В 2011 году в Алтайском крае в розыск было объявлено более полутора тысяч детей, пропавших без вести, а в 2012-м – 1211. За восемь месяцев текущего года зарегистрировано 874 «потеряшки».

Цифра, на первый взгляд, пугающая, но она не показательная, уверяют правоохранители. Самовольных уходов, когда дети бегут из дома намеренно, не так уж и много. По факту большинство детей попадают в отчетность, что называется, по стечению обстоятельств, случайно. В официальную статистику включают, к примеру, детей, которые после школы заигрались на улице, зашли к друзьям, засиделись и опоздали домой к обеду. Родители, естественно, бьют тревогу и обращаются с заявлениями прямиком в полицию.

На консультативном совете СУ СКР по Алтайскому краю, посвященном вопросам безвестного исчезновения несовершеннолетних, заместитель руководителя краевого Следственного комитета Алексей Александров вот что сказал по этому поводу:

– К счастью, на сегодняшний день ненайденными остаются только пятеро мальчишек, пропавших без вести. В прошлом году пропал и до сих пор остается в розыске один ребенок, по факту возбуждено и расследуется уголовное дело. В нынешнем году не установлено местонахождение четверых детей, в двух случаях возбуждены уголовные дела.

Остальных находят по горячим следам. Правоохранительные органы обязаны принять заявления о пропаже детей и их отработать. Практика показывает, что 30 процентов заявлений регистрируется об исчезновении детей до 14 лет, остальные – до 18 лет. В категорию без вести пропавших попадают, как правило, школьники, которые опаздывают с занятий: задерживаются, потому что зашли к друзьям, родственникам или по пути с тренировки у них… сломался трамвай-троллейбус.

Подавляющее большинство заявлений поступает в органы внутренних дел, а затем автоматически передается в Следственный комитет, после чего осуществляется совместный выезд на последнее местопребывание несовершеннолетнего следственно-оперативной группы. Если по горячим следам разыскать ребенка не удалось, то материалы ежедневно отрабатываются и правоохранительные ведомства еженедельно проводят совместные сверки: кто найден, кто нет и как строить дальнейшую работу.

Правоохранители уверяют, что держат ситуацию на контроле: работа проводится совместно с органами власти, активно привлекаются психологи, педагоги школ и спецучреждений. Взаимодействие структур организовано, что называется, на высшем уровне, и тем не менее проблема никуда не делась. Почему?

*   *   *

Почему они пропадают?

Ежедневно полицейские края регистрируют от одного до восьми заявлений о самовольном уходе несовершеннолетних.

Статистика показывает, что в категорию «бегунков и потеряшек» попадают самые разные дети: из детских домов, интернатов, неблагополучных и хороших семей. Некоторые из них забывают о времени, заигрываются, понапрасну тревожа родителей, но много и таких, которые убегают из дома намеренно и… неоднократно.

– Общепринятое мнение о том, что большинство ребятишек сбегают из казенных мест, ошибочно, – комментирует ситуацию начальник отдела по делам несовершеннолетних ГУ МВД России по краю Марина Муравьева. – Статистика говорит об обратном: 67,5 процента составляют самовольные уходы из семей, 13,7 процента (128 фактов) – из мест круглосуточного пребывания детей. Заблуждением можно назвать и тот факт, что дети уходят из дома из-за жестокого обращения. В действительности эта проблема только на третьем месте. На первом же стоит временная утрата контроля над детьми со стороны родителей и опекунов – 60%. Наличие у детей расстройства психики – 38%. С жестоким обращением у нас было связано всего 18 фактов.

То есть главная проблема – недосмотрели и не проконтролировали. Более того, некоторые родители забывают о своих детях. Малолетний ребенок должен вернуться с учебы в 2 часа дня, а они ждут его до 11 вечера и только потом обращаются с заявлением в полицию. Причем выясняется, что здравомыслящие на первый взгляд взрослые люди самостоятельно разыскивать ребенка даже и не пробовали! А для сотрудников правоохранительных органов в таких делах, как известно, дорога каждая минута. Если в течение суток «потеряшка» не находится, то принимаются крайние меры, вплоть до проведения массовых войсковых операций. На ноги поднимается весь личный состав полиции и некоторых других правоохранительных органов.

По словам Марины Муравьевой, за восемь месяцев текущего года 67,7% детей от общего числа заявленных в розыск было найдено в период до 48 часов. Почти 41% уходов совершено подростками в возрасте 15-16 лет, 18,6% – в возрасте 13-14 лет, 19,4% – в возрасте 17 лет, 8,3 % – в возрасте от 7 до 12 лет. И лишь 33 ухода совершено малышами в возрасте до 7 лет. Среди самых маленьких наиболее часто уходят мальчики, на их долю приходится 61,8%. В 15-16 лет, наоборот, чаще убегают девочки – 59%. В возрасте 17 лет основная масса «бегунков» – юноши (53,7%).

– Чаще всего регистрируются однократные исчезновения, – говорит Инесса Смирнова, начальник отдела координации деятельности территориальных органов по розыску лиц УУР ГУ МВД России по краю. – Более проблемные – дети, страдающие различными психическими отклонениями, в особенности синдромом бродяжничества. Такие ребятишки наблюдаются у психиатров, состоят на различных учетах, для них характерны частые уходы, особенно в период весенне-летнего обострения. Патрульные наряды обнаруживают их в магазинах, подъездах, на улицах, а также у родственников и друзей.

Особое внимание специалистов – к педагогически запущенным подросткам, которые бродяжничают и являются потенциальными жертвами преступлений или сами стоят на пороге их совершения. Таких детей можно разделить на две подгруппы: убегающие из неполных, социально неблагополучных семей и убегающие из детдомов и интернатов, наоборот, из-за конфликтов с педагогами, сверстниками, тяжелой адаптации к новым условиям жизни и из-за стремления вернуться к родителям, лишенным родительских прав. Большинство таких подростков объявляются в розыск неоднократно, на протяжении нескольких лет подряд. Они уже знакомы с методами розыска полиции, знают, где и как их будут искать, поэтому усердно заметают следы, не берут с собой мобильные телефоны, по которым их могут вычислить. Таких детей ищут по несколько месяцев, а иногда и до двух лет.

Значительную роль играют и лидеры подростковой среды, зачастую уже преступавшие закон, попробовавшие спиртное или наркотики. А с ними рядом – морально слабые дети, подверженные влиянию и убегающие за компанию. Они подаются в бега, чтобы поднять авторитет среди сверстников. Абсолютным лидером по количеству несовершеннолетних, объявленных в розыск за восемь месяцев 2013 года, является Тальменский район. Там заявлено о 60 уходах, 12 из них – в Тальменском технологическом техникуме.

– Несомненно, уход ребенка из институционального учреждения является особой проблемой, – говорит начальник отдела специального образования, опеки и попечительства Главного управления образования и молодежной политики Алтайского края Лариса Багина. – Если самовольный уход совершен, то проводится расследование внутри учреждения, выясняются причины и выносится дисциплинарное взыскание виновным. В каждом из них работает система стимулирования. В обязательном порядке одним из критериев оценки действий педагогов является как раз отсутствие самовольных уходов. Кроме того, в августе текущего года были пересмотрены контракты с руководителями учреждений по условиям оплаты их труда. Одним из критериев, который влияет на размеры заработной платы, также являются самовольные уходы воспитанников интернатов.

*   *   *

По зову сердца

В поиске пропавших детей правоохранительным органам неоценимую помощь оказывают добровольцы отряда «Лиза Алерт» в Алтайском крае – филиала московского отряда.

«Лиза Алерт» – некоммерческое объединение, ставящее своей задачей оперативное реагирование и гражданское содействие в поиске пропавших детей. За время своего существования этот добровольческий отряд накопил огромный практический опыт проведения широкомасштабных поисковых операций с привлечением сотен волонтеров, специалистов, средств массовой информации и интернет-сообществ. Среди добровольцев – кинологи и следопыты, джипперы и квадроциклисты, воздухоплаватели и водолазы и просто неравнодушные люди без специальных и поисковых навыков.

– В своей работе мы ориентированы на вспомогательную правоохранительным органам функцию, – рассказывает руководитель отряда «Лиза Алерт» в Алтайском крае Денис Греков. – В первую очередь стараемся обеспечить максимальную помощь в поиске пропавших детей по направлениям распространения информации и по так называемому физическому поиску.

Жители края обращаются с заявлениями о розыске детей через официальный сайт «Лизы Алерт». Кроме того, на территории РФ действует единый бесплатный федеральный номер. Все звонки поступают в Москву и после обработки распределяются по регионам. В экстренных случаях, например, при исчезновении малолетних детей в лесу, оперативно может быть организована смс-рассылка для участников поискового отряда.

– К сожалению, информация, как правило, поступает к нам по истечении более чем суток после исчезновения ребенка, – говорит доброволец отряда Юлия Чермашенцева. – То есть если сотрудникам полиции не удалось в течение 24 -48 часов найти ребенка. Мы своими силами тоже организуем поиски, например, распространяем информацию в сети Интернет, и, как показывает практика, такая форма работы оказывается очень эффективной.

Поисковые мероприятия на местности «Лиза Алерт» проводит по согласованию с сотрудниками полиции. Если требуется, то волонтеры проводят опрос граждан и на месте оперативно отрабатывают имеющуюся информацию. Добровольные помощники расклеивают ориентировки на потерявшихся детей, но когда речь идет о «бегунках», то такие объявления малоэффективны. Листовка может спугнуть ребенка.

– Нам предоставляют информацию о ребенке и фотоснимок, – продолжает Денис Греков. – Ориентировку мы составляем самостоятельно, для этого у нас имеется свой шаблон, общий для всех отрядов страны. Листовки изготавливаем, распечатываем и расклеиваем. Кроме того, мы можем, проанализировав содержание страниц в соцсетях, на основании полученной информации определить точки, по которым необходимо работать в дальнейшем.

Интернет – великая сила. Был случай, когда на пропавшего 13-летнего мальчика родители предоставили в отряд его детскую фотографию и через «Лизу Алерт» разместили в соцсетях. Ребенку снимок не понравился, он на всех обиделся и вышел на связь.

– Мы постоянно проводим занятия для волонтеров, – рассказывает Юлия Чермашенцева. – Приглашали даже психолога МЧС, которая рассказала об особенностях психики ребенка в зависимости от возрастной категории, начиная с младшего возраста до года и заканчивая подростковым периодом. Кроме того, мы активно используем и распространяем методические материалы, профилактическую литературу для детей, родителей и добровольцев, желающих присоединиться к поисковым мероприятиям.

Денис Греков акцентирует внимание на том, что «Лиза Алерт» при организации мероприятий не нарушает законодательства, в том числе касающегося персональных данных:

– В обязательном порядке мы исключаем трансляцию данных, которые выходят за пределы предоставленных нам сотрудниками полиции. В ориентировке на ребенка мы выставляем лишь описание детей, фамилию, имя и возраст. И… никаких подробностей личной жизни. После установления местонахождения мы также не выдаем сведений о том, где пропадал ребенок, что делал и при каких обстоятельствах вернулся домой. Любые комментарии других пользователей, в том числе эмоциональные, безжалостно удаляются.

Бесплатный федеральный номер поискового отряда «Лиза Алерт» – 8-800-700-5452.