Ложка мёда в «бочке» проблем

4 июля на Совет Госдумы впервые был вынесен проект федерального закона о пчеловодстве, защищающий как производителей, так и потребителей натурального мёда. После этого его рассмотрит Совет Федерации, а первое чтение должно состояться в Госдуме в сентябре, когда депутаты вернутся с летних каникул. 

Что считать мёдом?

Кроме того, экспертным советом по пчеловодству Госдумы, сопредседателем которого является руководитель краевой общественной организации «Союз пчеловодов и переработчиков пчелопродукции» Сергей Тастан, выдвинута инициатива о пересмотре всех медовых стандартов, которые не отвечают современным требованиям качества. «Бытует мнение, что в России перепроизводство мёда. А на самом деле – перебор фальсификата, который по существующему ГОСТу приравнивают к натуральному. В лучшем случае он состоит из патоки и сиропа, а чаще это синтетический мёд из Китая. Для усиления контроля за качеством этой сладкой продукции необходимо таким образом изменить требования ГОСТа, чтобы искусственный продукт не выдавали за натуральный».

О том, какой мёд ожидать в этом сезоне на Алтае, мы беседуем с Сергеем Тастаном:

– Пока погодные условия складываются не слишком благоприятные, хотя прошедшая зима была не тяжёлой. Для пчелосемей, пережидающих её в омшанике, холод не проблема. Главное, чтобы в ульях было сухо, не закончился корм, а безоблётный период длился как можно короче. Из-за холодной весны растения нынче долго не выделяли нектар. Того его количества, что рабочие пчёлы приносили в улей и делали так называемый первый напрыск, не хватало, чтобы запечатать ячейки соты. Пока они летали за добавкой, молодые пчёлы, обслуживающие матку, перерабатывали напрыск и соты снова пустели. Крылатые труженицы пускали нектар на развитие семьи. Только в середине июня пчёлы смогли начать работать по-настоящему, накапливая в сотах мёд.

Ульи смыло водой

Сергей Дмитриевич рассказал и о том, какой большой урон нанесло отрасли сильное наводнение. В Чарышском, Красногорском, Солонешенском, Бийском районах бурные потоки унесли множество ульев, а там, где они остались, пчёлы погибли. В правление Союза пчеловодов, например, звонили пасечники из Бийска, которые сообщили, что в результате наводнения потеряли всё. Теперь им необходимо восстанавливать пасечное хозяйство, инвентарь и заводить новые пчелосемьи. Впервые узнала, что в одном улье должно находиться до 50 тысяч пчёл. Каждая пчела пять-шесть раз в день летает за два километра, чтобы принести сотую долю грамма сладкого продукта (а мы его ложками едим, не задумываясь о том, что в нём труд сотен тысяч крошечных работниц).

Сейчас в крае идёт мониторинг нанесённого урона, точные цифры станут известны позже. Пчеловоды заняты сохранением оставшихся пчелосемей, наращиванием их количества, подготовкой к главному взятку, который только начинается. Они стараются всячески помочь своим крылатым кормилицам. Прогнозы по медовому урожаю пока никто не даёт, ждут первой его качки.

Но мёд в крае есть, и достаточно качественный. Третий год пчеловоды сетуют на то, что нет реализации их продукции. В Россию завезено много фальсифицированного мёда из Китая и других зарубежных стран. В нём антибиотики, генно-модицифированная пыльца, которая отрицательно влияет на человеческий организм. Сергей Тастан говорит, что во многих торговых сетях видел фасованный продукт под брендом «Алтайский мёд», хотя произвели его в Новосибирске, Воронеже, Екатеринбурге, Москве и других городах России. Покупателям он советует обращать на это внимание, а также на состав содержимого баночек. Возможно, это медовый продукт, патока и прочее, что пишется на этикетках мелкими буквами.

За сезон на Алтае производят минимум пять тысяч тонн мёда, а то и шесть– семь тысяч. Краю хватает одной тысячи тонн. Остальное надо экспортировать. Все высокие гости и официальные делегации, которые у нас бывают, без мёда не уезжают и потом ещё заказывают. Целую машину мёда быстро раскупили в буфете Госдумы и в Совете Федерации. В Минсельхозе им торгуют в постоянно действующем магазине. Сергей Тастан привык к реакции гостей, когда они пробуют наш мёд впервые. Одну ложку осторожно в рот положат, посмотрят удивлённо и быстро зачерпывают вторую: «А что я раньше ел?» Ожидаемая фраза.

Свой бренд

– Нам очень важно зарегистрировать бренд «Алтайский мёд» на федеральном уровне по показателям качества, – поясняет председатель Союза пчеловодов. – Наш край знаменит богатейшим ассортиментом медоносных культур. Поэтому мёд неповторим, его нельзя подделать. Почему? У каждого растения свое пыльцевое зерно, это как у человека сетчатка глаза, рисунок на пальцах. У нас на ста метрах лугов находится до 120 видов дикорастущих растений, с которых пчела собирает нектар и пыльцу. В одном грамме мёда может содержаться до 3,5 тысячи пыльцевых зерен. Это набор всех микро- и макроэлементов, находящихся в усваиваемой форме для организма человека. Дополнительно пчела выделяет свои ферменты, и в итоге рождается неповторимый букет аромата и вкуса алтайского мёда.

Мой собеседник обратил внимание ещё на одну деталь. Наши фермеры имеют просторные поля – от 60 до 500 гектаров, а иногда до тысячи, с которых пчёлы берут качественный взяток. А в Китае земельные клочки маленькие, их обрабатывают пестицидами. Пчёлы гибнут, а если и произведут мёд, то о его качестве говорить не приходится. Из-за повышенной влажности он может забродить, поэтому в него добавляют антибиотики.

Китайцы сами признают, что у них мёд неважный, они заинтересованы закупать его на Алтае и в Башкирии, где много липы. Прошлым летом Сергей Тастан побывал в Пекине, вел переговоры на эту тему. На днях снова вылетел туда. Этим летом ждёт в гости пчеловодов и переработчиков из Китая и Франции. Их провезут по пасекам двадцати районов – от Залесовского до Третьяковского. Пусть всё посмотрят и убедятся в качестве нашего продукта. Они готовы заключить договор на поставку большой партии мёда.

Эта отрасль в крае продолжает развиваться. Как сообщил Сергей, в позапрошлом году фермер Андрей Кожанов провел эксперимент в Волчихинском районе. На тех полях, где не летали пчёлы, урожай гречихи составил семь центнеров с гектара, где у поля стояли две пчелосемьи – 17, а где пять – 40 центнеров за счёт интенсивного опыления. Говорят, раньше фермеры требовали с пасечника флягу мёда за то, что ставит рядом свои ульи. А теперь поняли свою выгоду и сами платят пасечнику, чтобы расположился возле их посевов.

– Когда уберем с полок фальсификат, тогда раскрутим свой бренд. Для этого краевой Союз пчеловодов принял активное участие в разработке новых стандартов на натуральные продукты пчеловодства. Уверен, что этот закон через некоторое время будет принят на федеральном уровне. А пока кто-то пользуется прорехами в законодательстве и продает по всей стране «Алтайский мёд», не имеющий к нам никакого отношения.

Советы главного пасечника

Тастан утверждает, что человек должен есть не один вид мёда. Это как салат из одного огурца или из других овощей. Если чередовать больше сортов: донниковый, дягилевый, эспарцетовый, акациевый, одуванчиковый и так далее, будет больше пользы организму. Мёд из лопуха, например, полезен для желудка, в гречишном много железа для крови. Сергей Тастан говорит, что пчеловодам края ВТО не страшна. За качество своей продукции они спокойны. А вот модернизация отрасли нужна.

Пчеловодство – градообразующая отрасль на селе: повышает урожайность сельхозкультур, снижает безработицу, позволяет семьям пасечников обеспечивать себе неплохой доход. Если держать 20 пчелосемей, каждая из которых принесёт по 50 килограммов мёда, то получится целая тонна. Продал его по двести рублей за килограмм – доход два миллиона. За минусом разных затрат всё равно получается приличная годовая прибыль. Сейчас с аграрным комитетом АКЗС Союз пчеловодов согласовывает проект закона, который ограничит в 20 районах края обработку полей ядохимикатами и позволит производить органическую продукцию.

Главный пчеловод края даёт несколько советов нашим читателям:

– Если одну ложку меда развести в стакане простой холодной воды, не фильтрованной, дать ей постоять полчаса и выпить натощак перед сном, будешь хорошо спать и прибавится сил. Макро- и микроэлементы этого натурального продукта через воду быстрее поступают в организм. Но если ложку меда растворить в кипятке или горячем чае, то выделяется яд – оксиметилфурфурол, что вредно для организма. Хороший мёд, кроме акациевого и дягилевого, обязательно загустевает. Настоящий мёд кристаллизуется, так как в нём содержатся моносахара и аминокислоты, которые легко усваиваются человеческим организмом. Не рекомендую покупать импортный мёд. Его прогоняют через мембранные фильтры, нагревая до 70 градусов, уничтожая все полезные качества, пыльцевое зерно остаётся в них, поэтому невозможно определить производителя. Это уже не мёд, а сладкий продукт, а в худшем случае ещё и с пыльцой ГМО.

P.S. На этой неделе прошла информация, что в алтайском мёде обнаружены антибиотики и его убрали из магазинов Москвы и Санкт-Петербурга. Прокомментировать этот факт мы попросили начальника отдела сбыта ООО «Медовик Алтая» Сергея Нелюбова:

- В данном случае речь явно идёт об одном поставщике. Сразу возникает вопрос, а алтайский ли мёд он продаёт? Ведущие производители края, не первый год экспортирующие мёд за рубеж, уже давно исследуют его на радионуклиды, пестициды, тетрациклиновую группу (антибиотики), делают общий анализ (влажность, сахара, кислотность, диастаза). Поэтому в качестве реализуемого янтарного продукта они уверены. Мы продолжаем за этим следить и даже рады, что стали обращать внимание на недобросовестных поставщиков. Жаль только, что они подставляют весь Алтайский край, хотя производимый у нас мёд как был великолепным, таким и остаётся.