Валеркина медаль

«Роль народных масс в Отечественной войне 1812 года». Валерка еще раз прочитал название темы домашнего сочинения и закрыл дневник. На ум сразу пришло: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром…»

Ну что писать в сочинении? Пушки какие-то допотопные, «сверкают ядра, свищут пули…». То ли дело сейчас! Ракеты, самолеты реактивные. Вот это да!

Прошлым летом они всем классом ходили в поход. В школе тогда был руководитель военно-патриотического кружка Николай Петрович. Мировой мужик: Афган прошел, в Чечне воевал. Такое рассказывал! Автомат Калашникова научил разбирать и собирать с завязанными глазами. Потом в воинскую часть во-зил, там даже удалось пострелять из «калаша».

Классная велела узнать, есть ли среди соседей ветераны войны? Ну узнал, есть два фронтовика. Один в их подъезде живет, другой – во втором. Бросил им в почтовые ящики пригласительные, чтобы в школу пришли. Ну и что? Ни один не пришел.

Как-то на лестничной площадке Валерка встретил деда-фронтовика, что с их подъезда. Буркнул: «Здрасте», - и уже хотел пройти мимо, но заметил, что он бледный какой-то. Заболел, что ли? Поинтересовался: «Вам помочь?»

И по тому, что тот даже не ответил, понял, что дело плохо. Забрал у деда сумку с хлебом, помог подняться до квартиры. В прихожей на стенке висел телефон, Валерка позвонил в «скорую». Дед рукой показал на кухню, и школьник понял, что там, наверное, есть какие-то лекарства. Подал стакан с водой и пузырек корвалола. Дед накапал в стакан лекарства, выпил, затем лег на диван и закрыл глаза.

Вскоре приехали врачи.

- Что с вашим дедушкой?

- Не знаю, я из магазина шел, а он бледный стоит.

- Что же ты за внук, если не знаешь, чем дедушка твой болен, давление измеряли?

- Да не внук я ему, просто в этом подъезде живу.

- Ладно, разберемся...

Врачи измерили давление, сделали укол, заполнили какой-то бланк, выписали рецепт.

- Вот что, парень, сбегай-ка в аптеку, купи вот эти лекарства, и пусть дедушка завтра обратится в поликлинику. А сегодня ему надо полежать.

Как-то так получалось, что в семье у Валерки никто серьезно не болел. И что делать в таких случаях, он не представлял. Ну сходил в аптеку, принес лекарства, поставил рядом с диваном табуретку, а на нее – стакан с водой. Что еще? Дед уснул, и Валерка отправился домой.

Сочинение он написал на двух страницах. И про то, что народ победить нельзя, и про партизан, которые преследовали французов от Москвы до самой границы. Но получилось как-то сухо и неинтересно.

После уроков рассказал другану Генке про то, что помог деду-фронтовику.

- Ты чё, тимуровец, что ли? – удивился тот. - Да на фиг он тебе сдался? Почета ему и так хватает, а знаешь, какая у фронтовиков пенсия? Твой батя столько не зарабатывает. Мне бы столько давали, я бы жил да радовался. А тут зубри уроки, решай задачи. Жить-то когда?

Валерка даже пожалел, что поделился с дружком.

Проходили дни, а соседа-фронтовика не было видно. Решил спросить мамку, не видела ли она ветерана?

- Может, в больницу увезли, может, дома лежит, - ответила она. – А может, старший сын его к себе увез. Когда мы жили в деревне, все друг про друга знали. Кто женился, кто заболел... А если кто помрет, так вся деревня хоронила. Не то что нынче в городе. Живем в одном подъезде, а кроме «здрасте» и слова друг другу не говорим. Не по-русски это, не по-христиански. Ты вот что, я вареников с творогом налеплю, сварю, а ты отнеси их соседу, если он дома.

- Ну да, а меня в школе дразнить будут.

- А ты и не рассказывай там про это. Добрые дела, сынок, похвальбы не любят. Давай делай уроки, а я вареников сварю. Пусть дедушка свеженького покушает.

Валерка тихонько спустился по лестнице, чтобы никто не видел, нажал на звонок. За дверью долго не было никаких звуков, и парень уже собрался уходить, как услышал хрипловато-негромкое: «Кто там?»

- Дедушка, это я, сосед с шестого этажа.

- Какой такой сосед?

- Ну тот, который вам лекарства давал, помните? Мамка вам вареников велела отнести.

Дверь приоткрылась.

- Ну, заходи, коли так, - пригласил сосед. - Тебя как кличут-то?

- Валеркой.

- Ишь ты! И меня так же. А по фамилии как?

- Петров. Я на шестом этаже живу.

- Ну ты посмотри, и моя фамилия Петров. Так мы с тобой круглые тёзки, выходит? Да, дела! Рядом живем, а и не знали друг дружку. Ну, давай, тезка, твои вареники есть. Там в холодильнике сметана была, принеси, сынок.

Оказалось, что почти всю неделю фронтовик проболел. В поликлинику он так и не сходил, врача на дом не вызывал.

- Ни к чему это. Отжил я, сынок, свое на этом свете. А у врачей и без меня забот хватает. Это вон Митька все по госпиталям
отирается.

- Какой Митька?

- Да со второго подъезда, что на втором этаже живет. Думает, наверное, до ста лет дожить. А что, может, и проживет...

- А вы с ним на одном фронте воевали?

- Нет, на разных. Я, сынок, три фронта прошел. На Волховском воевал, на Первом Украинском. Начинал с матушки-пехоты, потом был в артиллерии, а закончил уже в Берлине с «катюшей».

- А он?

- Митька-то? Он меня моложе и пороху не нюхал. В военкомате всю войну просидел. Зато рассказывать мастак.

- А чего ж он в День Победы весь в медалях ходит?

- Медаль медали рознь, сынок. Те награды, которые на фронте получали, они кровью заработаны. Ну, а те, которые уже после войны дадены, им цена совсем другая.

- А у вас, деда Валера, настоящие медали есть?

- Как же не быть. «За отвагу» мне дали за то, что убитого пулеметчика заменил и немчуру к траншее не подпускал, а кончились патроны, гранатами проклятых бил... Медаль «За взятие Варшавы» мне тоже непросто досталась. Через реку Одер два раза переправлялся. Первый раз удачно, а вот во второй раз крепко меня ранило. В госпитале пришлось поваляться. Ну и другие награды тоже за бои дадены. Есть и ордена: Красной Звезды, Боевого Красного Знамени...

Только немного от Германии отдышались, нас в эшелон и на восток отправили. Там за освобождение Порт-Артура мне орден Боевого Красного Знамени и дали. Ну и медаль «За победу над Японией» тоже. Вон они, в той коробочке лежат.

- Много у вас наград.

- Было больше, да отобрали при аресте. Потом не все вернули.

- Как при аресте?

- Так мне после войны статью пришили. Вроде как за пропаганду капитализма. Подвел меня, язви его, мой язык. Пришел с фронта и как-то на работе рассказал, что дороги в Германии хорошие, а в городах – чистота. Ну и донес кто-то про это в НКВД. Освободился только после того, как Сталин умер. Вернули мне звание капитана, а награды – не все, два ордена и медаль «За отвагу» не отдали, потеряли, что ли…

- Деда, а если написать в Москву, может, их вернут?

- Нет, сынок. Ни к чему это. Вот Митька, тот, пожалуй, и написал бы. А мне ни к чему. Главное не в медалях и орденах.

- А в чем главное?

- Главное-то?! Так в том, чтобы жизнь честно прожить, чтоб от людей не стыдно было. Надо было – в колхозе от зари до зари работал. Война началась, сам пошел на фронт и там от фрица не прятался. В лагере отсидел и снова работал. Так что я со всем народом все беды и победы прошел. Может, что и не так было, теперь много умников рассуждать про то, как надо было… Что бы ни было, будь человеком, уважай других и свою честь береги, внучек…

- Деда Валера, а можно я какую-нибудь вашу медаль в школе покажу? У нас там музей есть. Я верну потом, честное слово.

- Возьми. Музей, говоришь? Это хорошее дело. Если у вас там такой медали нет, пускай там будет, не жалко. Ты, внучек, заходи, когда время будет. У меня-то внуков нет. Старшему сыну бог детей совсем не дал, а у младшего только внучка. А разве ей, девочке, интересно со старым солдатом разговоры водить?

Странное дело, раньше Валерка никогда со старыми людьми не разговаривал. Дедушка, мамин отец, умер, когда Валерки и на свете не было, а у отца никого в родне не было, детдомовский он. И стал сосед с третьего этажа как-то ближе, роднее, что ли. Да и интересно Валерке было слушать рассказы бывалого фронтовика. В школьный музей взяли только медаль «65 лет Победы», медаль Жукова там уже была. Но все равно приятно, что награда настоящего фронтовика была теперь на стенде школьного музея. Валерка с гордостью ходил туда и смотрел на блестящую золотом награду. А медаль Жукова принес соседу, но тот заупрямился – возьми ее себе на память!

Валерка совсем по-другому стал смотреть на стариков. Частенько наведывался к соседу, по его просьбе в магазин и аптеку ходил, подолгу беседовал с ним. Но однажды дедушку Валеру увезла «скорая». Сразу принялся обзванивать больницы, чтобы попроведовать фронтовика. Но, как оказалось, ветерана даже не довезли, он скончался в «скорой».

Когда фронтовика хоронили, Валерка не мог его проводить. Ну никак не мог. Он смотрел из окна, как несли гроб, шли люди, бросали цветы, и, крепко зажав в руке медаль Жукова, горько плакал…

Геннадий КОРЯГИН