Из пилотов – в целинники

Родился будущий герой 27 сентября 1922 года в селе Стуково Павловского района Алтайского края. Детство Александра Попова прошло на старинном, созданном еще Екатериной II прииске Егорьевском в Маслянинском районе Новосибирской области. Там окончил семь классов, поступил в педучилище в Барнауле. Как тысячи других подростков того предгрозового времени, бредил авиацией. Это увлечение привело его в Барнаульский аэроклуб Осоавиахима.

В 1940 году Александр окончил педучилище и приступил к работе по специальности. Но не прошло и двух недель, как его призвали в армию. Загоревал было: не складывается учительская судьба. Но вскоре успокоился: кажется, сбывается другая мечта – стать летчиком.

– Мечта стать летчиком, – рассказывал Попов, – зародилась у меня еще в школьные годы. После окончания десятилетки поступил на курсы Барнаульского аэроклуба. А через год меня зачислили курсантом в Сталинградское военное училище.

Весной сорок первого года мы закончили учебу по ускоренной программе. И начались учебные полеты. Они продолжались вплоть до 22 июня. А когда началась война, нам присвоили звания сержантов и зачислили в 629-й истребительный полк 102-й дивизии.

К концу 1942 года полк, в котором служил Попов, приступил к выполнению основной боевой задачи – прикрытию неба Сталинграда от налетов «юнкерсов» и «хенкелей».

Обстановка на фронте была напряженной. После ожесточенных боев немецкие воинские части вышли к Дону. В сложных условиях пришлось действовать советским летчикам. Они научились сбивать вражеских асов.

Александр Романович вспоминал:

– Выполнив очередное задание, наше звено истребителей вернулось на свой аэродром. Не успели поставить машины на стоянки, как получили приказ заправиться горючим и ждать сигнала на вылет. Прошли считаные минуты, и в небе вспыхнула красная ракета. Это означало, что нам предстоял очередной вылет. От командира эскадрильи мы узнали, что за Доном над станцией Клетская появился немецкий воздушный разведчик «Дорнье». Зенитных пушек там не было, и немец безнаказанно висел над нашей переправой.

Мне и сержанту Завалихину было приказано разыскать и сбить врага. Мы взлетели и взяли направление на станцию Клетская. Вскоре мой напарник ушел на поиск в сторону, я остался один. Всмотревшись, заметил над Доном самолет. Он в пространстве пересекал мой маршрут. Я взял курс на вражескую машину. Как оказалось, это был «Дорнье», за которым мы охотились.

Вражеский летчик тоже заметил меня и по-своему стал маневрировать, ведя по моему истребителю огонь. В ответ нажимаю на гашетку пулемета. Огненная трасса устремилась к врагу. Как мне казалось, пули достигли цели. «Дорнье» пошел к земле. Но это был очередной маневр врага. На высоте бреющего полета пилот выровнял машину и вновь стал набирать высоту.

Между нами завязался поединок. Израсходовал весь боезапас. Как быть? Решение было одно: таранить.

Самолеты летели на малой высоте, и, выбрав удобный момент, ударяю врага снизу. И тут почувствовал, как вздрогнула моя машина.

Немецкий разведчик взорвался на земле. И я приземлился не очень удачно. Истребитель был основательно поврежден.

Командир части, увидев меня, сказал:

– Ты везучий, парень. Мы считали тебя погибшим.

Схватки над Сталинградом продолжались. Попов участвовал во многих воздушных боях. В одной из схваток его истребитель был подбит, а сам он ранен в ноги. Для Александра Романовича началась госпитальная жизнь, а его распухшую и посиневшую ногу с трудом спас от ампутации профессор Оглоблин.

Подвиг Александра Попова увековечен. На месте, где он сбил немецкий самолет, установлен пилон с надписью: «Здесь 23 июня 1942 года летчиком 629-го истребительного авиаполка ПВО старшим сержантом Поповым Александром Романовичем был совершен первый в Сталинградской битве воздушный таран». А герой этой воздушной схватки был награжден орденом Ленина.

Только через девять месяцев вернулся в село Егорьевское Маслянинского района. Там жили его родители. Для фронтовика началась мирная жизнь. Устроился работать коллектором геологоразведочного отряда Егорьевского прииска. Екатерининский промысел оказался не по душе Александру Романовичу. «Скучное это дело. Жди, когда откроется золотая жила или появятся россыпи благородного металла. Может, и вовсе ничего не дождешься».

Ему хотелось настоящего, захватывающего, большого дела. Казалось, оно рядом, на родной земле, дающей хлеб. Так пришел он в сельское хозяйство. Вскоре стал директором совхоза. Постепенно дела пошли в гору. А тут еще подоспело время освоения целинных и залежных земель. «А чем мы хуже? Почему мы должны отставать от больших дел страны?» – убеждал своих земляков Александр Романович.

И убедил. Горячо, с сибирским размахом взялись земляки Попова за преображение родной земли. И сам Александр Романович был среди целинников днем и ночью. Итог оказался великолепным: вместо тысячи плановых гектаров удалось освоить четыре.

И в первый же год земля благодарно отозвалась на труд целинников: дала по 18 центнеров с гектара. Неслыханный урожай по сибирским меркам! Многие земляки Александра Романовича награждены орденами и медалями. На груди Александра Попова засияла золотая медаль Героя Социалистического Труда.

В 1963 году Александр Романович Попов был назначен директором совхоза «Гутовский» Тогучинского района. В 1963 году – заместитель, а с 1968-го – директор Кировского молочного комбината в Новосибирске. В 1970-м окончил вечернее отделение Новосибирского института народного хозяйства. С 1972 по 1989 год работал заведующим отделом заготовок и сбыта Новосибирского областного управления молочной промышленности, инженером-технологом на Дзержинском молочном заводе.

Потом с почетом проводили его на пенсию. Но от дел своих земляков он не отошел. Был заместителем председателя Новосибирской областной организации ветеранов войны, труда, Вооруженных сил и правоохранительных органов.

Ушел из жизни в 2005 году. На доме № 34 на улице Красноярской, где проживал Александр Романович, установлена мемориальная доска.

Из книги «Сибиряки в Сталинградской битве».