Единственные в мире пишут на трех палитрах. Необычная выставка открылась в Барнауле

В барнаульской арт-галерее «Бандероль» работает выставка члена Союза художников живописца и педагога Владимира Максименко и его пяти учеников, называющих себя живописцами-колористами.

Она называется «Подмалёвок» и представляет на суд зрителей не только готовые работы последних нескольких лет (в основном натюрморты), но и творческую кухню студийцев, что редко можно увидеть.

– Выставить подмалевки придумала моя ученица Эльмира Зай­нутдинова, – говорит Владимир Петрович. – Вот, кстати, ее подмалевок, а рядом – ее же готовая картина, вот еще пара подмалевок–картина, и еще…

Единственные в мире

Действительно, у части работ на этой выставке как будто имеются чуть тусклые и менее выписанные «двойники», сквозь которые даже может просвечивать карандашный набросок крынки или букета. Готовясь к экспозиции, студийцы специально делали по два холста с одной постановки, чтобы приоткрыть один из главных секретов Максименко-педагога:

– Мы единственные в мире пишем на трех палитрах, – с гордостью говорит он. – Первая – так называемая черная палитра, она же полноцветная гризайль, она же подмалевок. Вторая – насыщенная палитра, третья – «белая». Так за три дня можно создать завершенное произведение. Этой технологией мы отличаемся от всех художников, и вот решили показать свою «кухню» от начала до конца.

В качестве примера Владимир Петрович показывает нам сразу три висящих рядом и очень похожих натюрморта своего ученика Андрея Петрова в сине-фиолетовых тонах, но в разной степени готовности:

– Здесь вы можете видеть все три этапа – три палитры. Технология настолько простая, что можно быстро научить живописи любого, даже ребенка. А вот работы 13-летней девочки Анны Беломытцевой, которая занимается у меня всего четыре месяца!

Живопись – это процесс

Впрочем, большинство нынешних учеников Владимира Петровича – люди вполне взрослые и реализовавшиеся в совсем других областях.

– У меня в 2013 году была сложная ситуация, и я вспомнил про рисунок, пошел на курсы, и в какой-то момент попал в галерею «Бандероль», где проходили занятия Владимира Петровича, – рассказывает системный администратор Андрей Петров. – Спросил, можно ли присоединиться, и вот с тех пор хожу заниматься живописью. Просто захотелось попробовать что-то новое.

Светлана Воронцова – дочь профессионального художника и скульптора, которая при этом всё школьное детство «радовала» отца двойками по рисованию. Теперь она привозит ему свои новые работы: он писать перестал, а она наконец начала.

– Просто в определенный момент жизни высвободилось много энергии, – объясняет она. – К Владимиру Петровичу я пришла на мастер-класс, было интересно. Я думала, что живопись – это больше про форму, тон, а Владимир Петрович говорит о цвете и учит его видеть. Опять же, интересно работать с ограниченной палитрой, которая коренным образом отличается от репинской. Так писали «малые голландцы» (голландские художники XVII века. – Прим. ред.), так пишем и мы (смеется). Знаете, я до сих пор иногда неправильно наношу краску на палитру, но живопись – это процесс. Нельзя сразу стать асом, можно только двигаться… и часто не в ту сторону, возвращаясь обратно.

Новые оттенки

Лариса Тумялис – инженер-электрик:

– Живопись – несбывшееся детское желание – где там в деревне было рисовать! – улыбается она. – А теперь мои дети выросли, есть свободное время, почему бы не попробовать.

Сперва она попала к известному живописцу Андрею Арестову, который, цитируя великих, любил повторять: «Лариса, колорист – художник, а не колорист – не художник!» Когда их занятия в силу обстоятельств приостановились, она среагировала на слово «колористика» в названии публичной лекции Владимира Максименко.

– Мне говорили, что учиться нужно долго, вся жизнь на это уходит, а он показывал работы Светы (Воронцовой, – прим. Ред.), которые она написала всего после года занятий! – вспоминает Лариса.

А Эльмира Зайнутдинова – выпускница художественной школы № 2 и политеховского Института архитектуры и дизайна и самая подготовленная ученица, но и она отмечает моменты прозрений. «Я стала видеть в принципе больше оттенков, тонов, просто идя по улице, – удивляется девушка. – Мне даже кажется, что появились какие-то новые цвета, которых я раньше не видела».

В художественной школе такому вряд ли научат. «Если человеку нравится цвет, у него всё получится, а если больше нравятся свои амбиции, ничего не выйдет», – говорит Владимир Максименко.

Справка