«Браток» по имени Клава

Клавдия Ивановна Перминова была единственной в крае женщиной-водителем городского автобуса. Тридцать лет в Рубцовске возила пассажиров по разным маршрутам. А последние десять лет живёт в Змеиногорске.  

Жиклёр, трамблёр…

Узнав, к кому я еду, заместитель главы администрации Змеиногорска Роза Григорьева оживилась: «Это такая удивительная личность! Близко познакомилась с ней лет восемь назад в больнице. С тех пор дружим. Клавдия Ивановна в свои 89 лет каждый день по часу делает зарядку, обливается холодной водой и заучивает четверостишие. А сколько она интересных историй знает!»

Моя героиня родилась в селе Чесноки под Змеиногорском 29 июня 1923 г. После семи классов хотела стать медицинской сестрой, поступила на курсы. Но как только попала на первую практику, поняла, что это не её. Больничные запахи до сих пор не переносит. Поэтому в 1940 году пошла учиться на шофёра, хотя до этого не знала даже, что такое болт. Новое дело Клавдию неожиданно увлекло. Быстро выучила термины - жиклёр, трамблёр, радиатор, карбюратор и прочее.

- А еще девушки на курсах были?

- Полячки, которые потом уехали (их почему-то в Змеиногорск эвакуировали перед вой-ной) и наши Дуся Савельева, Анна Коновалова, но они были старше меня. Учились на стареньких «ЗИС-5», заводили их рукояткой. Через полгода я уже уверенно водила грузовик. Меня взяли водителем в рудоуправление, наставником назначили Андрея Дмитриевича Масягина. Возила на станцию Третьяки камни - барит, который добывали у нас. Оттуда доставляла уголь. Чем его грузили? Руками и лопатами, экскаваторов мы тогда не видели. Осенью посылали на уборку, перевозить зерно, которое тоже грузили вручную, плицами. Доставляла его в Рубцовск на элеватор. 

В мае 1942 года Клавдию призвали в армию. В телячьем вагоне набилось много девчат. Перевалили за Урал, а где-то по дороге к фронту в чистом поле попали под бомбежку. Первый раз услышала, как рвутся бомбы. Но из вагона их почему-то не выпустили. Сказали, что одна из них попала в хвост поезда, где ехали мужчины. Там были раненые и убитые. Состав дотянул до ближайшей станции, женский вагон отцепили и почти два месяца продержали на месте. Кормили прямо в нём, а в баню водили в ближайшую деревню. Потом девчатам нашлась мирная работа. В августе их привезли в село и они стали убирать урожай: серпами жали пшеницу, делали снопы. А после окончания уборки их снова посадили в вагон и повезли в обратном направлении, на Дальний Восток. Клавдия запомнила город Биробиджан, где было что-то вроде пересыльного пункта.

Отобрали нескольких девчат по специальности «Шофер». Посмотреть на них в деле приехал командир автомобильной роты 604-го батальона аэродромного обслуживания Молчанов. Он устроил маленький экзамен: «Покажи, как умеешь управлять машиной». Клава не растерялась, два года стажа на руднике что-то значат. Командир погонял её и вынес вердикт: «Из этой толковый шофер будет». В итоге её одну и взял к себе в транспортный взвод. До конца войны она была единственной девушкой в мужском коллективе.

«Форд» - аэродром - самолет

Стояли в Даурии на одноименной реке. В лесу недалеко от берега располагались землянки, медсанбат и сам батальон. Аэродром находился дальше в поле. Дали ей видавший виды «ЗИЛ», на котором она подвозила к самолетам бочки с горючим, кислородом, боеприпасами. Иногда её посылали на санитарной «полуторке» подбирать погибших в нередких ЧП летчиков. Один самолет упал в болото и не загорелся. Четверо бойцов взяли с собой доски, чтобы передвигаться по нему и вынести тела. Клавдия увидела стрелка-радиста, которого при падении насквозь пронзило какой-то рукояткой, а пилот в звании майора погиб с открытыми глазами. От его застывшего взгляда девушке стало не по себе. Сняла с себя шинель, накрыла его с головой. Но этот взгляд ещё долго преследовал Клавдию, особенно по ночам. На месте падения второго самолета никого забирать не пришлось, машина сгорела почти полностью, и оба летчика погибли в огне.

- А потом к нам пришли американские машины: «Студебеккер», «Форд», «Шевроле». Меня посадили на «Форд», он легче в управлении. Грузы сопровождал экспедитор, обычно капитан или лейтенант. Один раз поставили в кузов бочки с авиационным маслом. По дороге в пустынной местности лопнули сразу три колеса. Машина двигаться не могла, запаску я уже использовала, клеить баллоны нечем, негде и качать их бесполезно. До станции далеко. Капитан сказал: «Ладно, браток, оставайся, а я пойду за подмогой».

- Почему «браток»?

- В транспортном взводе я была одна представительница женского рода. Хоть и носила форменную юбку, под неё надевала брюки от лётного комбинезона, чтобы удобно было нагибаться, лезть под машину. Водители меня уважали, относились как к своему парню и звали не Клава, а «браток» или «братище». Четверо суток я сидела в поле без еды и воды. На пятый день привезли баллоны, перегрузили бочки и я наконец добралась до места. Ребята сразу взяли шефство надо мной, еще сутки не давали толком пить, выдавая воду по капельке. Боялись подорвать моё здоровье. Мужики в свободное время любили анекдоты рассказывать, хохочут, зовут меня: «Братище, иди послушай». Я отмахивалась…

Перминова вспоминает ещё один случай. Машину приходилось заводить рукояткой, для чего требовалось приложить силы, но и отдача от неё сильная.

Как-то лихо крутанула ручку, та пошла назад. Клавдия крепко вцепилась в неё, удержала, но тут же почувствовала сильнейшую боль в кисти правой руки, она моментально распухла. Потом оказалось – закрытый перелом. Дело было зимой, машина, груженная боеприпасами. 40 километров девушка вела её одной левой рукой. Чтобы снять полушубок, пришлось второй рукав разрезать. Потом ходила в гипсе. Однажды приехала на аэродром, привезла баллоны с кислородом для самолетов. Видит, все орут: «Ура!», прыгают, подхватили её, стали кидать вверх. Она закричала: «Да что случилось-то?» - «Победа!» Много лет потом ей снились этот день и её служба.

Снова за баранкой

Когда началась война с Японией, их часть погрузили в спецмашины и отправили на Дальний Восток. Стояли в лесу наготове, у каждого водителя - винтовка со штыком. Кстати, когда у новобранцев в части проверяли меткость стрельбы, Клавдия Ивановна заняла первое место. У неё это хорошо получалось. Через месяц военные действия закончились, часть вернулась в Даурию к прежнему аэродрому и своим землянкам. В октябре 1945 года Перминову демобилизовали. Хорошо запомнила, что домой приехала 14 октября. Шел дождь со снегом. Подружки засмотрелись на её шинель, гимнастерку и форменную юбку. Тогда в брюках ни гражданские, ни служащие женщины не ходили, по крайней мере у нас в Сибири. Сапоги, правда, были неказистые, кирзовые. Зашла в избу, родители её не узнали, даже сначала немного испугались. На фронте воевали её четыре брата: Василий погиб, старший Егор пришел раньше, контуженый, через два дня после Клавдии приехал Дмитрий, а последним вернулся младший Емельян.

- И куда же податься девушке, пришедшей с войны?

- Пошла работать в свое рудоуправление, возила камни на старом «ЗИС-5». Через два года родители умерли и я решила перебраться в Рубцовск. Поступила там водителем в заготживконтору на четырехтонную машину «ЗИС-150». Возила зерно, другие грузы, ездила в командировки, куда посылали. В 1949 году пересела на 16-местный автобус «ПАЗ-03-30» с одной дверью перед кабиной. (Как раз за год до этого в Рубцовске открылось пассажирское АТП.) Первый маршрут проходил по улице Карла Маркса с разворотами у 51 магазина и Старого базара, второй сделали по Кирова, которая теперь проспект Ленина. Ездили от бани АТЗ. Потом пришли «ЛАЗы» «с носом». К тому времени я была замужем за водителем, нам дали на двоих новую машину. Удобно, когда муж у тебя напарник, если бы он не начал пить. Успели родить дочь Раису, а через четыре года пришлось развестись.

Через некоторое время и Клавдия Ивановна снова вышла замуж за водителя. Хотя прожила с ним 20 лет, родила двух сыновей - Славу и Валерия, он все время её уговаривал уйти из автопарка. А она ни в какую. И здесь Перминова была единственной женщиной среди водителей-мужчин. Видимо, она так держала себя, что и тут её считали своим парнем, никаких проблем в общении с ними не испытывала, чувствовала себя свободно. В декрете больше двух-трех месяцев не сидела, нанимала няню и выходила на работу. Тогда мамочкам больше и не полагалось. Пока работала на маленьких автобусах, все было спокойно. А когда пришли «ЛАЗы» да «ЛиАЗы», кто-то решил, что женщину на них нельзя сажать. Начальство предложило перейти на такси. Клавдия Ивановна уперлась: «Только на автобус, у меня ни одной аварии не было». Три дня не выходила на работу, и руководители сдались, восстановили на прежнем месте. Так и накручивала километры по городским улицам тридцать лет до 1979 года.

- Клавдия Ивановна, вы всю жизнь среди мужчин работали. Завистники не говорили, что вы там «хвостом крутите»?

- Нет, в этом меня никто никогда не подозревал. Водители ко мне относились как к своему товарищу, поэтому и звали «братком». Никто не обижал…

Ещё до выхода на пенсию Перминова приобрела себе черный мотоцикл «Днепр» с коляской, похожий на военный, и гоняла на нём на дачу, возила туда своих мальчишек. Второй сын родился, когда ей было 42 года. Мать научила его ездить на мотоцикле в 12 лет. А позже купила «Жигули».

«Поеду только тётенькой!»

- Как к вам относились пассажиры?

- Я их для себя разделяла. Считаю, что на Черемушках люди добрее, а на «Сельмаше» вреднее. Но ко мне и те и другие относились хорошо, потому что старалась взять всех, не захлопывала дверь перед носом, объявляла в микрофон: «Потеснитесь, пожалуйста, всем хочется уехать». Меня узнавали, приветствовали. Однажды в «Садгороде» зашла ко мне бабушка с маленькой девочкой и сказала: «Не знаю, что с внучкой делать? Стояли на остановке, вас ждали. Она заявила, что поедет только с тётенькой, больше ни с кем». Раньше на остановках занимали очередь, особенно когда маленькие автобусы ходили. Садились по порядку, я это поддерживала. Когда пошла на пенсию, некоторые пассажиры подходили на улице со словами сожаления, что перестала возить их по маршруту. Последние четыре года работала на подмене.

- Посменно?

- Нет. Для того чтобы автобусы не простаивали во время обеда основного водителя (тогда на остановках было постоянное столпотворение), я делала круг по городу по его маршруту. Потом подъезжал другой водитель, пересаживалась на его автобус. Так и управлялась с машинами всех марок. Ни одной аварии не допустила.

- И никаких происшествий за все годы не было? Никто дорогу вам не перебегал?

- Перебегали, поэтому следила за обстановкой на дороге внимательно. Правила надо знать, но не всегда их выполнять. Есть не только пешеходы, но и шоферы непутёвые. Ему красный загорается, а он мчится на него. Незадолго до пенсии произошел опасный случай. Был сплошной гололед, я на «двойке» должна была повернуть на улицу Улежникова, где городская милиция. А диспетчерская была на Комсомольской, напротив железнодорожного вокзала. Стала подъезжать, смотрю: фургон наперерез мчится. В это время светофор переключился, но его водитель поздно это заметил. Стал тормозить, грузовик закрутился, и его понесло на мой автобус. Я только начала трогаться с места. Страху натерпелась, даже лицо руками закрыла и мысль мелькнула: «Неужели авария?» Обошлось, фургон вырулил. Но я так перенервничала, что почернела. Зашла в диспетчерскую, меня спрашивают: «Что с тобой?» Говорю, чуть не стукнули. Это единственный острый момент, который сейчас вспоминается за тридцать лет безаварийной работы.

Выйдя на пенсию, Перминова ещё несколько лет работала посадочным диспетчером. Её и сейчас не забывают на пассажирском предприятии, приезжают в Змеиногорск, навещают. В 2008 году автопарку исполнилось 60 лет, Клавдия Ивановна на торжестве была на самом почетном месте.

Сегодня у неё восемь внуков и есть правнуки. Дочь Раиса работала воспитателем в детском саду, диспетчером в автопарке. Старший сын Слава трудился сварщиком на заводе, младший Валерий - мастер на все руки, любую машину восстановит. С бабушкой рядом живет внучка Алёна, которая навещает её каждый день. Клавдия Ивановна рассказывает, что раньше все шила на детей, вязала спицами и крючком, выбивала подзоры, вышивала картины. До сих пор некоторые вязаные вещи, сделанные своими руками, носит. Сегодня все подоконники в её просторной квартире заставлены ящиками с цветами. У внучки Алёны есть участок, летом занимается у нее огородом. А по утрам и правда по часу делает зарядку. Каждое упражнение повторяет 20 раз, потом жесткой массажной щеткой проходится по всему телу с головы до ног.

Перминова каждый день радуется жизни, старается ходить пешком в магазины и на базар. Главный праздник дня нее - День Победы. Сочинила для себя девиз пенсионеров: «О том, что прошло, не тужить, не хандрить и не ныть. Главное наше дело, чтобы душа не болела, чтобы хвори не приставали, близкие не забывали, чтобы мы могли себя обслужить. А чтоб не тосковать от скуки, нам помогут дети и внуки».

- Раньше я любила читать и петь песни «Тонкая рябина», «Живет моя отрада в высоком терему», «Распрягайте, хлопцы, коней», «В мыслях я навещаю домик наш над рекой», исполняла частушки, плясала. А сейчас люди почему-то мало поют, если соберутся, то сидят только разговаривают…