Критик Елена Кожевникова рассказала об удачах театрального сезона в Барнауле

Обменными гастролями Омского ТЮЗа завершился театральный сезон в Барнауле. О его удачах и неочевидных тенденциях «АП» рассказала театровед, критик Елена Кожевникова.

Родство душ и поток сознания

– Если идти по хронологии, то самой первой удачей был спектакль «Черная курица» в театре кукол «Сказка», – говорит Елена Сергеевна. – Его послание наполнено грустью, тревогой и надеждой. Это не история о том, как все хорошо кончается. За порогом родительского дома жизнь встает перед героем, мальчиком Алёшей, в образе кухарки со злым лицом. Но когда нужно разделить печаль, большое детское горе, эта злая тетка вдруг оказывается самым близким человеком. Тема родства душ – ведущая в спектакле, и когда она звучит в полный голос, ты понимаешь: это удача. Другой вопрос, что сохранить эту высокую ноту не всегда удается.

Еще одна большая удача случилась в конце сезона – спектакль Дениса Малютина «Алексей Каренин» по пьесе Василия Сигарева в Молодежном театре. Важно сказать, что это не роман Льва Толстого «Анна Каренина», потому что я от многих слышу сравнения с фильмом и книгой. Драматург показал обнаженное от боли и отчаяния сознание человека, у которого рушится жизнь, семья, уходит почва из-под ног.

Пьеса трудная, когда-то в театре драмы мы делали ее читку. Я была модератором и сомневалась, что зрители досидят до конца. Но они слушали, затаив дыхание. Потом ко мне несколько раз подходили люди и просили пьесу почитать.

Денис Малютин поставил историю Каренина нелинейно. По сути, это спектакль потока сознания. На мой взгляд, очень сложная форма, в которой все, кроме главного героя, – фантомы его раненого сердца. И я поздравляю Молодежный театр с тем, что в нем нашелся исполнитель роли Каренина, он проникновенно сыгран Анатолием Кошкарёвым.

В поисках нового языка

– Несомненный успех – проведение лаборатории по произведениям Достоевского в театре драмы. Она была направлена на то, чтобы познакомить нас с новым режиссерским языком в прочтении классических произведений. Мы ведь зачастую думаем, что Достоевский – это так трагично, так тяжело – как памятник.

Но в лабораторном показе психологизм его произведений открылся через острую, порой гротесковую форму – как в эскизе режиссера Аркадия Королевского из Санкт-Петербурга. У Федора Михайловича есть постоянный персонаж «от чертовщины», этакий посланник дьявола, и в спектакле «Вечный муж» его виртуозно сыграл Александр Хряков. Он был страшен, опасен – но это было так смешно! А как интересны Эдуард Тимошенко, Татьяна Королева, Анастасия Дунаева! Замечательно прорисованный эскиз.

Режиссер Алексей Шавлов из Москвы в отрывке по роману «Бесы» сделал коктейль из жанров, но серьезные темы этого произведения не пропали. В эскизе по повести «Кроткая» (режиссер – Рача Махатаев, Санкт-Петербург) актриса Лена Кегелева существовала в совершенно другой реальности: ее ступни как будто не касались пола, она играла человека, избранного небесами. И такой Лены я давно не видела на сцене. В последние десять лет ее используют в острохарактерных ролях грубых женщин, но в «Кроткой» в исполнении актрисы прозвучала тонкая лирическая мелодия.

Что касается театра музкомедии, то и в нем был серьезный, интересный спектакль. Главный режиссер Константин Яковлев поставил историю о человеческом достоинстве и возмездии – «Монте-Кристо. Я – Эдмон Дантес». Я понимаю, что театр пошел на риск зависеть от приглашенного солиста, но этот Монте-Кристо (актер Александр Чернышёв) стоит того. Он действительно симпатичен, у него амплуа романтического героя с драматической судьбой. Сложная роль, требующая физических, душевных и интеллектуальных усилий. Получился достойный спектакль с высказыванием. О том, что человек – не средство, он всегда – цель.

Увеличительное стекло

– Если же говорить о негативных тенденциях, то возникает вопрос: почему наши театры не участвуют в фестивале «Ново-Сибирский транзит»? – говорит Елена Кожевникова. – Этим ярким художественным явлением может гордиться не только Сибирь и Дальний Восток, но и Россия. Директора театров, критики, экспертный совет фестиваля приложили большие усилия, чтобы он существовал и удивлял. После «Транзита» все возвращаются наполненные особой творческой энергией, желанием создавать что-то новое и двигаться дальше. А наших спектаклей в афише фестиваля давно нет. Я уж не говорю о «Золотой маске» – о ней вообще приходится забыть.

Проблема видится мне в привнесении в театральное пространство потока масскультуры – этих песенок, танцев, легкой пошловатости в трактовке произведения. И если в содержании спектаклей ей ничто не противостоит, то сцена работает просто как увеличительное стекло жизни улиц и площадей. Но театр все же в ответе за то, что посылает со сцены в зрительный зал, за главную составляющую искусства – художественный образ.

Тем более что зритель у нас простодушный – он легко реагирует на происходящее, прихлопывает и притопывает, что вполне соответствует содержательной стороне многих спектаклей. Но можно открыть ему новые пространства жизни, мысли, развить его вкус. Он тоже должен состояться как профессиональный участник театрального действия. Принцип «зритель голосует ногами» не должен быть главным.

Что с этим делать? В театре особую роль должна играть творческая личность – главный режиссер. И театру выгодно иметь умную, развитую публику, какой она в этом городе была когда-то, о чем я могу свидетельствовать.