Тяжело ли учиться в школе дистанционно

Ребенок с ограниченными возможностями здоровья и ярлыком «необучаем»  начинает вдруг успешно осваивать учебную программу школы, затем вуза. Эта история – обычная для центра дистанционного образования детей-инвалидов Алтайского краевого педагогического лицея-интерната. Нынешней осенью учебное заведение отмечает десятилетие.

Тихие троечники

В школе ребятишки появляются нечасто. В дистанционном формате обучения это и не нужно. Но ради разговора с корреспондентом «АП» пришли. Три мамы и их парни со сложными диагнозами и «перпендикулярными», по образному выражению женщин, характерами.

Первым делом – обнимашки, ритуал обязательный. Да, я перед встречей читала, что для особенных деток очень важен тактильный и эмоциональный контакт с собеседником.

«Мам, а что такое пафос?» – это третьеклассник Иван, с рождения страдающий ДЦП, выцепил незнакомое словечко из Интернета. Вопросы он генерирует быстрее, чем взрослые успевают ответить. Он – один из тех самых «необучаемых», у которых раньше ну никак не получалось с учебой. В нулевой класс Ванечка пошел в специализированную коррекционную школу-интернат № 6 Барнаула. Решение перевести мальчика в центр дистанционного образования далось его семье непросто. Мама, Юлия Даничева, сама, кстати, педагог, всегда считала, что детский коллектив и общение особому ребенку нужны как никому другому. К тому же опасалась, что дистанционных уроков по скайпу не выдержат зрение и позвоночник Вани, и без того проблемные.

– Программа 6.2 специализированной коррекционной школы для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата была вполне по силам сыну. Но он получал слабые троечки и с каждым днем все больше замыкался в себе, – рассказывает семейную историю Юлия. – У него начались тики. Наслушавшись ужасов про эпилепсию, мы рванули к неврологу. Тики оказались нервной реакцией на плохие оценки, не-
успешность в классе. Однажды я поняла, что попросту теряю сына. В середине третьей четверти учителя отказались от нас, по сути. Не получилось и с надомным 
обучением. О массовой школе мы и не заикались… Оставалась одна надежда – ЦДО. Отдав мальчика сюда, я с удивлением обнаружила, что мой «необучаемый» ребенок умеет хорошо говорить, мыслить, общаться с учителями. Обращаюсь ко всем мамам и папам детей с проблемами здоровья. Верьте в своего ребенка, ищите для него возможности раскрыться, что бы вам ни говорили окружающие.

Сегодня Юлия жалеет о том, что раньше не видела очевидного решения проблемы, которое у нее было буквально перед глазами. С руководителем центра дистанционного образования Натальей Вишняковой они знакомы давно, с тех пор как малышом Ваня проходил реабилитацию в реацентре «Журавлики»: в то время Наталья Николаевна работала там дефектологом, заведовала отделением. 

Как вытянуть программу

Из обычной барнаульской школы родители перевели на дистанционное обучение мальчика-аутиста Степана после того, как в разгар учебного года учителя поставили маму Ингу Никонову перед фактом: «Он не тянет программу». Что делать? Не оставлять же ребенка с сохранным интеллектом на второй год в первом классе. ЦДО стал выходом и для этой семьи.

– С детьми с нарушениями аутичного спектра и впрямь сложно работать, из-за замкнутости прежде всего. Я раньше не верила в дистанционные формы. Думала: как педагог может воздействовать на ученика, если из учебного арсенала только монитор с картинками? Но именно в ЦДО мой Степа стал тянуть программу общеобразовательной школы, что говорит о профессионализме учителей. Они буквально ловят ребенка в силки интереса всеми возможными методами онлайн-образования.

Настоящую победу семья отпраздновала, когда мальчик перестал задавать взрослым свой постоянный вопрос: «А зачем мне учиться?» – после того как прошли тему «Конституция России». Там сказано, что до девятого класса ребенок обязан учиться, а родители и учителя – учить его. Степан сей факт принял и занимается без проблем. Самостоятельно делает контрольные и домашние задания. Напомним, он тоже из «необучаемых».

В отличие от подруг по родительскому сообществу Ирина Окунькова и ее сын второклассник Дмитрий на дистанционное обучение были нацелены с детского сада.

– О центре я узнала в Новосибирске, где мы с Димой проходили курс реабилитации. Там один паренек, тоже с Алтая, каждый день садился за ноутбук, выходил на связь с учителями, решал задачи. Удивило то, что преподаватели подстраивались под расписание лечебных процедур. Мне это так понравилось, что домой мы вернулись с готовым решением. Очень рады, что попали именно сюда.

Ирина – известный в Барнауле педагог-музыкант, занимается музыкальной терапией с особыми детьми. Опыт женщины, материнский и педагогический, возможно, послужит и другим родителям:

– Многие спрашивают, почему мы не пошли в обычную школу с инклюзивной средой. Ответ один. Когда информация идет потоком, в классе полной наполняемости ребенку с особыми потребностями трудно приходится. Тем более что наши дети живут в плотном режиме реабилитации. После уроков – ЛФК, иппотерапия, бассейн, массаж. Я адекватно оцениваю возможности сына и понимаю, что ему нужен особый темп преподавания. Мне нравится, что при дистанционной форме учитель и ученик работают один на один. У Димы все получается, а педагог Галина Леонидовна Чеснокова стала для него непререкаемым авторитетом. 
В самых сложных ситуациях она не теряет инициативы, умудряется вывести его на учебную тему.

Верьте в него

Удивило, как много – для маленькой школы! – положительных родительских отзывов в Сети. Честь учебного заведения – это вопрос имиджа или чего-то большего?

– Нам нельзя работать плохо, мы – единственный подобный центр в крае, – отвечает Наталья Вишнякова. – Можно сотворить тысячу добрых дел, получить массу хороших откликов, но одна ложка дегтя – и все испорчено. Конфликты с родителями, конечно, случаются и у нас. Это нормально, ведь все мы разные. Особенные не только наши дети, но также их мамы с папами. Зная об этом, мы научились слышать их, а они – нас. К каждому ребенку – индивидуальный подход. Это не штамп, а образ жизни. Только тогда образовательный процесс будет успешным. Слава богу, получается.

Как и положено мамам школьников, женщины говорят об оценках и успеваемости, но больше все-таки – о любви к ребенку, вере в него, о готовности принимать его таким, каков он есть. Если их нет, дитя, чьи крылья и без того связаны болезнью, остается один на один со своими проблемами и горестями.

– Согласитесь, неправильно, когда мама паллиативно больного ребенка, на пределе сил окончившего девятый класс, из ей одной ведомых побуждений требует от учителей записать его в десятый, – рассуждает Вишнякова. – Даже принимая как аксиому, что ее ребенок для нее самый лучший, сложно такое понять. С мамами и папами говорим об этом честно. Мы успешность детей пестуем, наши девочки и мальчики верят в себя, потому что им доверяют взрослые, учителя и родители. Любви одинаково достойны и отличники, и двоечники. Оценка вообще в нашем деле не главное. Главное – верить в ребенка.

Кем становятся выпускники ЦДО? Многие уходят в IT-сферу, так как она дает людям с ограниченными возможностями здоровья возможность работать удаленным доступом. Или в педагогику – уже пятеро ребят окончили педвузы и преподают сейчас в школах края. Так, в центре сейчас учительствует его выпускница Олеся Смолянинова, а летом проходил педпрактику Александр Ставских, юноша-колясочник. Вероятно, окончив магистратуру истфака, он вернется сюда преподавателем. 

Главная задача учителя – учить. А дело родителей – зная потолок возможностей своего ребенка, выбрать комфортный для него вариант обучения. Когда тройки из жалости к «необучаемому» ребенку сводят на нет его самооценку, дистанционное обучение не просто выход – спасение. Именно в несоответствии родительских амбиций детским возможностям Наталья Вишнякова видит корень многих бед.

Факт
В краевом центре дистанционного образования детей-инвалидов учится 180 школьников. За десять лет деятельности ЦДО 154 выпускника получили аттестаты об основном общем образовании, еще 163 – о среднем общем.