Нагрузка высока. Главврач больницы №12 рассказал о работе ковидного госпиталя

Так случилось, что с новым главврачом городской больницы № 12 Барнаула Сергеем Воронкиным мы знакомим своих читателей в пик заболеваемости COVID-19. Развернутый на этой базе ковидный госпиталь на триста коек, один из самых крупных в крае, уже третья профильная площадка, в создании которой участвует Сергей Владимирович.

«Этот – третий»

– Госпиталь работает с 1 июля, а я вступил в должность главного врача 3-го. То есть пришел, когда госпиталь уже был создан, но требовалось решать массу организационных вопросов, – уточняет главврач. – Мы, команда медиков, забыли, что такое личное время, ведь период адаптации надо было пройти как можно скорее. Понять, какие ресурсы потребуются в ситуации, меняющейся каждый день. Просчитать, сколько нужно специалистов немедицинских специальностей, тех же сантехников, для обеспечения бесперебойной работы госпиталя в условиях разделения потоков пациентов. Пересмотреть политику закупок, чтобы обеспечить каждого больного одноразовыми полотенцами, питьевой бутилированной водой, иными расходниками, которых требуется сейчас очень много. Поймите, все, что мы переживаем сейчас, происходит с человечеством впервые. Никто никогда раньше не выстраивал моделей управления и организации здравоохранения в условиях распространения коронавируса.

– Насколько я знаю, прежде вы возглавляли городскую больницу № 2 в Рубцовске, где также развернут ковидный госпиталь. Как богат ваш опыт по этой части?

– Кроме Рубцовска работал в Змеиногорске. Когда на крупном местном предприятии произошла серьезная вспышка заболеваемости, возглавил команду, которая создавала там госпитальную базу, с «красной» и «зеленой» зонами, шлюзами, всем полагающимся оснащением. Думаю, назначение на должность главврача городской больницы № 12 Барнаула как раз и связано с наличием такого опыта. Обкаточный период прошел, коллектив понял и принял новые задачи, работаем, справляемся.

– Но, судя по критике в адрес медиков в соцсетях и СМИ, не все согласны с этим вашим утверждением.

– Покажите мне больницу, деятельностью которой довольны абсолютно все пациенты. И мы не со всем справлялись в первые дни работы госпиталя, чего скрывать. Но ведь и разворачивали его по варианту, близкому к экстренному: того потребовал резкий рост заболеваемости, в том числе и тяжелых ее форм. В таких обстоятельствах и решения принимались максимально эффективные. Кадровые, например. Мы столкнулись с традиционной нехваткой персонала, помноженной на период летних отпусков. С учетом особенностей работы с вирусной инфекцией набирали сотрудников по всему краю, включая студентов-медиков. Пришли и опытные, и новички. Лишних рук в такой период не бывает. Даже на то, чтобы научить людей правильно надевать и снимать с себя костюмы инфекционистов, понадобилось время. Нужно было еще и к новому температурному режиму привыкнуть. Работать в таком облачении в летнюю жару очень сложно, поверьте. Не все выдерживают, это правда. Тех, кто уходит, не осуждаю. Оставшиеся – настоящие герои. Доктора,  медсестры, санитарочки, которые каждый день уходят в «красную зону» и месяцами оторваны от своих семей. Словно мы их в космос отправили, и из Центра управления полетами отслеживаем, как там у них дела...

15 и 60

– Почему нельзя на период эпидемии отменить летние отпуска, чтобы снять кадровую напряженность?

– А на каком основании? Эпидпорог заболеваемости не превышен, ЧС в крае никто не объявлял. Медики спасают больных в самых сложных случаях и будут это делать впредь, но и они не железные, им нужен отдых. Спасибо пациентам, которые с пониманием отнеслись к шероховатостям становления работы госпиталя.

– Возросло ли поступление больных по скорой с открытием госпиталя?

– В разы. В день привозят по 30–40 коронавирусных больных, нуждающихся в госпитализации. Пока удается держать коечный резерв, в штате 15 врачей и 60 человек среднего медперсонала.

– На триста коек? Нагрузка и впрямь высоковата. Сверхнормативна, я бы сказала.

– Норматив – понятие достаточно субъективное, если речь о госпитале, развернутом под конкретную эпидситуацию. Можно лишь действовать по обстоятельствам, ориентироваться на кадровые возможности медицины региона, загруженность коечного фонда. 
Ни один больной не остался без эффективной помощи – вот это и есть норматив. Нагрузка медиков высока, им тяжело. Но, поверьте, для каждого больного они делают все, что нужно, даже если кому-то кажется, что это не так. Заболевшему человеку, испытывающему дискомфорт, его ситуация представляется  запредельной. Меж тем врачу очевидно обычное течение заболевания. Бывает, люди возмущаются невкусной едой, а дня через два-три говорят: вот, мы пошумели и повара исправились. А все объясняется просто. Просто к человеку вернулось обоняние, восстановились рецепторы. Его вылечили.

– Отдельно взятый госпиталь – это локальная история или вы связаны с другими лечебными учреждениями?

– Не только мы – весь мир сейчас обменивается опытом. Так, китайские наши коллеги первыми встретили угрозу и управлять ею научились раньше других. А теперь предлагают свою помощь другим странам. Московские врачи в свою очередь готовы ехать в регионы. Мы не одиноки. Консультируемся в сложных случаях со специалистами центра компетенций головного ковидного госпиталя на базе горбольницы № 5. Обмен информацией – это нормально. Благодаря этому COVID-19 перестает быть «терра инкогнита».

Само не рассосётся

– Врачи постоянно говорят о недопустимости самолечения. Но вызвать доктора на дом не просто. В поликлинике просят: приходите сами. И человек идет с температурой, кашлем… Как быть в таких случаях?

– Настаивать, чтобы врач пришел к вам, а не наоборот. Объяснять. Дозваниваться дежурному врачу, начмеду, на горячую линию Минздрава. Возможно, регистратор не разобрался с ходу в вашей ситуации. Или не захотел разбираться. Фактора выгорания тоже ведь никто не отменял.

– Весной мы мечтали: придет жара и убьет заразу. А сейчас уже надеемся на скорый конец лета с его переполненными пляжами, базами отдыха. Как вы думаете, само рассосется?

– У части людей уже есть иммунитет, выработаны антитела, возможно после перенесенной родственной инфекции. Надеюсь, эта прослойка поможет справиться с дальнейшим распространением инфекции. Но куда важнее пересмотреть правила нашей жизни. Это нас спасет. Ведь впереди осень, новый эпидсезон. Не исключено, что мы встретимся с миксом инфекций из традиционных вирусов и COVID-19.

– Что делать с общественной усталостью? Люди наслаждаются летом, солнцем, игнорируя маски и другие рекомендованные меры безопасности, считая их набившей оскомину банальщиной…

– Но как быстро вспоминает о них каждый заразившийся, будь он трижды нигилист! Не знаю ни одного, кто готов болеть, а потому и нового ничего не скажу. Не соблюдаем «банальных» рекомендаций – получаем рост тяжелых форм заболевания, что и произошло в Алтайском крае. Система здравоохранения региона справляется, но и ее ресурсы не безграничны – руки, мониторы, кислород, препараты. Мы уже отказались от плановой помощи, оставив лишь экстренную. А что будет, если все силы придется бросить на борьбу с COVID-19? Кто и где будет оперировать аппендициты, удалять камни, останавливать кровотечения? Безрассудно провоцировать такие крайности. Режим гигиены перестал быть личным делом каждого из нас. Это вопрос безопасности региона. И прежде чем давать оценку действиям врачей, проверьте, захватили ли вы маску выходя из дома. Надо усваивать уроки, которые преподал нам вирус.

– Может, еще и спасибо ему сказать за такую «учебу»?

– В известном смысле – надо. Он помог понять, что главное – здоровье, все остальное второстепенно. Мы привыкли жить вальяжно, потому что всегда знали: врачи вылечат. Но вот пришла угроза, неведомая прежде. И нет у нас пока ни коллективного иммунитета, ни вакцин, ни препаратов по большому счету. Выход один – вспоминать навыки гигиены, соблюдать их, прививать, воспитывать в людях, начиная с детского сада. Чтобы и социальная дистанция, и индивидуальная защита стали для всех нормой, а не кошмаром жизни.