Отставка - из-за болезни экономики

Столица Алтая – его малая родина, здесь он родился, окончил школу, сюда приезжает по приглашению друзей и коллег.

Разведка – ключевое слово

Георгий Гаврилович родился в Барнауле 6 ноября 1934 года на 1-й Алтайской улице, позже именуемой улицей Финударника, а затем – Чернышевского. Отец работал шофером, а затем заведующим гаражом управления НКВД, мать была домохозяйкой, занималась воспитанием детей (в семье также рос брат Вячеслав, который был моложе Георгия на четыре года) и пошивом одежды на дому. В 1940 году отца перевели в Ойрот-Туру – нынешний Горно-Алтайск, в 1942-1945 годах он шоферил на фронте. За эти годы Георгий окончил в Ойрот-Туре начальную школу. Через пятьдесят лет, общаясь с министром иностранных дел СССР Александром Бессмертных, узнал, что жил с ним на одной улице, в соседнем доме. И учились в одной школе.

После войны родители Георгия Матюхина разошлись и старший сын стал жить в Барнауле в семье тёти Марии, сестры отца, в маленьком деревянном домике на улице Циолковского, 52. Он поныне цел, только немного врос в землю. Несколько лет назад алтайские коллеги подарили Георгию Гавриловичу его модель, которой наш земляк очень дорожит. Всякий раз, когда видит её, в памяти всплывают картинки из детства: игры с соседскими ребятами, пастьба коров на окраине города, продажа молока у Покровской церкви, учёба в 13-й школе.

Сейчас уже никого из родных у Матюхина в Барнауле не осталось. Поэтому он, когда оказывается здесь, останавливается у школьного товарища Юрия Луковского, который многие годы работал начальником конструкторского бюро на радиозаводе. Посещает Булыгинское кладбище, где упокоился отец.

Брат Вячеслав скончался в 2011 году в селе Красный Яр Троицкого района, там же живут его вдова и племянницы. А семья тёти ещё в начале 1950-х годов перебралась в Подмосковье.

Георгий Матюхин жил в Барнауле до 1949 года, когда, окончив с отличием семилетку, поступил в Семипалатинский геолого-разведочный техникум. И, как оказалось, слово «разведка» стало в его судьбе ключевым.

После окончания техникума в середине 50-х годов прошлого века работал геологом в Таджикистане и в Западной Сибири, в том числе в 1954 – 1955 годах – в составе геологической экспедиции в Корейской Народно-Демократической Республике. В этот период учился во Всесоюзном заочном политехническом институте на факультете «Геология и разведка полезных ископаемых». Но на третьем курсе забрал документы и поступил в Институт внешней торговли, который в 1958 году слили с Московским государственным институтом международных отношений (МГИМО) – кузницей дипломатической и чекистской элиты.

Тем временем его жена-геолог с маленьким сыном жила в Барнауле, работая в местной геологической партии. Георгий старался досрочно сдать сессии, чтобы побольше времени провести с семьей: получалось до полутора месяцев зимой и до четырёх – летом. Но не всегда. Например, вторую половину 1960 года он провёл на практике в Индии. А в начале 1961 года, к окончанию МГИМО Георгия Матюхина распределили в Комитет государственной безопасности. Два года обучался в разведшколе в Подмосковье, четыре года работал в центральном аппарате Первого главного управления КГБ, затем его направили под дипломатическим прикрытием на работу в Уругвай. Но президент Пачеко Ареко, пришедший к власти, выдворил из страны группу советских дипломатов, включая и Георгия Матюхина.

Вернувшись на родину, наш земляк понял, что для разведки он «сгоревший материал», и написал рапорт с просьбой об увольнении. Пока решался этот вопрос, он успел год поработать в аппарате Госплана СССР, а затем в Международном инвестиционном банке СЭВ. Так, собственно говоря, и познакомился с банковской сферой. В августе 1973 года подчистую уволился из КГБ и стал преподавать в Институте мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР (ИМЭМО), в 1980 году – в Академии внешней торговли, в 1988 – 1990 годах профессор Матюхин являлся ведущим научным сотрудником Института США и Канады АН СССР. К тому времени он окончил заочную аспирантуру Московского финансового института, защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию, написал семь книг, опубликовал около сотни статей по банковско-финансовой тематике.

Компромиссная фигура

Чтобы понять причину хождения профессора Матюхина во власть, надо вспомнить, что период 1990-1991 годов был временем острого противостояния российской власти с союзной, Ельцина с Горбачёвым, Российского государственного банка с Госбанком СССР. И, вероятно, в пылу этой борьбы имя Георгия Матюхина всплыло лишь потому, что срочно нужен был человек не из Госбанка СССР.

Летом 1990 года Георгия Гавриловича как учёного, специализирующегося на банковской сфере, привлекли для подготовки ряда экономических законопроектов. Документы, подготовленные им, понравились первому заместителю председателя Верховного Совета РСФСФ профессору МГУ Руслану Хасбулатову, с которым он прежде не был знаком. Именно по предложению Хасбулатова 7 августа 1990 года постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР Георгия Матюхина назначили и. о. председателя правления Государственного банка РСФСР, подотчётного Верховному Совету РСФСР. 2 декабря 1990 года банк республики был переименован в Центральный банк РСФСР (Центробанк России). 25 декабря 1990 года Георгий Гаврилович из и. о. превратился в полноправного председателя Центробанка республики.

В ноябре 1991 года в связи с образованием Содружества Независимых Государств и упразднением союзных структур ВС РСФСР объявил Центральный банк РСФСР единственным на территории РСФСР органом государственного денежно-кредитного и валютного регулирования экономики республики. 20 декабря 1991 года Госбанк СССР был упразднён, его руководитель Виктор Геращенко остался не у дел. Впрочем, именно он через полгода заменит нашего земляка на посту руководителя Центробанка России, но эти два имени так и будут восприниматься как антиподы.

Старт рыночных реформ в январе 1991 года был болезненным. Высокий уровень инфляции и, соответственно, высокая банковская ставка кредитов, взаимные неплатежи предприятий, дефицит большинства потребительских продуктов и даже наличных денежных купюр – во всех этих негативных процессах обвиняли и Центробанк. Банкиры пытались снять остроту ситуации. Например, к лету 1992 года обнаружилось, что в стране не хватает наличных денег как для проведения элементарных банковских операций, так и для выплаты зарплаты, пенсий и пособий. Егор Гайдар и Георгий Матюхин предложили ввести в оборот чеки «Россия» - некий аналог купюр, на которые по задумке инициаторов можно было приобретать товары. Даже в Барнауле, не говоря уж о сёлах и других городах края, они принимались лишь в нескольких магазинах.

Руководство страны и Центробанка пыталось сдерживать работу печатных станков Гознака, находящегося в подчинении Минфина. Как писал фактический руководитель Правительства России Егор Гайдар, Матюхин «понимал основные задачи ЦБ в условиях инфляционного процесса».

Однако правительство то и дело заставляли отступать от его жёсткой линии. На первое такое отступление оно вынуждено было пойти уже зимой 1992 года. Пагубные результаты не замедлили сказаться. Уже после ухода Матюхина в отставку Егор Гайдар пришёл к парадоксальному выводу: когда в мае – июне 1992-го встал вопрос о замене Георгия Гавриловича на посту председателя ЦБ, самым правильным было бы приложить все силы, чтобы сохранить его в этой должности.

«Судить о строящемся доме…»

Нашего земляка Георгия Матюхина обвиняли во многом: и в разрушении банковской системы, и в появлении чеченских авизо, и в раскручивании гиперинфляции начала 90-х годов прошлого века, и, конечно, в чекистском прошлом.

В книге «Я был главным банкиром России», изданной вскоре после отставки с поста председателя Центробанка России, Георгий Гаврилович несколько устало, по-менторски отмечает: «У нас, как известно, была Страна Советов. Поэтому советчиков очень много, и они весьма активны, особенно на страницах печати… Я согласен с тем, что гораздо лучше сидеть дома и писать книги. Но в своё оправдание мне всё же хотелось бы сказать следующее. Когда идёт перестройка банковской системы такого масштаба, едва ли правомерно ссылаться на компетентность, ибо нет критерия, по которому можно было бы сверять правильность тех или иных действий, — всё новое. Судить о строящемся здании можно только после того, как оно построено, а не по возведённой одной стене или котловану, отрытому под фундамент».

Также уже после отставки обозреватель «Коммерсанта» Юлия Панфилова задала ему прямой вопрос:

- Георгий Гаврилович, вы считаетесь создателем современной банковской системы страны. Тем не менее многие называют вас её разрушителем. Вам об этом известно?

- Разрушителем меня считают, положим, только Геращенко и Парамонова. При этом они уверены, что воссоздали то, что я до них разрушил. В действительности я разрушил советскую банковскую систему и создал новую.

Она в представлении руководителя ЦБ должна была научить работать в рыночных условиях. Ведь многие предприятия производили продукцию, не очень заботясь о её реализации и себестоимости. В итоге образовалась гигантская задолженность предприятий друг другу. Она, конечно, сложилась из-за объективных обстоятельств: в связи с ростом цен стало просто не хватать оборотных средств. Но были и субъективные причины. Ведь когда цены стали свободными, то, скажем, директор тракторного завода не очень торговался, допустим, с металлургическим комбинатом, оплачивая его металл по любой запрашиваемой цене. В свою очередь и цену на трактор взвинчивал до небес, привычно рассчитывая, что государство спишет долги. А машины попросту зависали на складах, оказывались не по карману колхозникам и фермерам. И такая ситуация была повсюду. Научить работать по-иному могли лишь жесткие, согласованные действия правительства и Центробанка.

В начале 1990-х система межбанковских платежей ещё только формировалась и изобиловала множеством лазеек. Например, для перевода денег с одного счёта на другой банк-отправитель присылал в отделение ЦБ, обслуживающее получателя, короткое сообщение по телетайпу – авизо. В нём указывалось, какую именно сумму и на какой счёт необходимо перевести. При социализме в отсутствие частных счетов подделывать авизо никому в голову не приходило – украденные деньги просто некуда было бы спрятать. В начале 1990-х фальшивыми переводами занялись чеченские преступные группировки, сотнями рассылавшие в банки липовые авизо на миллиарды рублей.

Усугубила экономическую ситуацию история с кредитными чеками «Россия». Благая попытка властей ввести дополнительное универсальное платежное средство тоже была использована аферистами – они успешно печатали чеки в подпольных типографиях.

16 июля 1992 года Верховный Совет принял отставку Матюхина. По официальной версии – по состоянию здоровья. Фактически – из-за болезни всей российской экономики.

С лета 1992 года доктор экономических наук, профессор Георгий Матюхин занимал руководящие должности в коммерческих банках, в том числе в банках «Горный Алтай», «Собинбанк», являлся заместителем президента акционерного коммерческого банка «Ноосфера», до недавнего времени занимался преподавательской работой.