ДУХОВНЫЙ ДОМ

Жена Виктора Павлова по национальности армянка. В православном крещении – Галина, а по паспорту – Гаянэ. У неё Господь с детства пробудил веру. Как-то на Пасху, разглядывая яркие фрески, старинные иконы и торжественные одежды священников, Гаянэ подумала: «А ведь это – мой дом». И в конечном счёте так же, как муж, обрела свой духовный дом.

Сибирский ракурс

Он был крещён в детстве, во время войны. Крестик, изготовленный из латунного стакана патрона, за десятилетия износился до толщины бумажного листа и теперь хранится на божничке. Жена подарила ему золотой, но тот, старый, дороже всего.

В его семье бабушка была верующей, по праздникам посещала Елоховскую церковь, читала Евангелие на старославянском. Дедушка хотя и являлся членом партии, но посты соблюдал, потому что бабушка готовила всей семье постные блюда.

Фотографировать Виктор Павлов начал ещё в конце 1950-х годов, а уже через десяток был принят штатным фотокорреспондентом в Союз журналистов СССР. Однако вскоре ушёл на «вольные хлеба», то есть работал по договорам до выхода на пенсию в 1997 году. Побывал во многих точках необъятного Советского Союза, но почему-то больше всего тянуло в Сибирь и на Дальний Восток. Довелось фотографировать с борта вертолёта, из военного вездехода и оленьей упряжки, с горных хребтов и в шахтёрских штреках. После съёмок на урановом руднике лишился зубов и приобрёл онкологическое заболевание, от которого избавился благодаря сибирским друзьям и народной медицине.

Приобрёл широкую известность как фотохудожник, с любовью показывающий неожиданные ракурсы, мужественных людей, красивую природу. Подготовил и издал несколько солидных фотоальбомов, в том числе «От Байкала до Арктики» и «Сталинизм на Колыме».

Работая над темой «Курорты в СССР», в 1974 году впервые попал на Алтай – надо было снять всего-то несколько кадров о Чемальском туберкулёзном санатории. В памяти отложилось, что в этом месте прекрасный климат и чудная природа. Впрочем, таких уголков титулованный фотохудожник повидал немало. Не думал – не гадал, что через четверть века бросит Москву и увлечётся делом, которое станет самым главным в его жизни.

Уединённая обитель

В конце 1980-х годов Виктор Николаевич вновь приехал в Чемал, чтобы снять сюжеты для задуманной им книги «Православие Сибири и Дальнего Востока: на рубеже веков и тысячелетий». Привычно принялся изучать тему и был поражён тем, что в небольшом курортном посёлке в начале XX века было аж три храма и две православных общины: для прихожан и монашек местного скита. Такого не было, кажется, ни в одном сибирском селе. А когда местный краевед за чаепитием показал Павлову старую фотографию с изображением церкви, вознесённой на вершину острова, так заинтересовался историей этого места, что стал расспрашивать старожилов, работал в архивах Новосибирска и Барнаула.

И неожиданно для себя понял: его место – здесь, в Чемале, а главная жизненная цель – возродить необычный храм над бурлящими водами Катуни.

Местные люди именуют каменный остров кто Макарьевским, а кто Патмосом. Макарьевским – потому что он имеет прямое отношение сразу к двум алтайским священнослужителям, причисленным в 2000 году к лику местночтимых святых – Макарию Глухарёву и Макарию Невскому. Они в разное время служили здесь. Первый был причастен к открытию Чемальского стана Алтайской духовной миссии, второй прожил здесь 15 лет.

Ну, а название «Патмос» скала на Катуни получила в честь одноименного греческого острова, где когда-то молился святой апостол Иоанн Богослов – тот самый, который написал последнюю книгу Нового Завета – «Апокалипсис».

А ещё, как гласят местные легенды, с середины XIX века на катунском острове искали уединения монахи, соорудившие там небольшую келью. В том числе и Иоанн, мирское имя которого забыто.

Первый небольшой чемальский храм, построенный в 1849 году, носил имя святого апостола-евангелиста Иоанна Богослова. Но духовная обитель стояла вовсе не на острове, а в селе, там, где сейчас находится здание средней школы, но потом обветшала, уже не могла вмещать всех желающих.

Над водами Катуни

В 1914 году в Чемале была построена новая церковь иконы Божьей Матери «Всех скорбящих Радость», а старую перебрали, заменили нижние венцы и установили на выровненную площадку на скале.

Освящение храма на острове было совершено епископом Бийским Иннокентием 9 августа 1915 года. Удивительно, но ровно за 60 лет до того Патмос также был освящён епископом Парфением. Об этом свидетельствовала собственноручная надпись архиерея на камне: «1855 года августа 9-го дня, на память святого апостола Матфея, освящён остров сей во славу Единосущныя и Живоначальныя Троицы и в честь Предтечи и Крестителя Спасова Иоанна». Вскоре усилиями прихожан Чемальского храма надпись, сделанная епископом Парфением, была увековечена в чугуне. А благочестивые прихожане, заметившие непреднамеренное совпадение дат, увидели в нём проявление промысла божьего.

С 1911 года при Чемальском стане Алтайской духовной миссии, занятой распространением православия среди инородцев, была открыта женская община. Позже она имела два храма, приют для детей-сирот, школу, больницу с амбулаторией. Монахини держали коров, шили обувь, выращивали фрукты и овощи, переплетали книги, пекли просфоры и занимались рукоделием. Но в 1925 году общину разогнали, имущество реквизировали, игуменью с 11-ю сестрами выставили на улицу.

А храм на острове, по разным сведениям, в конце 1920-го или в начале 1930 годов был разрушен. Автор беллетризированной книги «Золотой мираж» Валерий Привалихин утверждает, что это произошло в 30-х годах прошлого века. Спалил храм один из отдыхающих Чемальского санатория, увлекавшийся рисованием. Очевидцы трагедии так рассказывали писателю об этом: «Закончил писать картину, вошел в храм, спичкой чиркнул. Сухому дереву много ли надо». Нечто похожее твердят туристам и старожилы: живописцу, нарисовавшему островной храм, настолько понравилась собственная работа, что он приревновал холст к реальному пейзажу. И чтобы храм остался только на его картине, художник поджёг его, а головешки сбросил в Катунь. Говорят, того живописца потом расстреляли. Но вовсе не за поджог.

Когда Павлов ставил на этом месте новый храм, обнаружил на острове головёшки. Но вновь закопал их – незачем ворошить старое...

Мост через столетье

Первым, с кем Виктор Николаевич в далёком теперь 1991 году решил поделиться мечтой о строительстве храма, был директор Чемальского лесхоза Сергей Шевченко. Тот без раздумий поддержал его. Много позже Сергей Завенович признается, что, когда тот назвал сто тысяч рублей, подумал, что это уж очень неподъёмная сумма. Но гостя она не смутила – он только что получил крупный гонорар за издание очередного фотоальбома.

Павлов привлёк московского архитектора, под наблюдением которого по благословению епископа плотники лесхоза сработали кедровый сруб.

Скоро слово молвится, да не скоро храмы строятся… Проблемы возникали ежедневно, а Виктор Павлов частенько бывал в отъездах. Вроде бы землю оформил, закупил стройматериалы, оставил деньги доверенному человеку, определил объём работ, но возвратится из Москвы через неделю-другую, а тут – хуже, чем до отъезда. К тому же кроме организационных проблем появились финансовые: накопления съедала инфляция. Приходилось брать взаймы, в долг. Почти никто всерьёз не верил, что у него что-то получится. В том числе родственники, друзья. К примеру, Сергей Шевченко, впоследствии избранный главой района, признавался, что тоже считал идею невыполнимой. Да и самого Павлова подчас посещали мысли о тщетности усилий.

Промаявшись так три года, он понял, что для того чтобы завершить задуманное, необходимо и жить в Чемале. Наконец и Гаянэ, инженер-конструктор микроэлектроники, решилась на переезд – жена должна следовать за мужем. Продали квартиру в центре Москвы, обстановку, собственную фотостудию с современнейшей аппаратурой и переехали на Алтай. Деньги потратили на строительство храма. Сами сначала жили во времянке. Потом соорудили деревянный дом на берегу Катуни, напротив острова. Поначалу в нём ещё не было окон, крыши, мебели. Всю зиму 1994-1995 годов они изнутри конопатили дыры.

Долго ломал голову Виктор Павлов, советовался со специалистами, как строить мост к острову. Знал, что прежде здесь был деревянный настил оригинальной конструкции, покоящийся на лиственничных сваях. Но и он, как рассказывали старожилы, не выдержал водной стихии. Однажды во время сильной бури плывущее по Катуни огромное дерево с корнями взломало опоры.

Летом в лодке плавал, зимой по льду ходил – думал соорудить конструкцию на опорах, но однажды весной увидел, как двинулся толстенный лёд, и понял, что он просто срежет сваи. Нужно делать подвесной. И размещать мост надо будет в другом месте – не с восточной, а с южной стороны острова – там позже появится монашеский скит.

С трудом нашёл человека, который проектировал и строил подвесные мосты. Договорился с ним, в том числе и о хорошей оплате. Тот приехал, сплавал на остров, всё скрупулёзно замерил, записал. Но прошла неделя-другая, а он не объявляется. Поехал Павлов к нему. А проектировщик сначала твердил, что потерял записи, потом намекнул, что не верит в затею с мостом и храмом. Но Виктор Николаевич – «твёрдый орешек» - уговорил-таки мастера: собирайся, машина стоит, поехали. И тот спроектировал мост. Да ещё и порекомендовал людей, которые знали, где добыть тросы, как их правильно натянуть, соорудить настил. В 1998 году за 50 дней три человека прокинули мост с берега к острову. Для Чемала это было событием! И народ валом повалил на остров, где ещё предстояло возвести деревянный храм.

Монастырские хлопоты

В 1999 году на пасхальную седмицу освятили место под будущий духовный дом. И начали доставлять на остров бревна сруба, ставить их на паклю. Но возвести стены – это ещё не воздвигнуть православную обитель. Нужны иконы, каноническая церковная утварь, многое другое. По просьбе родителей всё это закупали в Москве дочь с зятем. Присылали, привозили сами. В итоге к осени 2000 года храм был обустроен, обрёл иконостас, светильники, иконы. Приехали монахи и в присутствии прихожан провели малое водосвятие и крестный ход.

Освящение храма во имя апостола Иоанна Богослова тогдашний владыка Барнаульский и Алтайский Антоний наметил на Святки, 10 января 2001 года. Но сразу после Рождества установились морозы под 40 градусов. Нашлись доброхоты, которые предлагали отложить священнодейство до прихода тепла. На что владыка отрезал: «Пусть будет хоть под пятьдесят, всё равно храм освятим!» И словно по промыслу божьему в ночь на 10 января морозы ослабели до пяти градусов. Епископ проводил торжественный молебен вместе с семнадцатью священниками и десятками прихожан.

Тогда же Виктор Павлов принял решение подарить храм Барнаульской и Алтайской епархии. Епископ Антоний издал документ о его передаче Знаменскому женскому монастырю в Барнауле. В Чемале, на берегу Катуни, открыли монашеский скит, куда приехали настоятельница, инокини. Как и сто лет назад, над островом вновь зазвучали медный звон и истовые молитвы.

За труды по восстановлению храма и усердные миссионерские заботы Виктор Павлов награждён орденом Серафима Саровского третьей степени и медалью Святителя Иннокентия, митрополита Московского. Но он трудится не за награды. Ещё почти десять лет, до нынешнего лета, исполнял скромную должность эконома при ските. И преподавал вместе с женой в созданной ими воскресной школе.

Немало времени пришлось потратить на борьбу с бюрократическими препонами по оформлению в аренду земли, прилегающей к скиту. После революции это делалось гораздо решительней: в одночасье отобрали у монастыря сто десятин земли и всё нажитое монахами имущество. Сегодня Чемал превратился в самое посещаемое и доходное место в Барнаульской и Алтайской епархии. В летние месяцы здесь ежедневно бывают сотни человек, а в выходные – и того больше.

Чемал и до революции был посещаемым местом. Задумал Виктор Павлов возродить ещё и большой приходской храм в самом селе, который носил имя Николая Чудотворца, на месте которого сейчас установлен памятный крест. Но епархия пока не благословила этот проект. Почему-то не получил поддержки и учреждённый Павловым и его единомышленниками благотворительный фонд имени святителя Макария Невского.

Виктор Павлов, много сделавший для развития православия на Алтае, – человек воцерковлённый, но без сана. Во-первых, потому что уже стар. А во-вторых, чего лукавить: прожил большую часть жизни в грехе.

Место молитвенного подвига

Так чудесным образом воскрес единственный из алтайских монашеских скитов – в нынешнем райцентре Чемал Республики Алтай.

В храме на острове исполняют все церковные требы. Недаром же именно сюда стремятся молодожёны для венчания, чтобы скрепить духовными узами свой брак.

Монашки и местные прихожане утверждают, что в храме обновилась деревянная икона Божьей Матери. Будто бы Виктор Павлов намеревался отдать ее на реставрацию, но она стала самовосстанавливаться. Проявились лик, прежде размытые одеяния, цвета. Словно кто-то рисовал икону.

Еще говорят, что она слышит. То есть у нее можно просить о сокровенном.

Есть здесь и рукотворное чудо. Называется оно «билами». Билы – предшественники церковных колоколов. Они представляют из себя металлические пластины, различные по размеру. Когда по ним ударяют специальными колотушечками, над Чемалом долго плывут необыкновенные звуки.

При некотором воображении посетители храма могут различить абрис Божьей Матери с нимбом над головой и ребёнком на руках. Это видение открывается при взгляде на небольшую скалу, возвышающуюся на острове Патмос. Образ Богородицы разглядела настоятельница женского скита Надежда, после чего его высекла в камне бывшая альпинистка и скульптор, а ныне монахиня барнаульского Знаменского монастыря Фелофея. Это её руками изготовлена настенная величественная икона «Молитва Спасителя об Иерусалиме» в монастыре. А для Чемальского скита она по благословению епископа написала большую настенную икону святой великомученицы княгини Елизаветы. Ведь когда-то здешний приют для сирот-инородцев опекала великая княгиня Елизавета Федоровна. Украшением островного храма являются также иконы «апостола Алтая» святителя Макария Невского, который позже являлся митрополитом Московским и Коломенским, а также святого евангелиста Иоанна Богослова.