Жители Алтайского края десять раз стали родителями «безнадежных» детей

Просматривая документы подопечной многодетной семьи Гонтаренко из Благовещенского района, председатель регионального отделения Всероссийского детского фонда Оксана Овчинникова глазам своим не поверила: по датам рождения детей получалось, что мама рожала по два раза в год! Как такое может быть?

Платон и Глеб

Кровных детей у Ирины и Сергея не случилось. Зато десять раз они становились мамой и папой для ребятишек, чьи диагнозы с рождения могли предопределить им известную печальную судьбу: Дом ребенка, детский дом, интернат для психоневрологических больных…

– Мы жили в Казахстане. Замуж я вышла только в 33 года, так вышло. Просто раньше своего человека не встретила. Сережа зашел постричься в нашу парикмахерскую, так и познакомились. Подруги тогда смеялись: «Нужно варить кашу, пока не сбежала». В 2000-м сыграли свадьбу. В 2002-м у нас появился первенец, Платон. Мы усыновили его двухмесячным и в том же году переехали в Россию. С тех пор и прирастаем детьми, – рассказывает историю семьи многодетная мама.

На Алтае Гонтаренко живут с 2007 года. Первая их квартира в Барнауле была съемной. И все же, слушая как-то радиопередачу о правах и обязанностях усыновителей, супруги решились на второго ребенка. Так у Платона появился младший брат Глеб.

Параллельно с программами семейного устройства детей-сирот в стране стартовали нацпроекты развития сельских территорий. Мечта о собственном жилье в городе была утопичной, а вот в селе… Устав мыкаться с сыновьями по чужим углам, Гонтаренко приготовились к новому переезду. Куда именно переезжать, подсказала соседка по палате в детской больнице, где Ирина лежала с маленьким Глебом. Оказалось, что в Леньках Благовещенского района, где жила женщина, можно недорого купить приличный дом.

Сельчане

В Леньках выяснилось, что не могут новоселы претендовать на жилищную субсидию в рамках нацпроекта, так как не учителя, не врачи и даже не молодая семья. И все же в администрации района нашли правовую возможность включить Ирину и Сергея в программу обеспечения переселенцев жильем. Так у семьи появился их первый дом, а после расширения на средства маткапитала – и второй, просторнее, на улице Короленко, уже в райцентре. Здесь супруги прошли Школу ответственного родительства и усыновили еще четверых ребятишек,  Жанну, Сережу,  Василису, Семена. Казалось бы, достаточно. Но от сотрудниц барнаульского Дома ребенка (там живут детки до трех лет. – Прим. авт.) приемная мама узнала о мальчике, которого по возрасту пора было переводить в обычный детдом. Врачи сказали прямо: малышу с его проблемами здоровья нужно бы под крылышко к маме и папе… Седьмого ребенка? Куда? Дом у Гонтаренко на тот момент был небольшим, всего 54 квадратных метра. В службе опеки Благовещенского района им предложили такой вариант: подрастет Платон, тогда можно будет и еще одного усыновить.

А Ирина уже спать не могла, думая об Антошке. Супруги снова совершили невозможное. Получив все же добро специалистов, взяли сразу двух мальчишек, Антона с Ильей, а вскоре и Карину с Верочкой в третий свой просторный дом в сто квадратов на улице Кирова.

Есть здесь несколько комнат для мальчиков и девочек, столовая, кухня, где мы, к своему удивлению, не обнаружили микроволновки. «А зачем? – в свою очередь удивилась хозяйка. – Мы не разогреваем еду, всегда готовим детям свежее».

Супруги, трезво рассчитывая свои силы, признаются: десять детей – их предел: «Всё, стоп-кран. Даже на сайт федерального банка теперь не заглядываем. Мы ведь уже не молоды, надо успеть этих поставить на ноги, чтобы нашли себя в жизни».

«Наши – и точка»

Сама тема усыновления вызывает в обществе немало скепсиса. Мол, чего же не брать-то, если каждый ребенок за собой деньги ведет… Мер поддержки семей опекунов и усыновителей в России и впрямь предусмотрено немало. Так, с учетом всех социальных выплат Гонтаренко получают в месяц двести с лишним тысяч рублей. Но не спешите считать чужие деньги. Это ведь на 12 человек! Притом что и дети особые, требующие от взрослых и неустанного внимания, и родительского мастерства 80-го уровня. Элементарные бытовые навыки малышу с неврологическим диагнозом – и те привить непросто. Меж тем приемные родители даже гипотетических путей отступления себе не оставляют, оформляя не опекунство – усыновление!

– Опекунство кажется мне чем-то временным, – рассуждает Ирина. – Мы изначально решили, что все дети – наши, и точка. Не секрет, что в первую очередь в семьи забирают здоровых, беспроблемных деток. А я не умею выбирать, словно на рынок пришла… Вот увидела, заныло сердце – все, мой. Даже когда врачи предупреждают, что он нуждается в длительном лечении. Хорошо, всё сделаем, выходим. Ребятишкам, особенно таким, нужна семья. Мы своих взяли крохами, вырастили и никому ничего не должны. Да, нас часто спрашивают – зачем? Имеет ли смысл вкладывать душу в больных детей, от которых отказались биологические родители? Вряд ли они станут звездами, да что там – просто научатся жить без помощи близких. Мы с мужем знаем это и, думая, что же будет после нас, говорим со старшими, Платоном и Глебом, стараемся воспитать их так, чтобы они горой за братьев и сестер стояли. Они наша надежда.

Рассуждая со стороны

Удивительно, но каждый из «безнадежных» детей в семье Гонтаренко оживает. Старшему Платону уже семнадцать, он окончил профлицей, стал кондитером и частенько балует сладким братьев и сестер.

Про Глеба. 12 лет назад его родила и оставила в роддоме студентка. Ирину и Сергея, при­ехавших за ним, врачи честно предупредили: тяжелая неврология, которую вряд ли удастся компенсировать. Но терпение, адекватное лечение и занятия спортом сотворили чудо. Подросток неплохо учится, увлечен теннисом, выступает в районной лиге, ездит на краевые соревнования, а в подтверждение своих успехов демонстрирует ворох медалей.

«Дауненок» Илья тоже из отказничков. Первое после усыновления время был неисправимым «бегунком», все норовил уйти из дому. Но и с этой бедой справились с помощью врачей и правильно подобранных препаратов.

Синдром Дауна – у Василисы, Жанны и Верочки. Вопреки печальным прогнозам медиков они смогли и свой первый шаг сделать самостоятельно, и первую ложечку каши съесть. Хотя, конечно, навыки самообслуживания даются им гораздо труднее, чем обычным детям.

О полном выздоровлении при таких диагнозах речь не идет, но Гонтаренко выводят своих ребятишек на максимально возможный для них уровень социализации, занятий с логопедами, обучения по коррекционным программам.

Я все же решаюсь задать Ирине и Сергею тот щекотливый вопрос, которые бередит, конечно же, мысли многих их знакомых:

– Если убрать фактор денег, которые усыновленные дети «приводят» в семью, что останется?

– Наш страх – потерять их. Да, быть мамой и папой особенных ребятишек очень и очень сложно. Но мы уже не сможем жить без них. Любим каждого. А тем, кто со стороны рассуждает про деньги, нам сказать нечего.

Справка
В Алтайском крае проживает 28 тысяч многодетных семей, в 26 из них воспитываются десять и более детей. Ирина и Сергей Гонтаренко, победители краевой эстафеты родительского подвига «Согрей теплом родительского сердца», усыновили десять ребятишек с ограниченными возможностями здоровья.

*   *   *

О мерах социальной поддержки семьи Гонтаренко рассказала Галина Петренко, начальник Управления социальной защиты населения по Благовещенскому и Суетскому районам:

– Во-первых, родители очень дисциплинированны в реабилитации своих детей с ограниченными возможностями здоровья, проходят курсы в реацентре «Радуга», оздоравливают их по льготным путевкам в летнем лагере. Во-вторых, весома финансовая помощь, включая единовременные пособия при усыновлении каждого ребенка-инвалида (по 156 тыс. руб.) и другие регулярные выплаты по линии Пенсионного фонда и Министерства социальной защиты населения. Так, сумму, выплаченную в рамках соцконтракта, около 300 тысяч рублей, семья использовала на ремонт дома. Только на подготовку детей к школе Гонтаренко получили около сорока тысяч рублей.