Анкор, ещё Анкор

Вячеслав Васильев, молодой человек с тростью и в темных очках, – ведомый, а слева и чуть впереди – ведущий, пес-поводырь. Черный лабрадор Анкор по отчетным документам Фонда социального страхования – «техническое средство реабилитации инвалида». За тот год, что они вместе, Новоалтайск привык к неразлучной парочке.

Душа

Слава Васильев, сколько себя помнил, мечтал стать военным. Много читал, занимался спортом, поступил в Новокузнецкое суворовское училище. А потом – нелепая, как бывает порой с активными подростками, травма и ее следствие – отслоение сетчатки. Он еще успел поучиться на экономическом факультете АлтГУ, пока немного видел, но осенью 2007 года зрение потухло для двадцатилетнего парня навсегда. По дороге в Новоалтайск, представляя нашу встречу, в какой-то момент я даже струсила и думала повернуть назад. Потому что нелегко смотреть в темные потухшие глаза и думать потом о них, пока не забудутся или профессия не пошлет новую встречу. Но по пути к Васильевым мы заблудились: умник навигатор сбили с толку пересечения местных улочек. К своему дому на окраине города, у кромки леса, нас выводил Вячеслав, подробно объясняя по сотовому, в какой переулок через двести метров свернуть, пока мы не увидели его с собакой прямо по курсу.

В доме Васильевых идет ремонт. Мама Славы Зоя Алексеевна, провидением судьбы тоже незрячая, стесняется строительного беспорядка: «У нас не так споро все получается, как хотелось бы».

На заднем дворике исходит на лай от любопытства бордоский дог и охранник Раф, под окошком дремлет «дворгавтерьер» Шерхан. Анкор в отличие от них с гостями учтив, сразу видно – пес ученый.

– Если индивидуальной программой реабилитации инвалида рекомендована собака-поводырь, – поясняет пресс-секретарь регионального отделения Фонда социального страхования РФ Любовь Третьякова, – мы предоставляем ее человеку. Проблема в другом. Не каждый готов нести ответственность за нее. Анкор по документам – «средство технической реабилитации», но он – живая душа, умный, добрый и верный пес. В крае по пальцам можно пересчитать таких поводырей. Я рада, что они так дружны с Вячеславом.

Словно в доказательство, «умный, добрый и верный» хитрюга кладет лобастую голову на колени хозяина, под его руку, почеши, мол, за ушком.

Пёс

Вячеслав Васильев собак любит с детства, и все же решение взять поводыря далось ему непросто:

– Инвалиду по зрению его передают годовалым, это, по сути, ребенок в доме – кормление по часам, прививки, бессонные ночи, если заболеет. А с другой стороны, тренировать такого пса надо как солдата, чтобы он стал твоими глазами. В единственной в стране Школе подготовки собак-поводырей ВОС под Москвой каждую из них готовят индивидуально, под нужды будущего хозяина. Обычно неделя уходит на то, чтобы собака с базовой подготовкой признала его. С Анкором все было не так. Я приехал – они с тренером Анной Мурзенковой уже ждали меня в гостинице, и вот это ощущение первой встречи. Я присел на корточки, он положил лапы мне на плечи и лизнул в нос. И все, я понял: это он. На второй день он уже не отходил от меня, мы стали работать по индивидуальной программе.

Кроме базовых команд, знакомых любому воспитанному псу («сидеть», «лежать», «рядом»), поводырь, собачья элита, после курса послушания знает, как вести себя в транспорте, дома, на улице города или села. Отправляясь за покупками, хозяин командует: «Магазин номер пять» – и Анкор ведет его в пятый и ни в какой другой. А по команде «касса» топает к кассиру, минуя очередь, – рассчитываться. Люди привыкли, пропускают без раздражения, наоборот, улыбаются. «Анкор, остановка» означает, что сейчас они поедут на автобусе, а в транспорте звучит «место», пес ведет человека к пустому креслу и не огрызается, если вдруг нечаянно ему наступят на лапу. Правда, был случай, когда толерантность пассажиров столкнулась с правилами перевозки собак. Лабрадор – порода крупная, ему положен намордник. Но в наморднике он не подаст хозяину случайно упавшую трость. «Смотрите» – Слава роняет ее, пес реагирует немедленно, поднимает тросточку и тут же возвращается на маршрут, слева и чуть впереди хозяина. Он вообще в ударе был от внимания к своей персоне. Обходил лужи, останавливался перед препятствием в виде перегородившего тропинку велосипеда со слетевшей цепью и проявлял почти цирковые навыки, без которых не обойтись в кино, театре или другом месте, где нужно сидеть тихо. Если тихонько сказать Анкору в ухо: «Тс-с-с» – он дышать начинает вползвука. Понимаю, это все тренировки. И все же не понимаю. Кроме абсолютного доверия есть у друзей и еще нечто, названное Славой неосознанным энергетическим моментом.

Человек

С началом лета у Вячеслава Васильева минутки свободной нет. Ремонт, огород, а еще он – председатель Новоалтайской организации ВОС, в составе которой 6 районов и 2 города, 167 человек с ограниченными возможностями. Первая заповедь председателя – помогать им решать проблемы, материально-бытовые в первую очередь. Освоив в московском институте «Реакомп» специальность реабилитолога, он делает это профессионально. Как, скажем, устроить на работу незрячего? С одной стороны, его право на труд защищено Конституцией и Конвенцией ООН, с другой – работодатели связываются с инвалидами неохотно, ведь для таких работников нужно тратить деньги на оборудование специальных рабочих мест, да и доступных им профессий не так много. Зато люди с ограниченными возможностями – прекрасные юристы, массажисты, психологи. В первичке ВОС Новоалтайска у многих за плечами по 2-3 вуза, свое дело. Но легче ли от этого человеку, лишенному важнейшего из органов восприятия мира?

– Нелегко ответить на вопрос, почему именно с тобой это случилось, – признается Вячеслав, – но я личным примером показываю: инвалидность не приговор, а образ жизни. Трудно перейти грань между двумя состояниями, взяв в руки трость, потому что на тебя все будут оглядываться. Но это надо сделать, чтобы жить дальше. Я, когда ослеп, сам чай не мог себе налить, а сейчас практически все по дому сам делаю…

Это самое простое – налить себе чай с закрытыми глазами – я и попыталась сделать, когда вернулась домой. В результате едва не ошпарила кота.

Сегодня Слава Васильев может многое из того, чего и зрячие его ровесники не сделают. Да, жизнь выбора не оставила, но не только это: «У меня есть дом, мама, любимая девушка, в планах – создание семьи. Я – глава семьи, ее кормилец и просто делаю то, что должен делать мужчина. О большем не спрашивайте, это уже личное». Язык не поворачивается назвать незрячим человека, который окончил курс музыкального колледжа по классу гитары, ездит на турслеты, пишет стихи, побеждает в открытых форумах творческой молодежи ВОС России, хорошо готовит, управляется с циркулярной пилой и дрелью. Парень в прекрасной физической форме благодаря спорту и военной подготовке. По учебникам для спецназа ГРУ он научился компенсировать отсутствие зрения остротой памяти, интуиции, осязания и практикой этой увлекся так, что сейчас собирается поступать на факультет психологии. Ну определить на ощупь предмет – это еще понятно. Но как – цвет, даже не прикасаясь к объекту? Слава знает, что Анкор – кареглазый брюнет, а обои в его комнате – сиреневые. «Про собаку ему рассказали, а обои он может помнить из прежних времен». Все еще пытаясь обнаружить подвох, ради чистоты эксперимента я прошу человека, с которым мы встретились впервые, описать мою внешность. «Рост 160 сантиметров, среднего телосложения, около сорока лет, темная шатенка».

В разговоре незаметно как-то перешли к стихам. Чуть подумав, Слава выбрал вот это: «Я помню небо с облаками, рассвет, и с первыми лучами озолотилась часть небес, туман рассеялся, исчез…» Пес, в темпоритме речи хозяина почуяв его настроение, принес гитару…