Совсем промок знаний островок

Больше десятка лет это образовательное учреждение Крутихинского района взывает о помощи. Мягкая кровля здания, не ремонтировавшаяся три десятка лет, пришла в негодность. Педколлектив бьет тревогу давно. Но решения своей проблемы пока так и не добился. Скоро начало учебного года, а в главной части школы, где располагаются все кабинеты, с первого до третьего этажа вселенский потоп…

Мокрое дело

Эпицентр происходящего – третий этаж здания. Последствия разгула природной стихии и людского бессилия (или бездействия) в холлах и учебных кабинетах мне демонстрируют директор школы Светлана Карлова, глава администрации Волчно-Бурлинского сельсовета Александр Пухначев, представители родительского комитета и сельской общественности. Взгляду предстает картина со «спецэффектами» – мокрые стены и потолки с зеленым налетом, запах плесени, сырые ржавые люстры, торчащая из разрушающихся стен мокрая электропроводка. Из стыков плит перекрытий и с потолка в многочисленные ведра и тазы, расставленные повсюду, капает дождевая вода. Полы покоробило. Несущие конструкции панельного здания начали рассыпаться – вокруг оконных проемов с улицы зияют дыры почти вполовину толщины стены. Сыро на первом и втором этажах – сюда тоже просачивается влага. А ведь здесь совсем недавно коллектив школы, ребята и их родители навели красоту – отмыли и забелили подтеки, покрасили. Готовились к началу учебного года. Очередной дождь свел всю работу на нет.

– Как я приведу сюда учеников в День знаний? Что скажу родителям, делавшим в классах ремонт? – недоумевает директор школы Светлана Карлова, заступившая на этот пост весной и уже успевшая хлебнуть лиха. – Как буду смотреть в глаза людям, которые этот ремонт спонсировали?! Нам ведь район на это денег не выделяет, все за счет фермеров…

– Фермеры у нас – генеральные спонсоры села, – грустной шуткой с большой долей правды поддерживает разговор Александр Пухначев. – В нынешнем году они помогли сельсовету материально и физически почти на полмиллиона: дороги всю зиму чистили, с водопроводом подсобили, на новую церковь денег дали, школу постоянно финансируют. Из районного бюджета нам компенсируют только затраты на уголь и электричество, на горючку сельсовету немного дают.

На первом этаже нас встречает школьный завхоз Валерий Горлов.

– Вот четыре мешка цемента на ремонт крыльца раздобыл, – Валерий демонстрирует очередной спонсорский вклад, аккуратной стопочкой сложенный в коридоре. – По мешку от фермеров Абдаляна, Чертова, Дюхина и Белокопытова. Знаете, так стыдно просить! Ладно, если б изредка, а то ведь постоянно! Фермеры уже привыкли, конечно. Помогают. Но неправильно это. Должно же быть хоть какое-то финансирование, чтобы получили мы деньги на ремонт, выполнили работу и отчитались за нее по всей строгости.

А ведь его правда – учреждение-то казенное, не коммерческое, своих доходов, кроме реализации сельхозпродукции с приусадебного участка, не имеет. Но на жизнь вынуждено средства собирать по всей деревне.

Деньги на ветер и концы в воду?

Историю школьной беды рассказывает бывший директор этого образовательного учреждения, ныне председатель сельского совета ветеранов Надежда Селина.

– Школе нашей 37 лет, проблеме крыши – больше десятка, – говорит Надежда Егоровна. – Кровля мягкая – рубероид, залитый гудроном. Ни разу капитально не ремонтировалась. В 1989 году ураганом снесло кусок с центральной части. Залатали с горем пополам. И потом так и латали из года в год. На других участках было еще хуже. Когда в начале двухтысячных ситуация обострилась, мы стали стучать во все двери, вплоть до губернаторских. Всю крышу переделать сразу оказалось непосильным (по информации районного комитета по образованию, цена вопроса была порядка шести миллионов. – Авт.) Деньги стали поступать частями. В 2008 году перекрыли спортзал, где ситуация была самая плачевная, в 2010 году – переход с кабинетом химии и актовый зал.

– В какой-то момент я не выдержала и сказала: не выйду из класса, пока не отремонтируют крышу! Буду голодать, жить здесь, но добьюсь, чтобы на нас обратили внимание! – поддерживает тему учитель химии Нина Язовских. – Окно в лаборатории вываливалось, постоянно мокнувшая стена начала рушиться. Белить было бесполезно, учить детей здесь и самой работать – невозможно. Теперь я под крышей! А вот центр школы сегодня практически в аварийном состоянии…

– Здание школы напоминает букву «Т» с подошвой, – поясняет директор. – Крышка буквы – это и есть основная трехэтажная учебная часть, над которой кровля совсем худая. Две другие части – двухэтажные, теперь с шатровыми крышами под металлопрофилем. Площадь оставшегося без ремонта куска приличная – 1200 квадратных метров. Стоимость работ в ценах прошлого года – 2 млн. 700 тысяч рублей. Глава районной администрации выделил нам в июле 100 тысяч и сказал: «Латайте дыры». Но вы сами убедитесь сейчас, что это не реально!

Поднимаемся на крышу. Под ногами хрустит слоенка из старого рубероида, сплошь посеченная трещинами и дырами. Хоть срез делай и количество ремонтов считай. Край ската искорежен, словно по нему ломами били.

– Так и есть, – поясняет завхоз. – Во всем здании в прошлом году поставили пластиковые окна. Тепло теперь аккумулируется на третьем этаже и поднимается под крышу. Рубероидная масса нагревается, снег на ней тает. В тридцатиградусный мороз на крыше воды было по щиколотку. Часть ее течет в здание, а часть льется вниз. Сосульки трехметровые намерзали – приходилось отковыривать, сбивать. Тех ста тысяч рублей, что нам дал глава администрации Виктор Зиберт, который лично осматривал этот участок крыши, нам не хватит даже на рубероид, разве что на толь. Деньги на ветер! Лучше бы мы на эти средства козырек отремонтировали, который в еще более плачевном состоянии, если не сказать – в критическом. Весь протекает, полые бетонные колонны от сырости лопнули. Неужели надо ждать беды, чтобы о нас заговорили и помогли решить проблему, о которой давно известно?! А до беды недалеко…

Заглядываюсь на новенькие серые шатры отремонтированных участков. Радость от увиденного скоро сменяется удивлением – напуски металлопрофиля настолько коротки, что вода с них течет прямиком на стены! И ни одного водостока по периметру! Прочтя недоумение в моих глазах, завхоз подтверждает: «Вот так делали «на совесть»! А вы на отмостку потом гляньте! Ее прошлой осенью по зазимку приехали делать барнаульцы. Попросили у меня ломы, лопаты. Потом залили опалубку абы чем, не сошлись в деньгах с районом и уехали. А мы доски с опалубки до сих пор не убираем – рассыплется песок со щебенкой, названный отмосткой. Я говорил прежнему директору, что нельзя так оставлять, но кто бы меня слушал».

Вскоре сия картина маслом предстала объективу моей фотокамеры – наспех оштукатуренный цоколь уже практически по всему периметру осыпается, отмостка бетоном и не пахнет – просто песчано-гравийная смесь, засыпанная в деревянный короб. В столовой сантиметров на двадцать снизу намокла стена – впитывает влагу из этой отмостки. Диву даешься, как у членов комиссии рука поднялась подписать акт о приемке такой работы! Точно сказал завхоз – деньги на ветер. Или в землю, как хотите. И концы в воду – ни тебе гарантийного спроса, ни устранения подрядчиками недоделок.

Докричаться до небес…

Долгой была наша экскурсия по школе. Учителя рассказывали о том, какие талантливые у них в селе ребята. Демонстрировали страницы волчно-бурлинской истории, представленной в школьном музее. В квартирующую здесь сельскую библиотеку сводили. Классы светлые, обставленные подаренной выпускниками мебелью показывали. И везде свой след оставила вода – на стенах известка в подтеках, потолки в разводах и плесени. В библиотеке нет электричества, окна и двери настежь – кругом влага, главный враг книг.

– В феврале в здании прошел настоящий ливень, – рассказывает Светлана Карлова. – Утром мы зашли в школу и услышали шум – после оттепели талая вода дождем лилась с потолков. Промокли все три этажа. Ученики до начала уроков вместо привычной зарядки побежали за ведрами и тряпками, стали помогать собирать влагу. Потом приходилось на третьем этаже отключать электроэнергию, чтобы не замкнуло. О нашей крыше все знают. Скажите, куда нам еще обратиться? Только в небесную канцелярию – чтобы дожди отменили хотя бы…

Порадовало одно – насколько волчно-бурлинцы отзывчивый народ. Их не надо уговаривать помочь. Нужно было в прошлом году школу побелить, покрасить, сельсовет повесил объявление – пришли и стар и млад. Краску и материалы покупают спонсоры – по словам Карловой, за 16 лет ее работы в этом образовательном учреждении район денег на косметику не выделял ни разу.

Волчно-Бурлинское – довольно длинное село. Детям с окраин деревни до школы, в которой обучается 156 ребят, километров пять добираться. Есть школьный автобус, новенькая «Газель» на 11 мест. Деньги на бензин (по 100 рублей в месяц) собирают с родителей. Пришел в негодность водопровод – фермеры помогли.

Мебель велено было в столовой заменить – старые табуретки по всей деревне собрали, свои столы и стулья разобрали, обновили на спонсорские деньги, часть мебели купили по дешевке у коллег из Новоярковской школы Каменского района, которую те списали во время модернизации и капремонта своей столовой. Уезжали из Новоярков с просьбой: «Если что выбрасывать соберетесь, нас зовите».

По ремонту крыши генеральные спонсоры тоже мысли подкидывали – купить новый трехслойный рубероид. Цена вопроса – 300 тысяч за материал и оплата работы кровельщиков. Но и тех денег в деревне не собрать.

Цена словам и деньгам

Содержание объектов образования – прерогатива муниципалитета. В нашем случае – Крутихинского района. Поэтому первым, к кому мы обратились, был глава районной администрации Виктор Зиберт. Кстати, в Волчно-Бурлинском он долгое время руководил совхозом. На наш вопрос, почему не ремонтируется школьная крыша, Виктор Александрович пространно пояснил, что в этом году за счет районного бюджета капитально ремонтируется находящаяся в аварийном состоянии Боровская школа, в которую вложено уже больше миллиона рублей, и это не предел. За счет краевой и районной казны ремонтируются два детских сада, в трех школах заменят окна, в одной обустроят теплые туалеты. Идет модернизация котельного оборудования под щепу. Эти и другие работы, прямо или косвенно касающиеся образовательных учреждений, отвлекают большие средства из бедной районной казны, которая и без того всем должна. Волчно-Бурлинская школа в прошлом году поменяла 197 окон, чем оголила, по словам главы, все остальные образовательные учреждения (львиная доля финансирования шла из краевой казны. – Авт.).

– Я выделил директору 100 тысяч рублей на ремонт кровли, но они до сих пор не освоены, – сказал Зиберт. – Освоят эти, дам еще, если не хватит. Шатровую крышу не поставим, конечно. Будем латать ту, что есть. Сделать это директор может своими силами – есть завхоз, сантехник, рабочий. Шабашников пусть наймут. Фермеры помогут. Состояние крыши катастрофическое. Но в текущем году на ремонт этой школы в районный бюджет денег мы не закладывали.

– 15 августа приемочная комиссия побывала в Волчно-Бурлинской школе, – рассказывает председатель районного комитета по образованию Вера Белоненко. – Акт приемки не подписан. В таком виде школа принять учеников не может. Нужно отремонтировать крышу и козырек. Состояние этих конструкций плохое. Об аварийности не говорим только потому, что не было проведено госэкспертизы. А в общем так оно и есть. Договорились с директором, что на выделенные районом деньги школа закупит материал, наймет бригаду, работу которой мы оплатим отдельно.

Не подписал акт о приемке школы и представитель Госпожнадзора – помимо того, что там не проведена дорогостоящая пропитка деревянных конструкций чердачных помещений шатровых участков крыши и не нашлось средств на приобретение новых огнетушителей, так еще и сигнализация постоянно дает сбои из-за намокания электропроводки.

Выходит, что скудность муниципальной казны – приговор для сельской школы? По словам районных чиновников, без помощи края им с данной проблемой не справиться. Насколько активно крутихинская власть добивается этой помощи, мы поинтересовались у представителей краевого профильного комитета.

– В этом году заявку на ремонт крыши Волчно-Бурлинской школы в адресную инвестиционную программу Крутихинский район не подавал, – прокомментировала ситуацию заместитель начальника управления образования и молодежной политики Светлана Беккер. – Заявки мы принимали до 1 июля. Администрация района должна была собрать пакет документов и представить его нам и в управление экономики и инвестиций. Доля софинансирования муниципалитета по этому виду работ – 20%. Мы выделяли средства и в рамках модернизации образования. Крутихинский район подал заявку на замену окон в трех школах и обустройство теплых туалетов еще в одной. Могли бы включить и крышу. Край оказывает поддержку по программе «Наша новая школа». Крутихинцы в ней не участвовали ни нынче, ни в прошлом году. Активность этого района по привлечению средств из вышестоящих бюджетов довольно низкая. А проблем в школах там очень много.

– Такую активность должен проявлять в первую очередь глава администрации района, – отметила в интервью «АП» депутат АКЗС по четвертому избирательному округу Стелла Штань. – Я в курсе проблемы. Существует она не первый год. Этим летом дожди обострили ее. Со своей стороны стараюсь помочь – оформляю письмо в управление по образованию с просьбой рассмотреть возможность оказания дополнительной финансовой поддержки с целью реконструкции школьной крыши.

Стучащему да откроется

Завхоз, сантехник и рабочий – вот кто, оказывается, чинит крыши в Крутихинском районе! А как же строительные нормы и специальные знания в кровельном деле? Ведь речь идет не о сарае на заднем дворе, а о довольно большой по деревенским меркам школе в селе с населением 1500 человек. А кто потом будет отвечать за такую работу? Шабашники? Видимо, никто, судя по развалившейся за зиму отмостке и укороченным шатрам без сливов – огрехам, которые и не думают исправлять.

Власть в районе меняется, а подходы к решению проблем – нет. На все один ответ: «Нет денег, в край не достучаться». Но ведь когда Виктор Зиберт в очередной раз шел во власть, он наверняка обещал своим избирателям сделать все, чтобы изменить ситуацию в положительную сторону как в районе в целом, так и в каждой отдельной школе, в частности привлечь к этому в том числе и возможности регионального бюджета. А что теперь? Не сложились отношения с краем? Винить в подобных случаях следует только себя. Каждый, кто добровольно и сознательно возлагает на свои плечи ответственность за состояние дел пусть даже не самого большого муниципалитета, должен понимать, что о собственных обидах и амбициях следует забыть начисто, ибо на другой чаше весов – судьбы доверившихся тебе земляков. Ясно ведь как божий день, что под лежачий камень вода не течет. Рассказ Виктора Зиберта про письма в край с обозначением проблемы Волчно-бурлинской школы не выдерживает никакой критики. В подобной ситуации руководителю муниципалитета нужно не письма писать, а лично стучаться во все двери, а если не пускают – лезть, образно говоря, в окно. Глава районной администрации должен настойчиво и аргументированно добиваться внимания к проблемам своей территории, доказывать необходимость помощи из вышестоящих бюджетов. Но вначале надо убедить тех, к кому за поддержкой обращаешься, что ты сам сложа руки не сидишь, а все от тебя зависящее делаешь. Примеров таких предостаточно. А вот не подавать заявки в действующие в крае программы, дающие возможность улучшить жизнь селян на 80-90% за счет государства, – это явное пренебрежение их интересами. Экивоки типа «все равно не попадем» тут не проходят. Случись беда, не скажешь потом: «Вот если бы…» Когда на кону здоровье и благополучие детей, думать и делать нужно здесь и сейчас… Власть районная просто обязана сделать все для достойного функционирования сельской школы, где уму-разуму набираются десятки мальчишек и девчонок, которым потом жить дальше. Я уже не говорю о том, что будет, если вдруг со зданием случится беда…

Наталья Исаева.