, куда каждое лето съезжались в поисках работы или лучшей доли актеры и режиссеры со всей страны. Здесь-то светловолосую красавицу и увидел режиссер Сергей Константинович Шпанов, который пригласил ее на работу в театр… на Сахалине!

– Там были несравнимые со всей страной зарплаты, за несколько лет контракта можно было сколотить себе, что называется, небольшое состояние. Для девушки, познавшей «прелести» настоящей нужды, это был весомый аргумент. И Шпанов меня уговорил: дескать, это ведь всего на несколько лет.

Я добиралась до Сахалина на поезде – девять дней, через всю страну! И завертелось! Репетиции и спектакли… Потом свадьба с Сергеем Константиновичем, с которым я прожила всю жизнь. На Сахалине родился наш сын Сережа.

После Сахалина – Курск, Гомель, Ворошиловград, Сызрань… И были в этой моей жизни два чудесных эпизода. В Ворошиловграде я сыграла одну из лучших ролей мирового репертуара – Лэйди в спектакле «Орфей спускается в ад» Тенесси Уильямса, творчество которого я обожаю!

Когда мы были на гастролях в Одессе, режиссер, который ставил «Орфея», пригласил из Москвы великую актрису Веру Марецкую, она в своем театре играла роль Лэйди. И я не только познакомилась с одним из кумиров моей молодости, но и вводила ее в рисунок своей роли. Это были чудесные мгновения!

А когда мы работали в Сызрани, меня по решению московских театральных властей послали в Монголию – играть главную роль в спектакле «Любовь Яровая». Они говорили на монгольском, а я – на русском! Это было невероятно трудно, но очень интересно!

Я сыграла там два или три спектакля в громадном театре в Улан-Баторе, при полных залах. Такие творческие опыты – огромная редкость в жизни актера. И я очень благодарна за это своей судьбе!

Радоваться вопреки всему

– Светлана Петровна, а роль Джульетты, о которой мечтают, кажется, все молодые актрисы, вы не играли?

– Нет. Это не мое. Джульетта же у Шекспира четырнадцатилетняя девочка. А я из-за своей «специфической» фактуры девушек никогда не играла, только молодых женщин. Я безумно хотела играть роль Комиссара в «Оптимистической трагедии», но Шпанов мне ее не дал.

– А потом Барнаул покорила властная, жестокая, но влюбленная дама – королева Мария Тюдор, после которой вы сыграли совершенно противоположную по жанру роль - Калугину в спектакле «Сослуживцы». И все поняли, что на Алтае появилась актриса, которой подвластны все жанры!

– Да уж, я столько всего переиграла, что, наверное, хватит на две актерские жизни! И каких ролей!

– Но мне кажется, что одна из самых любимых была сыграна в конце прошлого века – это Мод в спектакле «Гарольд и Мод».

– Да, ты права. Ведь это удивительнейшая история о том, как восьмидесятилетняя женщина учит девятнадцатилетнего юношу, разочарованного холодным миром денег, радоваться жизни в самых разных ее проявлениях: увидеть красоту заката, камня или цветка, отпустить на волю тюленя, которого героиня украла в зоопарке, - смеется Талалаева. – А кроме того, мне было удивительно хорошо играть с талантливым молодым актером Юрой Котовым…

– …герой которого по пьесе в вас влюбляется и даже собирается жениться на даме, которая годится ему в бабушки! Знаете, мне всегда казалось, что Юра был влюблен в вас взаправду. Потому что, глядя на вас, было понятно: возраст для женщины значения не имеет, старость может быть изумительно красивой!

– Я ж там еще и танцевала. Помню, как Богомазов меня «тренировал: «Левой, правой! Ну, что вы не можете, что ль? Левой, правой!» Ой, я не могу, - с молодым задором хохочет Светлана Петровна. – А что касается Юры… Одна моя поклонница смотрела почти каждый спектакль и всякий раз мне говорила: вы играете и не видите, а я смотрю со стороны и вижу, КАК Юра на вас смотрит!

Думаю, благодаря всем этим воспоминаниям, как бы тяжело и одиноко порой мне ни было, я понимаю: жизнь я прожила безумно счастливую! Не мне обижаться на судьбу.

Елена РЯБОВА