Эти слова из песни Владимира Высоцкого – про Кавказ и про войну. Но вполне актуальны и для нас. «АП» уже сообщала, что инициативная группа альпинистов, журналистов и ученых вознамерилась в честь 100-летия первого покорения Белухи совершить восхождение на неё, чтобы ещё раз привлечь внимание туристов и альпинистов всего мира к Алтаю. Публикации в «АП» размещаются под рубрикой «Алтай – центр мирового туризма». Естественно, нашлись критически настроенные читатели, которые съехидничали: «Какое самомнение!»

Согласен: ни по количественным, ни по качественным показателям центром мирового туризма мы пока называться не можем. Но ведь природные предпосылки для развития любых видов туризма и альпинизма у нас есть? Так почему же не сделать Алтай одним из мировых турцентров?

Вот и инициативная группа «Белуха-100», обсуждая одноименный проект в редакции «Алтайской правды», решила не ограничиваться альпиниадой. Забраться на Белуху и сфотографироваться с флагами спонсоров – это, конечно, здорово, но краю-то от этого какая польза? Эффектный альпинистский междусобойчик, и не более.

Белуха – высочайшая гора Сибири, это уникальный естественный инвестиционный магнит развития туризма на Алтае. Вот только используется он ещё слабо. А 100-летие первого покорения Белухи уроженцами Алтайского края учеными Томского университета братьями Троновыми – это уникальный повод напомнить всему миру о том, что Алтай – территория, где индустрия туризма уже активно развивается, и главное – спектр и глубина этого развития практически безграничны.

Имиджевая и коммерческая эффективность проекта «Белуха-100» зависит от объединения усилий государственных структур, бизнес-сообщества и общественных объединений Алтайского края, Республики Алтай, Новосибирской области, сопредельных государств – Казахстана, Монголии, Китая. Поэтому, по мнению инициативной группы, хорошо бы проект «Белуха-100» включить в план работы Международной ассоциации «Наш общий дом – Алтай». А также вовлечь в реализацию проекта побольше структур Сибирского федерального округа, ведь развитие всех видов туризма на Алтае – это благо для всей Сибири.

Сумеем путем проведения разноплановых научно-просветительных, пропагандистских, спортивных и прочих мероприятий и их освещения в СМИ сформировать в стране и мире образ «Алтай – один из центров мирового туризма», значит, больше гостей со всего света к нам приедут и по пути следования до Белухи больше денежек оставят.

*   *   *

Ось мира

(Фрагменты из книги профессора Виктора Ревякина «Белуха»)

Появление русских в предгорьях Алтая совпало с началом картографического дела в России. В Навигацкой школе, основанной Петром I, велась подготовка геодезистов, которые в составе военных экспедиций вели полевые журналы и съемку ранее неизвестных мест. В инструкции тех времен предписывалось «содержать повседневный журнал и на всякий случай писать, какой дорогой шли, через горы или ровные места, через какие реки, большие или малые речки, какие имеются леса, каких родов и в каких урочищах… какие есть глины… сверх того земли».

На карте «Чертеж земли всей безводной и малопроходной каменной степи» в составе рукописного атласа сибирских земель, составленного С.У. Ремезовым в 1701 г., нанесен отделяющий истоки Бии и Катуни от южных земель «Камень великий Алтай». Вдоль хребта надпись: «На вершине Оби и Катуни кочевья разных калмык».

После основания Томска и Кузнецка прошло почти сто лет до появления новых укрепленных пунктов – Бийска (1709, 1718 гг.), Белоярской (1717 г.), Семипалатинской (1718 г.) и Усть-Каменогорской (1720 г.) крепостей. Их постройка вызвала организованный отход степных кочевников по приказанию правителя Джунгарии Цеван-Рабдана и последовавшее перемещение границ России в долину Иртыша. За сим последовали освоение новых земель, открытие руд цветных металлов в истоках рек Алей и Чарыш и появление первого завода А. Демидова. Появилась и первая карта демидовских владений, составленная в 1729 г. геодезистом Петром Чичаговым, в полуденной стороне которой показаны горы. Для охраны новых земель и заводов, один из которых в 1739 г. дал начало Барнаулу, были построены линии укреплений Колыванская (1748-1757 гг.), потом Колывано-Кузнецкая (1765-1771 гг.). Руководство Алтайского округа поощряло расселение близ заводов самовольно пришедших «гулящих людей», приглашало и добровольцев из других российских губерний. Значительную часть переселенцев к северным и западным предгорьям Алтая составили старообрядцы (поляки и кержаки).

Наиболее предприимчивые из русских поселенцев, несмотря на запрет, перешли за укрепленную линию и углубились далеко в горы по долинам Бухтармы, Убы и Ульбы. Постепенно сложилась крестьянская Бухтарминская вольница из нескольких деревень, долгое время неведомая русским властям. Неопределенность административного положения бухтарминцев (они оказались двоеданами) закончилась тем, что в 1781 г. царица Ектерина II по просьбе каменщиков, как их называли, подписала указ о помиловании и принятии беглецов в русское подданство. Указ был зачитан представителям новой Бухтарминской волости в присутствии всего заводского начальства. Составили список помилованных, коих оказалось 318 человек, в т. ч. 68 женщин. Спустя несколько лет геодезист Феденеев составил карту Колыванской губернии с обозначением мест, отведенных для бывших беглых. Селений на карте оказалось около 30 по рекам Бобровка, Проездная, Язовая, Тургусун. Часть каменьщиков, как называли себя бухтарминцы, ушла дальше в горы и, перевалив в долину Аргута, через некоторое время добралась до благодатной Уймонской долины, где и основала села Верхний и Нижний Уймоны (1798).

В интересном историко-географическом очерке «Алтайская Русь» Г. Гребенщикова с большой любовью написаны страницы о возникновении и нелегком существовании первых поселенцев Камня, как называли с давних времен Алтай. Между жителями Уймонской и Бухтарминской волостей была самая тесная связь. «Уймонский край находится примерно в 200 верстах от Бухтармы, и ехать туда надо по опасным горным тропам, россыпям, альпийским болотам и приторам. Однако ежегодно к Петрову дню туда или оттуда отправляются громадные кавалькады. Нынче, например, едут беловцы или язовцы и фыколяне на Уймон, а на будущий год - уймонцы на Бухтарму». Цель поездки вполне прозаична – нужны невесты. Исстари существует обычай не брать невест в своей деревне по причине близкого родства большинства местных жителей. Недостаток представительниц прекрасной половины частенько восполнялся похищением (впрочем, иногда добровольным, по согласию) невест и чужих жен.

Благодаря каменщикам, бухтарминцам и уймонцам круг, в котором находились высокие снеговые горы, замкнулся. Предстояло исследование его географического содержания, которое выпало на долю служащих Колывано-Воскресенских заводов. Несомненно, отважные охотники в течение первой половины ХVII в. познакомились с природой удивительного горного края и не могли не обратить внимания на высокие вершины в истоках Катуни и ее притоков, покрытые большую часть года снегами, от обилия которых и пошло название – Белуха.

Белуха, Алтайские белки, река Белая, наконец, таинственное Беловодье – все это как символ свободы и благоденствия на долгие годы определило стремление беглецов и раскольников в горы. Неизвестные странники из западных российских губерний нанимались на работу к сибирякам и заводили разговоры о неких «маршрутах» в святую страну Беловодье. О нем были наслышаны все. С.И. Гуляев, известный сибирский краевед, в своей биографии написал: «Предки мои жили где-то в одной из северо-восточных губерний, оттуда во время Петра Великого или раньше перебрались на Беловодье, то есть вольный край, как называли Южную Сибирь. Уходили они туда целыми семействами, избирали места, какие нравились, но вдалеке от воеводских управлений и тогдашних полицейских властей». Пути искателей счастья были нелегкими, немало их спасалось в тайных скитах по берегам Катуни и ее притоков. Жители Бухтарминской и Уймонской волостей в свою очередь искали свое Беловодье далее к югу, за пределами России. Беглецов приходилось возвращать силами воинских отрядов. Во время этих поисков русские крестьяне знакомились с новыми горными перевалами и речными долинами, сведения о которых сообщались позднее первым исследователям горного края. И когда в горах появились первые научные экспедиции, рассказы о новых урочищах и, естественно, о Белухе, нашли свое место на страницах полевых дневников, а затем и научных журналов.

Первым исследователем, сообщившим ученому миру о красавице Белухе, был Петр Иванович Шангин, естествоиспытатель в самом широком смысле этого слова, который, получив горный чин маркшейдера, возглавил одну из восьми поисковых партий, направленных в 1786 г. в Алтайские горы начальником Колывано-Воскресенских заводов Качкой. В задачу партии входило описание рек и приисков, открытие месторождений руд и твердых камней: агатов, халцедонов, яшм и порфиров, а самое главное – надлежало составить полное географическое описание новых мест. По труднопроходимым тропам, ведомым лишь охотникам да беглым мастеровым, партия Шангина добралась до истоков реки Коксы и по ее долине спустилась в Уймонскую котловину и прошла до устья Аргута. Близилась осень – шли дожди и вершины соседних гор покрывались снегом. Проводником экспедиции Шангина был беглый рудокоп Зубов, хорошо знавший вновь нанесенные на карту места. Надо полагать, что в его рассказах упоминалась высокая гора, покрытая снегом, и можно предположить, что на пути близ устья Аккема Петр Иванович видел её и сделал запись о ней в полевом журнале.

Сведения о Белухе, приведенные в работе «Дневные записки г. обер-гиттен-фервальтера Петра Шангина, деланные им при описании рек Ини, Чарыша, Коксуна, Большого Хаир-Кумина и Бухтармы со всеми впадающими в них реками», на русском языке увидели свет только в 1796 г. благодаря профессору А. Теряеву. Он перевел выдержки из писем и дневников Шангина, опубликованные на немецком языке П.С. Палласом, который в 1771 г. в Барнауле познакомился с Шангиным и позднее состоял с ним в переписке. Так, через десять лет в круге, очерченном Катунью, Коксу-Аргутской и Аргутом, обозначился центр притяжения, который с давних пор имеет статус оси мира, где силы Космоса особенно осязаемы и действенны. Белуха издавна является сакральным местом особого значения и мистическим символом духовной культуры народов Алтая и не только.