Чем интересен фильм «Женя и Ваня на краю света»

Они специально ушли от мира, но мир сам пришел к ним с камерой. На экраны вышел 46-минутный документальный фильм «Женя и Ваня на краю света» режиссера Анны Каториной. Картина рассказывает о двух неделях из семи лет арктической командировки пары из Новосибирска. Евгения Костикова – наша землячка, между прочим. Родилась в Камне-на-Оби. Всю жизнь мечтала работать на Севере. Поступила в Новосибирское ПТУ на метеоролога. Распределилась на мыс Канин Нос.

Дальше Носа не уедешь

Постановщика консультировал прославленный Александр Сокуров, и Анна призналась, что восприняла общий дух его советов, а вот какие-то конкретные идеи и подсказки ей показались лишними. Что ж, кино-то ее.

В названии фильма – отсылки одновременно и к популярному сериалу про Ваню и Женю, и к фильмам про край света, суровые затерянные места и приключения, смертельные опасности. Но в фильме всего этого «голливуда» нет. Она – метеоролог, он – ее помощник. До встречи с Женей Ваня работал простым водителем, хотя, как оказалось, на все руки мастер. Режиссер случайно прочитала о них в местной газете и решила снять фильм. Хотела показать, что это за женщина такая, которая увела мужчину на край света?

Берег Северного Ледовитого океана. Мыс Канин Нос, Архангельская область. Сюда пилить несколько дней. Если не повезет с погодой – неделями. Туда режиссер с оператором добрались относительно быстро (последние пять часов – на снегоходах), обратно – не очень. Зиму снимали весной.

Каждые три часа Женя и Ваня обходят местность, снимают и передают показания погоды. Компанию им составляет пес по кличке Дракон, готовый, почуяв пургу, часами барахтаться в снегу.

Но герои документального фильма приехали сюда, конечно, заработать. Но и зачем-то еще. Сразу хочется понять мотивацию героев, зачем они сбежали на край света. Не ради же экзотической красоты русского Севера? Но дотянуться до сокровенных сторон души героев у создателей фильма не очень-то получилось – герои на камеру не сильно раскрывались, просили не снимать или уходили в другую комнату. Ваня вообще убегал, сворачивал разговор, а то и провоцировал конфликт. И, наверное, пожалел, что пустил в свою жизнь посторонних. Правда, временами был очень даже любезен, что называется, сотрудничал с авторами картины. И даже предоставил им видео, снятое на телефон. Фрагменты вошли в фильм.

Среди немногих личных сцен – кадры, как Ваня пытается подстричь Женю. Выходит неудачно, и женщина дает это понять. А за окном завывает страшная вьюга, разойтись по углам не получается, да и камера, что заметно, напрягает героев. В одном из интервью режиссер признавалась, что во время самой жаркой ссоры парочки им с оператором пришлось отложить камеру по просьбе Жени и Вани. В картину вошел только кадр с улицы – через окно мы видим, как метеорологи с нервными полуулыбками на лицах, не отойдя от скандала, убирают со стола. Кадр смонтирован с атакующими дом снежными вихрями.

«Возможно, если бы мы были смелее и сильнее (в том числе и физически), мы могли бы идти на больший риск, но не всегда то, что хорошо для фильма, хорошо для жизни», – заметила в одном из интервью режиссер.

Строго параллельно

В фильме много суровой природы, завывающего ветра. Шторм. Женя пытается поймать радиосигнал. Операторской находкой стали кадры, каким видит мир гелиоскоп – стеклянный шарик, измеряющий уровень солнечной активности. В него посреди мороза вглядывается камера и обнаруживает окружающий мир перевернутым. «Как будто мир качнулся вправо, качнувшись влево...» Параллельные миры, параллельное пространство в природе и душах. Две прямые не пересекаются, убегая куда-то в снежную пелену за линией горизонта.

Фильм поделен на три части – по количеству дней, проведенных без связи. Солнце, похолодание и шторм – естественный цикл, умирание и рождение одновременно. От зачаровывающих белоснежных панорам до объятых тусклым ламповым светом комнатушек; от льдин на водной глади до засыпанной по пояс двери сарайчика. А Женя и Ваня ежедневно бредут сквозь снег, лениво строят планы («может, сюда поеду, а может, туда…») и, словно затерянные в космосе, пытаются нащупать связь сквозь многие километры. Когда контакт восстановлен, они выдыхают. Ощущение, будто длинной смене положен конец. Фильм все идет, а мотивы этих двоих, променявших добрую часть городской жизни на ледяной Север, так и не становятся ясны.

Объясняя относительную неудачу в попытках раскрыть героев, режиссер говорит: «Каждый документальный фильм – это история, которая не обязана заканчиваться так, как тебе нужно. Наши отношения сложились так, и если бы это были другие герои, то был бы другой фильм. Я на них не в обиде, просто так сложилось…»

Драматургия отношений намечена, но не раскрыта, но зритель не внакладе. Кстати, при монтаже в картину не вошло много потрясающих пейзажей и отдельных сюжетов – не вписывались.

Вскоре после съемок Женя и Ваня вернулись в Новосибирск, где Женя планировала работать метеорологом, но не стала – в сравнении с зарплатами на Канином Носу это совсем небольшие деньги. Она сейчас не работает, а вот Ваня стал вахтовиком. И да, они все еще вместе. Детей не планируют, жениться тоже. Жизнь продолжается, и вне Каниного Носа – тоже.

Кстати, я бы снял отдельный фильм о семье Жени Костиковой. Она родилась в семье полярников и метеорологов. Ее брат и сестры работают в разных «крайних» местах России, а мама живет в Камне. Но раз не снято, то мы напишем.