Архитектор Петр Анисифоров рассказал "Алтайской правде" о том, почему он решил строить церкви

11:15, 26 сентября 2014г, Общество 3844


1
1

"Алтайская правда" продолжает цикл историй про известных и интересных людей из Алтайского края. Сегодня Сергей Тепляков в рубрике "Семейный альбом" представляет архитектора Петра Анисифорова. 

Петр Анисифоров – известный не только в Барнауле и на Алтае, но и на разных континентах архитектор. Лично я беседовал с ним много раз. Но на этот раз семейные фотографии сделали нашу беседу другой… 

– Часть нашей семьи с Алтая, а часть – с Белгорода, – рассказывает он. В его кабинете мы перебираем старые фотографии. Вот на фото его мама Людмила Кузьминична.

– В войну немцы угнали ее в Германию на работы… Она никогда про это не рассказывала. Я узнал только лет пять назад, дядька, ее брат, обмолвился: «Люся-то в плену была». Я говорю: «Как?!» Их в дома к бюргерам распределили, они были там как рабы. После войны вернулась в деревню, а там: «А у немцев отсиживалась!» Поехала на Алтай – в Краснощеково у нее была родня. Тут и познакомилась с отцом. И – четверо детей. Сейчас уже умерли родители, мама недавно – 18 августа, в возрасте 89 лет… Когда хоронили, подруги сказали: «Она была очень правильным человеком». Ей надо было, чтобы все было правильно. Дети должны выучиться. Женился – живи хорошо…

А еще на Петра Ивановича, тогда еще мальчика Петю, наверняка повлияла бабушка Фекла Михайловна.

– Она верующая была. Отец – парторг, мама – учительница, а бабушка ходила на службу, иконки были у нее, – вспоминал Петр Анасифоров в одном нашем с ним интервью. – Может, благодаря этому я всегда торжественно относился к храмам…

Но когда времена переменились, Петр Иванович еще долго не решался притронуться к этому делу – к строительству церкви.

– Года три я к работе с церквями не подходил. Но однажды что-то мне стукнуло: «Все, Петя, пора...» – рассказывает Анисифоров. – И как раз надо было восстанавливать Никольский храм. А потом приходит ко мне Светлана Рыбак, мы с ней работаем вместе: «Я с таким человеком познакомилась…»

Оказалось, в автобусе из Новосибирска она разговорилась с Петром Задировым.

– Он уже тогда был состоятельным человеком, почему он был в автобусе? – удивляется Петр Анисифоров. – Он узнал, что она архитектор, и спросил: «А что проектируете?» Она отвечает: «Церковь». А он хотел церковь на родине построить в честь матери, в селе Новоникольском Оренбургской области. Говорит мне: «Сможешь?» А я: «Смогу…»

Фирма Задирова «Атекс-Полекс» возит грузы в разные труднодоступные точки мира, в том числе и в Антарктиду. И однажды Задиров обмолвился, почему нет в Антарктиде нашего храма? «Сможешь?» - «Смогу!»

К этому времени относится еще одна удивительная встреча.

– Вызвали меня к губернатору Сурикову. Он говорит: «Ты вот проектируешь церковь в Антарктиде, а в Быстром Истоке слабо сделать?» Я говорю: «Да какие проблемы?» Суриков направил меня к Виталию Кирьянову, другу Золотухина. Слово за слово, Кирьянов набирает номер на телефоне: «На, Золотухин…» Валерий Сергеевич спрашивает меня: «Ну и как ваше мнение?» Отвечаю: «Да как, надо построить». Пауза, и он говорит: «Ну вот, еще один шустрый на Алтае нашелся…» С такой досадой… Ему не раз уже обещали… Но мы начали работать. И он в какой-то момент поверил, что построим. За полтора года сделали церковь… Он, когда отмяк, рассказывал, как выступал на капустнике, а в зале сидел Шукшин. Золотухин наяривал как всегда, Шукшин посмотрел на него и говорит: «Ну вот, еще один дурачок с Алтая приехал». И не подошел. Так они с Шукшиным и не общались. Вот он и на меня так среагировал – «еще один шустрый...».

Сейчас проектов много, но главная работа – восстановление храма в Курье, на родине Петра Анисифорова. Это тоже какой-то знак: когда-то, в конце 70-х, студент-архитектор в переделанной под клуб церкви оформлял дискотечный зал. Теперь клуб съехал, здание передали церкви. Такой вот получился круг – жизненный и семейный…

Антарктида. Станция «Беллинсгаузен». Петр Анисифоров, в центре – начальник станции Олег Сахаров и Петр Задиров. «Он парашютист-испытатель. Таких, как он, девять человек было. Летчики-испытатели, видя испытателя парашютов, фуражку снимали и кланялись. Прыжок с 800 метров, а у Задирова парашют не раскрылся! Упал, «скорая», спасатели приезжают, а он… выходит им навстречу! Там степь, овраг, он попал на единственное снежное пятно на склоне оврага и по нему скатился. Четыре дня в больнице, на пятый выписали. Ему потом привиделось: мама его вышла и на этом месте платок постелила. После этого он решил на родине церковь поставить…» – рассказывает Петр Анисифоров.

Петр Анисифоров, Валерий Золотухин и Виталий Кирьянов. «Когда освятили храм, был обед. С Золотухиным сел епископ Максим, а я постеснялся, сел сбоку. Начались речи. И Золотухин говорит: «Вот он сидит – я не верил, а он сделал. И самое главное, владыка, ни одного рубля не взял. Я все жду, когда он деньги начнет просить, а он делает, а денег не просит». Вот это был такой серьезный комплимент...»

«Гена, Тамара, Саша, мама, отец и бабушка Фекла в Ивановке, в племсовхозе, где отец работал бригадиром. Овцы породы алтайская тонкорунная. 
А я еще не родился…»

 «Моя жена Татьяна с нашим сыном Сергеем. Он сейчас уже взрослый человек. Слева – мой отец Иван Арсентьевич, а справа – отец жены Федор Васильевич. Фронтовики. Отец – десантник. Войну закончил в Вене. Их там выбросили с парашютами, отец приземлился в камышах. И рассказывал: «Туман, Дунай тихий-тихий, гладь, и над ней трассирующие пули летят…» А Федор Васильевич воевал в Сталинграде, форсировал Днепр. Рассказывал: на Днепре в лодку соседнюю снаряд попал – и 15 человек нет никого. А с его лодки девчонка-санитарка свалилась, он за ней, а сапоги, одежда, оружие – все сразу потащило вниз. Еле сам выплыл...»

Фоторепортаж
Блоги