История одного танкиста из Алтайского края

В Алтайском крае должны бы, наверное, не только танкисты гордиться, что благодаря именно нашим землякам-ветеранам появился в стране военно-профессиональный праздник – День танкиста. Ветерану из поселка Степное Озеро Леониду Перевозчикову довелось не только воевать стрелком-радистом танка, но и партизанить.

Откуда праздник у танкистов?

Именно героизм танкового экипажа, в котором были воины с Алтая, послужил поводом для установления Дня танкиста в СССР.

Считается, что выбор даты связан с событиями осени 1944 года, когда войска Красной армии подошли к границам Словакии. Решающую роль в прорыве мощной обороны немецко-фашистских войск в Карпатах сыграли советские танковые части и соединения, стоящие на острие ударов 1-го и 4-го Украинских фронтов в ходе Карпатско-Дуклинской операции.

Из биографии жительницы Бийска Нины Бондарь – Ширяевой, единственной уроженки нашего края, которая воевала командиром танка: «Особенно отличилась в боях на Дуклинском перевале в ходе Карпатско-Дуклинской операции. В сентябре 1944 года ее танк (радист-пулеметчик Л.В. Перевозчиков) в составе трех машин командира взвода лейтенанта Фёдорова шел в разведке и первым ворвался на перевал».

Первые бои

Когда началась война, Леониду Перевозчикову не было еще и 16 лет. Но уже осенью 1941 года мальчишек начали усиленно обучать военному делу.

– Через год мне исполнилось 17 лет. Меня и моих сверстников собрали тогда в райцентре Михайловское на военные сборы, которые продолжались 20 дней, – вспоминает Леонид Васильевич. – А в начале следующего года пришла повестка из военкомата. И меня еще с 22 парнями на четырех подводах отправили в Кулунду, где собирался целый эшелон призывников. Служба началась на уральской станции Кунгур. В 293-м запасном стрелковом полку я учился пулеметному делу, изучая знаменитый «максим». И до сих пор помню слова песни о пулемете: «Кожух, короб, рама, шатун с мотылем, возвратная пружина, приемник с ползуном». До самого июля 1943 года готовили меня к предстоящим боям… Когда выгрузились у Курска и попали в первую свою фронтовую часть, в нашем пулеметном расчете было пять человек. Я был первым номером (наводчиком). Еще один русский был по имени Вася и три парня-узбека. И попали все мы в самый ад знаменитого танкового сражения. Я, как первый номер, должен был носить тело пулемета весом 20 килограммов, а второй номер носил станок пулемета (около 43 кг). Четыре кило только одна вода еще потом составляла. К августу немцы были разбиты, продолжилось большое наступление Красной армии к Десне и Днепру. Я казался себе к тому времени мудрым, зрелым, много повидавшим воином. А мне только в октябре 1943 года исполнилось 18 лет.

– Чем запомнился первый бой?

– Многим, наверное, еще сложно сейчас понять, как это бывает, когда идешь в атаку. А при этом вокруг и пули свистят, летят осколки. Но о смерти сначала не думаешь. Потому что молодым идешь в бой. И не сразу понимаешь, что твоя жизнь может оборваться. А вот когда я позже служил танкистом, то там гул мотора заглушал свист пуль и взрывы снарядов. Мне это сразу понравилось (а был я самым молодым в экипаже танка): «Вот где можно воевать!» – «Подожди, – говорят. – Узнаешь еще, как здесь воевать».

Из плена – в партизаны

По оценке ветерана, после Курской дуги на Украине быстро проходило наступление наших войск. 135-я стрелковая дивизия, в которой служил Перевозчиков, за двое суток прошла 80 километров.

– Прошли без боев. И это, наверное, успокоило. Поэтому, когда сзади увидели танки, то подумали, что это свои. А это оказались немцы. Меня контузило, и оказался я в плену, – с горечью вспоминает ветеран. – Домой ушла похоронка, что я пропал без вести 9 ноября 1943 года у села Бышев (это был тогда районный центр в Киевской области).

По доступным сейчас документам архива Минобороны в Подольске можно увидеть на сайте obd-memorial.ru, что освобождение Леонида Васильевича из плена произошло в марте 1944 года. А что было между ноябрем 1943 года и мартом 1944-го? Леонид бежал с двумя товарищами, когда пленных перевозили из лагеря в Житомире.

– Бежали со мной мой второй номер Вася и еще один лейтенант, незнакомый раньше. До сих пор не знаю, как нам удалось бежать! – удивляется старый солдат. – Пересидели до темноты в высоких посадках табака на чьем-то огороде. Местные помогли с одеждой, чтобы нам двинуться на восток, к своим наступающим частям. Но снова повезло: встретили партизанского связного, который привел нас в один из отрядов партизанской бригады имени Сталина, где командиром был Старченко…

Теперь известно, что Ефим Старченко с сентября 1943 года командовал партизанским отрядом имени Суворова, а в декабре 711 партизан трех отрядов объединились в бригаду имени Сталина.

– В партизанах я тоже был пулеметчиком. Причем ездил на тачанке, как в фильмах про Гражданскую войну. При выходе из окружения ранили в руку, обморозил ноги. А после лечения был направлен в марте 1944 года в запасной стрелковый полк. А мой сослуживец и спутник в побеге из плена Вася так и погиб партизаном – в январе 1944 года в Ровненской области.

В экипаже с земляками

Перевозчиков стал радистом-стрелком в 237-й танковой бригаде. Сначала командиром танка был лейтенант Афтаев. Механиком-водителем был земляк с Алтая Егор Чеботарёв.

На сайте с архивными документами Минобороны России podvig-naroda.ru есть изображение наградного листа гвардии лейтенанта Михаила Афтаева (он из Пензенской области) и механика-водителя Егора Чеботарёва – призывника из Егорьевского района Алтайского края. Михаил Афтаев погиб 16 марта 1945 года. Место его захоронения – в Опольском воеводстве в Польше.

– Да, это наш экипаж! – подтвердил Леонид Перевозчиков. – Вместе мы воевали на плацдарме за Одером и вместе горели! 
А следующим моим командиром танка стала легендарная женщина – Нина Ильинична Бондарь, наша землячка из Бийска. Из ее биографии, которую сейчас много где опубликовали, можно увидеть наш общий боевой путь в начале 1945 года. При атаке на позиции противника в силезском Гинденбурге в составе танкового взвода обходным маневром с фланга лейтенант Бондарь вынудила противника оставить этот город (сейчас в Польше он называется Забже). Нина была ранена в голову, но не покинула танк до подхода основных сил. Всего за тот период экипаж записал на свой счет три уничтоженных орудия, два миномета, склад с боеприпасами, два мотоцикла и другую технику и живую силу противника. После ранения Нины нашим командиром танка стал Николай Гомбалевский – юморист, душа-человек, белорус, которого призвали в армию в Иркутске. Меня за бои на одерском плацдарме в январе 1945 года наградили медалью «За отвагу», а за мартовские бои – орденом Славы III степени. Все награды – на пиджаке. Наверное, передам награды на хранение в музей…

– После войны Нину Ильиничну не встречали?

– Нет, так и не встретились. Только по телефону поговорили незадолго до ее смерти… Я до 1950 года служил на Западной Украине, в самых бандеровских местах. А воевать с ними пришлось еще в начале 1944 года, когда мы разгромили одну такую банду после подлого убийства одного из наших партизан. А фотографий у меня с войны не осталось, сгорели…

Когда Перевозчиков вернулся после демобилизации на Алтай, то никакой гражданской специальности у него не было. Пошел Леонид сначала работать учеником экскаваторщика на Михайловском содовом комбинате. Стал учиться заочно, переехал в Степное Озеро для работы на комбинате «Кучуксульфат». С должности начальника цеха Леонид Васильевич ушел на пенсию в 50 лет, но еще продолжал работать.