У чёрта на рогах

Мы сидим в Севастополе на берегу Энского моря. Мы умеем хранить военную тайну.
И. Ильф, Е. Петров

Армейская моя служба началась с весеннего призыва без малого полвека назад в городе Ангарске Иркутской области. Там в один из летних дней внезапно объявили нашей роте построение и на плацу огласили – предстоит передислокация. Кто-то из «дедов» не удержался:

– А где ж теперь служить-то будем?

– У черта на рогах, – подмигнул без пяти минут дембелю ротный и взвился тенором: – Разговорчики в строю!

И вскорости перебросили нас по железке за тысячу верст в бескрайнюю привольную степь без единого кустика,  разместив в большой деревне близ очень юного города Энска.

Пересоленная «шрапнель»

У въезда в него построили, но в ту пору еще не заселили грозно охваченную колючей проволокой тюремную зону. Пищеблок ее временно использовался как армейская столовая, и я там как-то раз обедал вместе с помощником замполита нашей части малорослым интеллигентным майором Шиловым, когда он брал меня с собой в Энск закупать шахматный инвентарь для полкового красного уголка. Пройдут годы, и про эту затерявшуюся в забайкальской глуши зону узнает весь мир, поскольку в ней какое-то время будет обитать на нарах бывший глава одной из крупнейших российских нефтяных компаний, ныне проживающий за границей. Запомнилось, что «шрапнель» (военное название перловой каши) в тот день, когда мы обедали в будущей колонии с майором Шиловым, была сильно пересоленная…

Ошибка в «Википедии»?

В 60-е годы прошлого столетия одной из сильнейших и популярнейших футбольных команд Советского Союза было московское «Торпедо».

А среди миллионов его поклонников (по-нынешнему – фанатов) был и я, в ту пору учащийся средней школы № 3 стариннейшего городка Углича, что на Ярославщине. В летние каникулы, бывало, неделями гостил у родного дядьки в Москве, а тот, работая в одном из секретных НИИ, мог по профсоюзной линии без проблем доставать билеты на любые футбольные матчи в «Лужниках». И вот там я не раз близко наблюдал – с «блатных» мест нижнего яруса – всех звезд автозаводцев: элегантнейшего Валерия Воронина,  всегда игравшего с гордо поднятой головой Валентина Иванова, курчавого Славу Метревели, смуглолицего Михаила Посуэло, сына испанца-эмигранта…

Думал ли я тогда, что одного из этих своих кумиров я много лет спустя увижу на стадионе Энска?! А как дело было… Я ведь в свою армейскую бытность и в футбол поигрывал, и вот однажды физорг полка говорит: «Вот тебе увольнительная, будешь судьей на линии (лайцман) матча областного чемпионата». И вот сужу я этот матч и глазам не верю – за футбольную дружину Энска играет не кто иной, как Посуэло! Ну, погрузневший (ему ведь тогда уже было за 30), с заметным животиком, но техника-то, дриблинг те же! И гол хитроумным ударом залепил такой, что партнеры по команде ринулись его восторженно обнимать: «Миша! Миша!..»

Ныне в интернет-энциклопедии можно прочесть, что в той тьмутаракани Посуэло оказался не от хорошей жизни, пожизненно дисквалифицированный как «злостный нарушитель спортивного режима». И далее в персоналии говорится, что Михаил (по паспорту Немесио) играл «в течение 
6 лет на первенство Читинской области за местный «Шахтер». Но, насколько помню,  команда та называлась иначе – «Аргунь»…

Известно, что в середине 90-х Посуэло уехал в Испанию, поселившись с женой и дочерью в пригороде Мадрида, где трудился (и вроде до сих пор трудится) тренером в детской спортивной школе.

«В Барнауле Лёня влюбился по уши…»

В пору моей службы шахматный клуб Энска располагался в подвале одного из жилых домов, где сборная нашей части не единожды сражалась в товарищеских матчах с командой гражданских специалистов по геодезии. И вот после одного из таких матчей, разговорившись со своим соперником, я узнал, что в середине 50-х он служил в Улан-Удэ в одном полку с самим Леонидом Штейном (в 60-е трижды выигрывавшим чемпионаты СССР!) и, более того, они были добрыми приятелями… А выяснив у меня, что я с Алтая, этот геодезист с улыбкой вспомнил: в 54-м Леня ездил в Барнаул на чемпионат Сибири и там влюбился по уши! Вернувшись в часть в Улан-Удэ, чуть ли не каждый день писал своей барнаульской пассии нежные письма…

Уже будучи ведущим шахматного отдела «Алтайки», я узнал подробности того романтического приключения будущего знаменитого гросса от барнаульского кандидата в мастера Гавриила Беломестных, поделившего в том сибирском чемпионате 6 – 10 места.

Со слов Гавриила Беломестных, Штейн, черноглазый стройный младший сержант, закрутил тогда роман с красивой официанткой ресторана (к которому шахматистов прикрепили на время турнира) и нередко возвращался в гостиницу под утро. Невыспавшимся садился играть, клевал носом,  подчас элементарно зевал фигуры и в один момент даже уступил лидерство Василию Лепихину (в те годы алтайскому шахматисту № 1). И все же Леонид финишировал первым – любовь его хранила!

…Чем еще памятны ведущему «Игротеки» армейские годы – один из составленных мною в казарме в часы после отбоя шахматных этюдов занял высокое 3 место на чемпионате СССР (см. диаграмму).

Белые начинают и делают ничью.

Завязка: 1.h7 Cd5+ 2.e4! Первая тонкость – белый конь должен забрать черного офицерика только на самом центровом поле. Почему – поймете, догадавшись, в чем соль этюда. 2…С:e4+ 3. K:e4 g2+. Черные с темпом выигрывают ладью – 4. Kp:g2 g:h3+. И вот ключевой момент – куда же отскочить королем: опять в самый угол или же забрав черную пешку h2? Решать вам, дорогие читатели!