СУДЬБА ВЕЛЕЛА ЖИТЬ!

Михаил Папин - человек в Смоленском районе известный. Фронтовик. После войны долгое время работал учителем и директором школ. Кстати, его жена – Августа Константиновна – тоже педагог с солидным стажем. Работала учителем начальных классов. Они женаты более шестидесяти лет. А еще он – автор ряда книг по истории района. Заслуженный учитель РФ.

- Родители меня пораньше других устроили на учебу в школу. Жили мы тогда в Антоньевке Петропавловского района. Поэтому и призвали пораньше моих сверстников – в августе 1942 года. Хотя в армию должен был идти годом позже, - вспоминает Михаил Петрович. - На учебу попал в зенитно-прожекторное училище. А в декабре его расформировали, и нас направили в распоряжение штаба ПВО (противовоздушной обороны). В городе Электросталь тогда формировался 20-й воздушно-десантный полк.

- То есть вы в те годы десантировались с парашютом?

- Это как кому повезло с материально-технической частью. Дружок у меня был из Антоньевки, Митя Савинков. Так его под Псковом десантировали. А нас грузовиками на фронт отправили. Сыграл нам оркестр «Священную войну» - и вперед! Хотя далеко ехать не пришлось. Наши войска в ту пору Великие Луки взяли, а до Старой Руссы не добрались. Там образовался Демянский котел.

Немцы заняли сопки – высотки и дороги. Успели выстроить доты.

А мы в озерах, болотах и лесах, - продолжает вспоминать Михаил Петрович. - Удивляюсь, как туда еще какую-никакую артиллерию подтащить удалось.

- В переходах было «все свое ношу с собой»?

- Ну а как же! Вещмешок, оружие, патроны, пулеметы, минометы, телефонные кабели… Мой товарищ Ваня Максимов так и погиб в переходе. Вроде бы без войны, без стрельбы… Поднялся на очередную горушку и упал: сердце отказало. Вроде не военная смерть, а какая тут разница – человека-то не вернешь…

Солдатский труд неимоверно тяжелый. Наверно, ни с чем его сравнить нельзя. Мы проходили по ночам до 35 километров. А днем в лесу маскируемся. Горячая каша – раз в два-три дня. Сухпаек на завтрак, обед и ужин. Все пехотинцы тогда так жили. Зимой спали в так называемых «волчьих ямах». Канавку в снегу протаптываешь под пихтой. Под шинельку ельника нарубил, чтобы она от снега не намокала. Сверху – плащ-палатку настелил. И так днем отдыхаешь. А ночью – шагаешь. Договариваемся следить друг за другом. Смотришь, а человек в сторону от колонны зашагал – уснул, видно. Надо его за руку поймать и на правильный путь направить.

Жизнь и смерть на войне рука об руку ходят. И это страшно своей обыденностью. Прикорнул человек в «волчьей яме» - прилетел осколок мины, вот и уснул вечным сном.

…Помню, ходил я как-то за кашей на кухню. Тут меня с позиций противника увидели и давай стрелять из шестиствольного миномета. Благо рядом ямка оказалась – туда и упал. Обстрел прекратился, нащупываю котелок: а он весь осколками побит. Не испуг был, а такая обида, что без обеда остался. До сих пор это помню (улыбается).

- И где воевали дальше?

- Встали мы неподалеку от деревни Кошельки Псковской области. Болото, а берег, занятый противником, высокий. Все на нашей стороне им пристрелено. Там и танк вкопанный имелся. А у нас даже окопов не вырыть – болото ведь. Залечь можно только за снежным буртиком. А он же от пули не сберегает: простреливается насквозь. Несколько солдат и командира нашего подразделения убило.

Мы пошли в атаку ночью. Трассирующие пули указывают направление движения. А потом артиллерия подключилась и гвардейские минометы «Катюша». Эта техника нам, конечно, помогла. Но все дома в деревне уничтожили, даже ветки с деревьев посшибали все.

И нашему полку досталось сильно. В 1982 году состоялась встреча ветеранов нашей части. Там я спросил бывшего начальника штаба полка о том, сколько мы тогда потеряли людей. Он ответил, что только убитыми – шестьсот человек. А еще ведь и раненые… Вот и считайте, что почти весь полк там и положили.

В том памятном бою ранило и меня. Случилось это 14 марта 1943 года. Не дошел я немного до Семкиной горушки – место было такое. Служил телефонистом, полз по полю, проводил телефонную связь. Пуля снайпера прострелила руку и ногу, – на несколько секунд мой собеседник замолчал, как будто собираясь с духом. - На ноге ранки той уже нет – в прошлом году из-за сосудистого заболевания ногу отрезали. Теперь вот в коляске езжу.

Помолчали. Михаил Папин перебирает руками документы, лежащие на столе.

- А после того ранения – долгое путешествие по госпиталям. И на войну уже не попал… Знаете, видно, правильно говорят, что на фронте никто не болеет. За все время пребывания я только один раз ночевал на скотном дворе. После ночевок в снегу это было здорово! Коровы живут лучше, чем солдаты: ни снега, ни ветра.

Лежал в госпитале, который располагался в старом монастыре. Вот там у меня и началось воспаление почек. Да еще рядом со мной больной оказался с открытой формой туберкулеза. Подцепил и это… Потом и остеопороз – кости гнить начали. В общем, спасла меня одна врач-старушка. Лечила как следует. Даже из дома вареной картошки приносила. В госпитале-то одна только каша. Век буду ей благодарен!

После медицинской комиссии дали мне инвалидность. На полгода. Отправили в отпуск. Поехал в родную Антоньевку. В Бийск попал 1 февраля 1944 года. Погода была, как нынешней зимой: минус сорок градусов. Остановился в маленькой хатенке у старушки. Она завтраком накормила и уговаривала – не ходи, мол, пережди морозы. А на ногах у меня – солдатские ботинки с обмотками. Но что может удержать человека, когда до дома всего 120 километров? Четверо суток шел. Хорошо, что жители на ночлег раненого солдата принимали в Смоленском, Быстром Истоке, Николаевке. Так вот на этом пути мне встретились только две женщины, перевозившие какой-то груз на быках, да два мужика из Солонешного. Дорога пустая была – не то что сегодня!

- А сувенир какой-то с войны себе оставили?

- Что вы, не до того было! Один раз зашел в захваченный блиндаж, где, похоже, жили артиллеристы. Ящиков из-под снарядов много было. А в углу – куча тряпья, вплоть до женских юбок и детских распашонок. Похоже, немцы посылки домой себе из захваченного комплектовали. Что могли отобрать у населения, то и слали…

- Чем занимались в Антоньевке?

- Пришел к матери. Я значился в отпуске по ранению с инвалидностью третьей группы. Рука на подвязке – рана не закрылась еще. Мне тогда в школе дали на обучение четвертый класс. Так сбылась моя мечта – стать учителем. А в начале 1945 года рана затянулась, и меня снова призвали на службу. Попал в пехотное училище. Но вернулся туберкулез, и очутился я в Омском госпитале. Там и застал День Победы. Конечно, на улицах – оживление. Кто радовался, а кто плакал: жизнь есть жизнь… А я иду... очередные анализы сдавать.

А потом меня демобилизовали. Не хватало в школах учителей, и поэтому было издано соответствующее постановление правительства. В Антоньевку вернулся к октябрю 1945 года, а через пять дней вышел на работу. Вел географию, биологию, химию, физику в семилетней школе.

В деревне – нищета. Техники почти нет. Был тракторишко, но сильно изношенный. И молодая девчонка – трактористка. Как-то иду: сидит возле него и плачет – завести не может. Была тогда норма: вскопать семь соток земли. Лопатой. Но ее мало кто выполнял. Женщинам ведь и дома работы хоть отбавляй – ребятишек обиходить, хозяйство, огород по 60-70 соток. Я видел старика, который сеял пшеницу из лукошка. Представляете себе! А что было делать – жить-то надо…

Знаете, тогда было совершенно другое отношение к учебе. Ребятишки тянулись к знаниям. Хотя с соседних деревень детворе приходилось ходить в школу за восемь - десять километров. Да и школьников было гораздо больше, чем сейчас. Помню, как-то в пятый класс пришло больше 120 человек.

- А как книги писать начали?

Мысль о том, что надо увековечить имена фронтовиков, долго не отпускала меня. Поэтому занялся составлением книги памяти. Лучше работников военкомата тогда их архивы изучил. Издали, потом появилась необходимость это издание дополнить. Сделал и это. Опубликовал – принялся за написание книги «Очерки истории района». Тогда я жил уже здесь, в Смоленском. А нынче мне исполняется 85 лет. В год 65-летия Победы и Год учителя я написал свои воспоминания. Вот теперь бы их на компьютере набрать, а там бы и издать. Думаю, что это нужно не только для истории.

Справка «АП». Демянская наступательная операция — операция войск Северо-Западного фронта Красной Армии в районе посёлка Демянска Новгородской области (между озёрами
Ильмень и Селигер). В январе-феврале 1942 года советские войска перешли в наступление и окружили крупную группировку немецких войск (так называемый «Демянский котёл»). В апреле 1942 года окружение было прорвано, немецкие войска удержали Демянск.
В район действий были переброшены свежие немецкие части, задачей которых было деблокировать группировку. 15-28 февраля 1943 года войска Северо-Западного фронта провели 2-ю Демянскую наступательную операцию. Попытка поймать демянскую группировку в ещё один «котёл» не удалась — немецкие войска успели отойти за Ловать. Тем не менее 1 марта Демянск был освобождён.

Когда верстался номер

За большой личный вклад в социально-экономическое развитие края ветеран педагогического труда Михаил Петрович Папин награжден орденом «За заслуги перед Алтайским краем» II степени. Постановление об этом подписал губернатор края.