Тайна сабли Надир-Шаха и особенности «вертолетной» охоты: репортаж из Дагестана

Возвращаться на самом деле – хорошая примета. Я вновь, как и два года назад, в Дагестане. Вместе с коллегами мы снова стоим на Гунибском плато. Это величественная природная крепость.

Обнаженный срез горы красиво и загадочно исполосован, напоминая торт «Зебра» из моего детства. Высота где-то за 2000 метров. Внизу раскинулось древнее село Гуниб. В 1859 году мюриды Шамиля напряженно вглядывалось в ночную мглу, пытаясь понять, что означают вспышки факелов.  А означали они, что по этому отвесному плато скрытно залезли 35 альпинистов русской армии, вбили стальные клинья, по которым на неприступную гору поднялись  русские войска. Многолетняя Кавказская война закончилась пленением имама Шамиля…

Где-то здесь Пирогов впервые применил наркоз… По поляне бродит задумчивая  корова. Она не подозревает, что топчет не просто лужайку с травой, а знаменитую Царскую поляну. В 1871 году русская армия-победительница в Кавказской войне дала здесь завтрак в честь Александра Второго. Столами служили земляные насыпи. Частично они еще остались. На заднем плане - насыпь, на которой сидел император со свитой…

Чуть ниже, словно, чтобы переход от прошлого к настоящему был комфортнее, дорожники укладывают новый асфальт. Муэдзин зовет в мечеть. А чуть выше народ танцует лезгинку на праздновании 30-летия республиканской детской больницы. Здесь прекрасный, лишенный микроорганизмов воздух, по своим свойствам не уступающий курортам Швейцарии. Он лечит астматиков.

А еще чуть в стороне стоит памятник гамзатовским «белым журавлям». Здесь, почти у края пропасти, на открытии памятника играл на рояле и пел «Журавлей» автор музыки Ян Френкель.

Диссонансом выглядят два парня, которые сидят у памятника и щелкают семечки. «Я с ними потом поговорю, - пообещал Муртазали Магомедов, заместитель председателя комитета по делам молодежи администрации Гунибского района.

А за хребтом расположилось удивительное село Гамсутль. Долгие годы в нем жил один единственный житель, книгочей и пасечник Абдулжалил. В этом году он умер…

 Дагестан – многослойный, как и это Гунибское плато, многоплановый и противоречиво-сложный.

Многие до сих пор верят, будто у дагестанцев есть свой паспорт (это неправда).

Что, якобы, дагестанцы разговаривают на дагестанском языке. Это тоже миф, ведь в республике живут десятки народов, говорящих на более чем ста языках. Самый удивительный - табасаранский, в нем 48 падежей! Он даже вошел в Книгу рекордов Гиннесса как самый сложный.

Будто бы дагестанские мужчины пристают к курящим девушкам и предлагают им «поехать покататься» (а вот это правда – здесь осуждают курящих в общественных местах девушек и считают их гулящими).

Будто бы все женщины ходят в платках и длинных юбках (неправда, ходят и в коротких).

Что мужчина не будет приставать к женщине, если между ними лежит кинжал или меч (правда).

Самая маленькая свадьба – это 400 гостей (правда).

В Дагестане нет домов престарелых. Пожилые родители обязательно живут с детьми или родственниками. Это тоже правда…

Из промышленности в Дагестане, якобы, только маленькие кирпичные заводики (а вот это вранье. Есть несколько оборонных предприятий, есть Каспийский завод промышленного  стекла, правда, проходящий стадию банкротства).

В ауле Кубачи, говорят, есть реликвия, которую в свое время хотел похитить местный начальник КГБ и даже убил охранников (частичная правда). Ханские бани в древней крепости Нарын-Кала будто бы отапливалась при помощи одной свечи (ловкий трюк древних инженеров и современных экскурсоводов). Понятное дело, что неправда и то, что все дагестанские мужчины, которые еще не перебрались в Москву, якобы, пасут коров и шьют папахи.

Отчасти, правда то, что за дагестанскими мэрами и главами районо  иногда прилетают из Москвы вертолеты со спецназом, и улетают они уже в наручниках…

Монетизация духа

А мы как раз едем разгадывать первую легенду - о сабле Надир-Шаха и «руке КГБ». Дорога лежит в поселок Кубачи, легендарный горный  аул, где живут потомственные  мастера-кольчужники и ювелиры. Дорога змеей уходит вверх. В пути местные коллеги возмущаются необъективным освещением жизни в республике в федеральных СМИ: «Одну «чернуху» гонят! У нас же не только контртеррористические операции проходят! За последние годы, вы сами видите, стало гораздо спокойнее. В Махачкале рестораны всю ночь работают, полно народу, в парках семьями гуляют. Желтые СМИ  раздули миф о «стреляющей свадьбе». Пару раз гости выстрелили в воздух, а писали, будто бы очередями по людям…»

Больше всего редактора местной газеты возмущает лозунг «Хватит кормить Кавказ»: «Тогда мы вам ответим – «Хватит защищать Россию». Большая часть дотаций из Москвы уходит как раз на борьбу с бандитами и экстремистами…»

Однако, к примеру, жители Кубачей в основном борются с неважной грунтовой дорогой, которая соединяет их поселок с остальным миром. Глава поселка Расул Куртаев сам сделал проект новой дороги и отдал его в Дагавтодор. Ждет подвижек. Но не сидит, сложа руки. И по грунтовке (правда, в хорошую погоду) в легендарные Кубачи приезжают туристы – наши и иностранцы. Они живут в доме Расула (гостиницы в ауле нет), он их кормит-поит, показывает местные достопримечательности. Потом выкладывает фотоотчеты в соцсетях и…ждет новых гостей.  Схема работает, думаю, не хуже разных  программ по развитию внутреннего туризма. Пока это материализация духа. Но не за горами, верит Расул, и его монетизация…

Все женщины Советского Союза гонялись за кубачинскими сережками и браслетами. Рядом есть село Амузги. Здесь мастера много веков ковали чудные клинки, для которых кубачинцы делали серебрянные рукоятки. Но если Амузги почти ушло в историю, ведь там осталось жить два человека, то в Кубачах - три тысячи. Разница есть. А еще кубачинцы себя называют "французами", их язык интонационно немного похож на французский. В Кубачах живут в основном даргинцы, говорящие на кубачинском языке. Даргинцы из соседних сел их не понимают. Это так называемый одноаульный язык, которых в Дагестане десятки.

Подъезжаем к зданию с вывеской "Кубачинский комбинат художественных промыслов". Идем пустыми, гулкими коридорами. Наугад открываю одну дверь. Там лишь мусор и заваленный пыльными бумагами стол. Поднимаемся выше и идем в конец коридора. Нам в музей предприятия. Это фактически все, что осталось от знаменитого комбината. Когда-то здесь работало 700 человек, а теперь от силы 70. Кипела жизнь, после школы дети прибегали сюда к родителям и учились ремеслу. Каждый день подъезжали десятки автобусов с туристами-покупателями.

- Была поддержка государства, - объясняет директор музея. - Комбинату выделялись тонны серебра, был госзаказ. А теперь все приходится на свои деньги приобретать. А мастера никуда не делись. Они сидят по домам и делают индивидуальные заказы. Все стали индивидуальными предпринимателями или в форме ООО. Но какие из мастеров-ювелиров предприниматели? Они даже с грантами не хотят возиться, потому что надо бумаги оформлять. А их кинжалы, кубки и сережки скупают настоящие предприниматели для магазинов Махачкалы и Москвы.

Надир-шах и КГБ

За стеклами витрин - шедевры искусства и свидетельства истории. Кинжалы, кубки, вазы. Вот ваза, подаренная Сталину на юбилей. С портретом вождя из слоновой кости. Ее сделал знаменитый мастер- гравировщик Гаджибмахмуд Магомедов. После смерти Сталина стали развенчивать его культ, и ваза почему-то оказалась чуть ли не на помойке. По легенде, ее забрали обратно на комбинат кубачинские мастера со словами: "Для вас культ, а для нас - смысл жизни".

Вот хрустальный рог, подаренный Брежневу. С ним связана еще одна история. После смерти Леонида Ильича он тоже вернулся сюда.

Комиссия МВД стала проверять комбинат, увидела дорогущий подарок и хотела конфисковать как улику. Но пока членов комиссии поили коньяком, быстренько сделали дешевую стеклянную копию...

Работы здешних мастеров дарились Путину, Медведеву и Патриарху Кириллу.

Но самая извилистая и громкая история у другого экспоната музея - сабля Надир-Шаха. В старину легендарный клинок этого грозного завоевателя был отбит в бою и оказался у кубачинцев. Дамасская сталь, особая рукоять в форме головы дикой кошки, выгравированные изречения, особые зазубрины, позволявшие владельцу в бою вырывать у соперника куски мяса... Сабля бесценна. Историки затрудняются назвать ее денежную стоимость.

А вот арабский коллекционер в 1993 году давал за похищение этой сабли начальнику Дахадаевского райотдела КГБ миллион долларов. Тот нанял исполнителей. Они ночью ворвались на предприятие, убили одного сторожа и тяжело ранили второго. Разбили стекла витрин  и забрали саблю. Попутно побросали в мешок десятки других экспонатов музея. И по горному серпантину помчались вниз.

В Баку их уже ждал самолет, чтобы лететь в Турцию. Но Аллах помог кубачинцам: у "газика" грабителей заглох двигатель. А раненый сторож пришел в сознание и поднял тревогу... По легенде, толпа кубачинцев линчевала преступников на месте. Но это всего лишь легенда...

Бесценная сабля вновь за стеклом, а на вопрос о том, есть ли гарантия, что попытки похитить сокровища не повторятся, на комбинате лишь разводят руками.

"Жену - нет, маму - да"

- Работа мастера непроста. Любое изделие проходит несколько стадий - гравировка, чернение, шлифовка. Если он сам все это делает, уходят месяцы, а то и годы. Плюс вредная эта работа - пыль, кислоты, садится зрение. У всех мастеров к сорока годам минус четыре - пять,- рассказывает Расул. - Но никто не бросает дело своей жизни и предков. А иные мастера из соседних районов на своих изделиях ставят надпись - "Кубачи"..."

Он ведет нас извилистой улочкой в дом мастера Алибега Куртаева. Это его троюродный брат. В Кубачах почти все друг другу родственники.

Многие даже в жены берут дальних родственниц. Здесь стараются создавать семьи из своих.

Невесте среди приданого достается еще одно кубачинское изделие - медный десятилитровый кувшин для воды. Женщины каждый день ходят в гору к роднику. Спускаются обратно, а полный тяжелый кувшин - в платке за спиной.

- А почему муж жене не поможет? - спрашивает коллега.

- Это все равно, что если бы мужчина вышел на улицу в юбке,- объяснил Расул.

- А муж жену на руках носит?

- Жену - нет. Маму - да...

Проходим мимо женщин, которые что-то вышивают. Оказалось, это платки. У молодой жены должно быть их не менее сорока. Каждый день после свадьбы она должна надеть новый.

И хотя кубачинцы разбросаны по всему миру, многие на лето приезжают жить сюда, покупают или строят дома. А после смерти их обязательно хоронят на родине. Бывает, по 10 дней везут цинковый гроб из дальних стран. Пока он все таможни пройдет и доедет, к гробу на похоронах невозможно подойти...

"Паровозная" мечта

Заходим в просторный дом Алибега. Деловито протягивает руку его сын-школьник. Помогает, осваивает ювелирное мастерство. Знакомимся с отцом мастера. Он уже отошел от дел, зрение подводит. В мастерской бросается в глаза красивый серебряный паровоз. Очень точный, со всеми деталями.

- Это самовар, - объясняет мастер,- осталось электрику сделать.

Паровоз-самовар Алибег делает уже три года. Это его гордость. Правда, приходится отвлекаться на мелкие заказы. Одного серебра уже ушло на 500 тысяч. Сколько в итоге будет стоить изделие, сказать затруднился.

- Думаю, как хороший Лексус, - вносит некоторую ясность Расул.

Покупателя на самовар пока нет. Но мастер уверен, что он обязательно появится.

Прощаемся и идем в сторону старинной сторожевой башни. По дороге Расул срывает свисающие с дерева груши, угощает нас и рассказывает: «Иногда сюда люди молодые приезжают пожить. Русские девушки в платках, а парни бороды отращивают. Я им говорю: неужели вы думаете, что у нас все в платках ходят и бородатые? Будьте самими собой!»

Молодой руководитель древнего села, что называется, в тренде, - имеет всероссийский диплом за лучший сайт села, паблик есть во всех соцсетях.

- Как-то был в отпуске и несколько дней и телефон разрядился. Наутро смотрю - сотни непринятых вызовов и сообщений на Whats App...

Туман над башней

Поднимаемся на сторожевую  башню. Внутри - предметы старинного быта, ковры. Последняя лестница наверх - и село как на ладони. Дома змейкой убегают вниз. Когда-то дозорные вглядывались в горный серпантин, не идет ли враг. Говорим с Расулом, что сегодня часто непонятно, кто враг, а кто друг. Вот кто виноват в том, что произошло с комбинатом народных промыслов? Почему так непроста жизнь легендарного села, которое, по идее, могло бы приносить немалые деньги и в свой бюджет, и выше. И был бы в Кубачах водопровод, и асфальт, и гостиница. И не приходилось бы главам сельских администраций покупать на свои кровные канцтовары и заказывать проекты дорог. Это чья-то глупость или неумолимая поступь рынка и бег времени?..

Вдруг, как это часто бывает в горах, вокруг заклубился туман, и все заволокло пеленой. Прощаясь, желаем Расулу, чтобы и над Кубачами побыстрее развеялся туман проблем. Да и в жизни талантливых "французов" было больше ясности.

Театр поэзии

Махачкала запомнилась единственным в России Театром поэзии. Его название - "От Пушкина до Гамзатова". Не репертуарный театр, конечно, но место сбора тех, кто пишет и читает стихи. На разных языках. Профессионалов и любителей. Традиции мощнейшего Расула Гамзатова здесь свято чтутся. Его цитируют, вспоминают. «Дагестан никогда добровольно в Россию не входил и никогда добровольно из России не выйдет», - сказал он в начале 90-х годов, в разгар сепаратистских настроений.

В разгар антиалкогольной кампании и запрещения продажи спиртных напитков на съезде Союза писателей Расул сказал: «Ну что ж. Будем приносить в себе».

Однажды на правительственном банкете в Кремле Гамзатов поднял тост «За дагестанский народ, предпоследний среди равных». На вопрос, «как это могут быть среди равных предпоследние?», поэт ответил: «Последние у нас — евреи».

Аварский драматический театр – еще одна колоритная и успешная местная  история. Интернет-поисковики при наборе слова "аварский" последовательно выдают в начале язык, потом хинкал (не путать с грузинским блюдом хинкали), затем каганат...И лишь в конце десятки - театр. А между тем Аварский драмтеатр - это уникальный коллектив. Был создан в 30-е годы в горном ауле, и по полгода проводит в гастролях по аулам и районам Дагестана. Здание имеет форму сакли.

Носит имя своего создателя Гамзата Цадасы, отца Расула Гамзатова. Сам Расул здесь начинал работать суфлером, об этом свидетельствует первая запись в его трудовой книжке.

Не отказываясь от корней и традиций, театр идет в ногу со временем, ищет новые формы театрального языка и работы со зрителем. «С трудом, но убедил коллектив, что рисовать на заднике в качестве декорации саклю – этого уже мало», - признался директор Магомедрасул Магосмедрасулов. И в репертуаре появляется все больше современных спектаклей.  Недавно прошла резонансная премьера "Уроки воспитания" о взаимоотношениях отцов и детей, наркотиках и непонимании...

Кстати, в театре нас угощали не хинкалом, а другим знаменитым дагестанским блюдом - чудУ. Актеры пели аварские песни.

Городу две тысячи лет

Основным поводом для нашего приезда в Дагестан было празднование юбилея Дербента. «Узел ворот», по-персидски. За неделю мы дважды были в городе. Первый раз была экскурсия по крепости Нарын-Кала. За три дня до праздника еще вовсю шла подготовка – расширялась ведущая к Дербенту трасса Ростов-Баку (для федеральной трассы просто неприлично иметь двухполоску), красились бордюры и обновлялись фасады. На трассе появлялись все новые баннеры с портретами Владимира Путина и Рамазана Абдулатипова. В самой крепости укладывался рулонный газон, бордюрный камень подводился капельный полив. Немного, на мой взгляд, перестарались со стенами крепости – они оказались лишенными налета старины и приобрели неестественно свежий, «новодельный» вид. Но сам город заметно преобразился.

«Все успеем сделать – успокаивал нас экскурсовод. - На этом месте, где вы сейчас стоите, девять лет назад стоял Владимир Владимирович. Он поразился древности и богатой истории Дербента и дал указание помочь с реставрацией, перевести объект в федеральную собственность. Фактически за полгода начали готовиться к юбилею. Надеялись же, что нам разрешат отметить 5-тысячелетие города. Но московские ученые убедили, что 5 тысяч лет назад здесь был не город, а поселение, которое потом исчезло. И вышел Указ президента о праздновании 2-тысячелетия, были выделены средства…».

То, что крепость Нарын-Кала сохранилась в достойном виде, действительно, чудо. В смутные годы историческое наследие никем не охранялось, и известняковая кладка разных эпох повсеместно становилась стройматериалом для нового жилья. Именно так были разобраны еще два архитектурных памятника – Дербентские стены и «Великая Кавказская стена» Даг-Бары.

Даг-Бары строили 140 лет. Общий объем кладки вместе с крепостью превышал объем пирамиды Хеопса в семь раз. Старожилы Дербента помнят, как еще на их веку куски стены массово продавались под разборку. Та же участь в начале XX века постигла и стоявший внутри цитадели великолепный ханский дворец. О неприступности Нарын-Кала сложены легенды: однажды арабы - захватчики пошли на хитрость. Захватили пастуха и заставили его показать родник, который питал крепость. А потом отравили воду в подземных цистернах кровью овец и содержимым их желудков. Начались отравления, и защитники крепости вынуждены были ее сдать.

«Я проводил недавно экскурсию для арабских студентов и рассказал им эту печальную историю. Сказал им, чтобы больше так не делали. Им стало стыдно, и они пообещали», - с улыбкой говорит экскурсовод.

Но были и примеры трусости: так, западный выход назывался «воротами позора». Якобы, через него убегал правитель с гаремом, когда защищаться не хватало мужества.

Подземные ханские бани  - еще одно чудо Нарын-Калы. Одна из них - баня 17 века - функционирует до сих пор. В другой устроен музей культуры и быта. Есть легенда, что подобные бани отапливались одной свечкой. Легенда возникла не на пустом месте, так как бани, в основном, строили в местах выхода природного газа. Сам выход оформляли в виду каменной свечки. Рядом с баней находилась топка, уровень которой был ниже уровня самой бани. В чанах топки нагревалась вода, которая подавалась по керамическим трубам под каменный пол бани. Освещались бани естественным образом через отверстия в куполах. Когда в бане мылись женщины, мужчинам было запрещено даже смотреть в ту сторону. Виновным выкалывали глаз или бросали в зиндан – каменную тюрьму. Это была дорога в один конец. Узников не кормили и не поили.

Раскопки в Нарын-Кале будут продолжены и после юбилея. Ученых ждет еще немало открытий. Многие здешние тайны еще не разгаданы. Сдается мне, сюрпризы ученым еще преподнесет крестово-купольная церковь пятого века, позже переделанная в храм огнепоклонников и мечеть…

Чудо и его последствия

Не могу не поделиться впечатлением о посещении в Дербенте музея "Домик Петра Первого". Основной объект музея - отреставрированный павильон-колоннада, который построили еще в 19 веке над землянкой. В ней Петр останавливался во время Персидского похода. Пробыл в каменной землянке (две комнатки) то ли три дня, то ли пять, а то и две недели. Много думал как о торговых сношениях России с Азией и о восстановлении торгового пути из Европы в Азию, так и о создании в Дербенте алкогольной промышленности. По легенде он попробовал местные вина и остался ими недоволен. Версия лоббизма со стороны местного коньячного комбината исключается - его тогда еще не существовало в природе. Первым шагом господдержки стало решение командировать сюда для обмена опытом и обучения местных кадров астраханских виноделов. В дальнейшем развивались формы государственно-частного партнерства: Петр "наезжал" на фабрикантов и купцов и заставлял их вкладываться в виноделие. Попутно царь посетил крепость Нарын-Кала и велел себя постричь, а из волос сделать парик.

В советское время колоннаду переделали в жилой дом, хозяин просветы между колоннами заложил пиленым камнем и вставил деревянные окна. Домик Петра превратился в коммуналку. Ученые обнаружили его совсем недавно. Дом у жильцов выкупили (кому-то сильно повезло), землянку царя отреставрировали, вложив в создание музея сто миллионов рублей.

Вокруг древнего города масса виноградных плантаций и щедрое солнце. На трассе - множество машин с виноградом и горным камнем для строительства. А еще в Дербенте есть коньячный комбинат. Два года назад, помнится, мы по нему бродили, как бродит молодое вино, а главное - участвовали в дегустации продукции. Слушали объяснения главного технолога о главном секрете местного коньяка - солнцу, чудному винограду и особым дубовым бочкам. На наболевшие вопросы, что же продается в российских магазинах под видом дагестанского коньяка, он отвечал уклончиво, напирая на то, что его комбинат за качество этой продукции не отвечает.

Нынче много коньяков посвящено 2000-летию Дербента. А в магазинчике при комбинате туристы активно скупают не только 8-ми и 20-летние коньяки, но и "Президента" тридцати и даже сорокалетней выдержки.

А местные жители шутят: "Главное чудо света - это дербентский коньяк. Все остальные - его последствия".

Джумма-мечеть

Заходят в мечеть, снимая обувь у входа. И обязательно с правой ноги, тем самым приветствуя дом Аллаха. Сотни великолепных дагестанских ковров украшают полы самой старой в России и СНГ Джума-мечети в Дербенте. Ей 1300 лет, и она была построена для проведения пятничного намаза. Маленькие оконца высоко под куполом создают полумрак и ощущение игры света и тени. А четырем уникальным платанам во дворе, которые видны с любой точки города-800. При мечети есть медресе. Выходят из мечети - с левой ноги...

Знаменитым платанам в дербентской Джумма-мечети - 800 лет. Древнему искусству кубачинских ювелиров - не меньше. Но живем-то мы сейчас, и потому народ на юбилее Дербента  расхватывал серебряные чехлы для пятого айфона за 10 тысяч рублей и спрашивал, когда мастера сделают чехол для шестого. Ну, и анекдот в тему, рассказанный местным краеведом:

«На международном конгрессе археологов выступили представители Италии и сообщили, что под Венецией найдено древнее поселение и куски проволоки. Это говорит о том, что уже две тысячи лет назад там было электричество, - заключили итальянцы.

Потом выступил ученый из Дербента: «Мы нашли поселение, ему пять тысяч лет. Но проволоки мы не нашли. Это значит, что уже тогда в Дербенте был wi-fi».

Неподалеку - православный храм, армянский храм и синагога. В праздники верующие разных конфессий ходят друг к другу в гости. В Дербенте дружно жили и живут представители десятков народов. Были целые кварталы татских евреев. Но большинство из них сейчас разъехалось.

Ну, а сам праздник был великолепен. На Майданах танцевали и пели, по канату ходили канатоходцы, глаза разбегались от обилия красивых девушек в национальных костюмах и платках. Ремесленники показывали древнее искусство наших старых знакомых кубачинских ювелиров, секреты унцукульской насечки (инкрустация металлом кизилового, абрикосового или орехового дерева). Лакские мастера из села Балхар показывают  знаменитые диковинные гончарные изделия. Блестят  на солнце Кизлярские и Гоцатльские кинжалы.

Встречаю мою старую знакомую  Жанну Курбанову. Это мастерица уникальной техники вязания на спицах. Она жила в маленьком селе Кули. И в 5 классе, почувствовав тягу к творчеству, связала портрет Тараса Шевченко.  Затем Жанна стала создавать авторские вещи со своим замыслом, сюжетом, композицией. Таковы ее «Старый дом в Кули», «Снежные вершины», «Лунная ночь», «Балхарка», «Ослица».  Все у нее одушевленно, все дышит «дыханием твоим», но имеет свой характер, даже цветочный куст, заснеженные вершины, голубь и скачущий конь. А еще Жанна прекрасно поет…

В разгар праздника увидел любопытную сценку  - горцы в папахах выстроились у памятника Ленину, который рукой указывал на дагестанских ремесленников, словно говоря – «верной дорогой идете, товарищи!»

От Ильича до Ильича – папахи, горцы и парча....

Муртазали ловко забрался на верблюда и призвал всех пройти в старый город. Здесь в каждом доме был накрыт стол, угощали гостей сладостями и поили чаем. Цирюльники стригли и брили, пацаны-сапожники за пятьдесят рублей говаривали почистить обувь по «старинному рецепту». Правда, непостижимым образом вышло, что чистить пришлось самому… 

Дама с хитрым прищуром сидела возле вывески с надписью «Удаление чупа». У многих детей застревают в горле кусочки еды. Одни обращаются к врачам, а многие в Дагестане везут детишек к дербентским знахаркам. В интернете на эту тему идут бурные дискуссии. Одни говорят, что только бабки спасут ребенка, а другие уверяют, что это негигиенично и средневеково. И вообще они, мол, шарлатанки - заранее прячут в руке кусочки еды, чтобы потом показать их родителям…

Захожу в азербайджанский дворик. Женщины показывают гостям  церемонию наречения именем мальчика.

«Поздравляя родителей новорожденного, азербайджанцы произносят слова: «пусть малыш соответствует имени», - говорит Руфина Магомедова.  - Значение азербайджанских имен чаще всего связано с различными позитивными человеческими качествами – благородством, трудолюбием, справедливостью, смелостью. Популярны у нас имена Айхан. От персидского - «хан луны». Али в переводе с арабского значит «верховный». Гусейн. Мужское азербайджанское имя, имеющее значение «хороший» Мухаммед. От арабского - «достойный похвалы». Ровшан означает «светлый душой»…

Разговорились с женщинами. Оказалось, у них есть родня в Барнауле. «Есть несколько врачей, есть офицер, работающий  в тюрьме».

Еще один слой Дагестана

«Нельзя сделать из Республики туристический рай, если то там, то здесь взрывают и орудуют боевики», - признался два года назад на встрече с журналистами Рамазан Абдулатипов. За два года здесь стало гораздо спокойнее. В Махе (Махачкале) полно ресторанов,  они забиты людьми. Семьи отдыхают в парках, гуляют или бегают по городскому пляжу. Работают театры, музеи, выставки.

Но тревога есть. Ведь остались причины, которые ее подпитывают. «Менталитет нашего народа таков, что мужчина должен кормить семью. А не найдя работу, парни  порой предпочитают уйти в горы, к боевикам, - честно признался один высокопоставленный чиновник.

Так что экономика – превыше всего. Татьяна Гамалей, министр по делам национальностей, рассказывая о работе министерства, подвела журналистов к фотогалерее портретов ее предшественников на этом посту – двое было убито (для ликвидации одного из них боевики взорвали целый подъезд), один тяжело ранен…

Но это уже история – в начале 2000-х годов Миннац в числе прочих вопросов занимался и  взрывоопасными вопросами религиозными. И министры становились мишенью вахаббитов, эта должность была расстрельной…

Сегодня тренд и обстановка поменялись - министром становится  красивая, обаятельная  русская женщина, кандидат филологических наук, ученый, писатель  и активный блогер.

Многие дагестанские мужчины прошли в конце 90-х годов  через ополчение, когда народ поднялся на борьбу с боевиками. 

А вертолетная охота – это не то, что мы понимаем у себя на Алтае. Это отстрел не горных баранов-аргали, а чиновников. Когда за мэром или главой районной  администрации прилетает вертолет со спецназом. Одних  арестовывают  по подозрению в  подготовке покушений и заказные убийства, других – за связь с боевиками, третьих – за  коррупцию. Самый громкий арест  - парализованного мэра Махачкалы  Саида Амирова. Дагестанцы  его называют  «кровавый Рузвельт». Иные главы подумывают, а не застроить ли места для посадки вертолета детскими площадками или гаражами…

«Идет очищение власти» . – так коротко оценил это президент республики. «Идет борьба кланов и ослабление позиций нелояльных  людей», - пишут  журналисты и блогеры.  «Идет борьба  федеральных силовиков с Абдулатиповым», - предполагают третьи...

Но оставим в покое кланы. За неделю, наскоком, в местных хитросплетениях не разберешься. Со своим уставом в чужой монастырь (или мечеть), как-то не очень… Поднимемся-ка  лучше на Гунибское плато. Или на сторожевую башню в Кубачах. Говорят, если долго стоять на вершине горы и загадать мечту, то она обязательно сбудется. Дома змейкой убегают вниз. Вдруг, как это часто бывает в горах, все заволокло пеленой тумана. Скрылась дорога и дома… Заморосил нудный дождик. Пришлось подождать ехать, пока не прояснится.

А раз дорога в тумане – можно налететь на гору или свалиться в пропасть. Мысленно мы пожелали Дагестану ясной дороги, мира и чистого неба.

Фото: автора