Виктор Лобанов: «Радуюсь, когда могу помочь селу Чарышскому»

В завершение сельскохозяйственного сезона, 25-го по счету для пионера фермерского движения на Алтае Виктора Лобанова, мы отправились в село Чарышское Усть-Калманского района. Чтобы убедиться: как и четверть века назад, фермеры и экономику сельскую на себе тянут, и работу людям дают, и благотворительностью занимаются.

Собственно, с исторической точки зрения называть Лобанова первым фермером края не верно. Первые появились на Алтае за век до него. Но когда в 1990-м многие советские хозяйства пали смертью храбрых, Виктор Трофимович, доросший до директора племсовхоза «Чарышский», раньше перестроился и основал КФХ.

Всего-то и капитала было у отправившегося весной 1990 года в свободное плавание экс-директора 330 гектаров земли, опыт, руки да голова. На 40 тысяч рублей из «силаевского миллиарда» (выделенного в 1991 году премьер-министром Силаевым на развитие фермерства в стране. – Авт.) Виктор Лобанов купил первую свою сельхозтехнику. Встать на ноги во времена малиновых пиджаков что плавать научиться экстремальным способом. Сегодня поля корифея алтайского фермерства простираются на 4,5 тысячи гектаров, рядом с отцом основала свое хозяйство одна из его дочерей – Светлана, казалось бы, живи да радуйся. А он, похоже, все ищет формулу успешного современного фермерства:

– Чем дольше живу, тем сложнее задачи приходится решать. Я радуюсь, когда могу помочь селу Чарышскому, в котором живу, школе, например,  деньжат подкинуть на проведение праздника. Но мы, занятые материальным производством, от каких только факторов сегодня не зависим! Фермеры закредитованы, вот придет завтра в голову банкиру «за крючок дернуть» – и нет нас. А не станет фермеров – не будет и села. Россия от этого точно не выиграет. Неужели в банках этого не понимают? Я иногда ловлю себя на том, что работаю по инерции, потому что не знаю иной жизни. Как бросить землю, в которую вогнал столько сил и труда? Здесь 25 лет назад лишь разваленный птичник был – мы все отстроили, восстановили. Но настоящих крестьян в селе все меньше остается. У нас в уборочную четыре механизатора уволились, подались на Север за большими деньгами. Просто выключили комбайны и ушли. Раньше такое и представить невозможно было. Каждый, конечно, решает сам, но земля дает заработать тому, кто не ленится, а ленивому и на Севере платить не будут.

«Расстроен Трофимыч», – объясняет горячность, с которой Лобанов выплеснул наболевшее, начальник районного управления сельского хозяйства Александр Черкашин.

Поводов для тревоги нынешней осенью у аграриев и впрямь хватает. Из-за дождей комбайны всего пять дней в поле. Каждому «Акросу» и «Вектору» в КФХ в уборку досталось по тысяче гектаров – нагрузка запредельная для техники. «Было бы с кредитами полегче, я бы техники еще подкупил и уже давно все убрал бы», – говорит Лобанов.

Он выплачивает банковские займы прошлых лет, в уплату их ушла стоимость и нынешнего урожая. Лобанов успел в первую цену продать и гречку, и подсолнечник.

Новых кредитов банки ему не дают вот уже третий год. Но парк КФХ насчитывает 65 единиц различной техники, есть новые «Нью-Холланд» и «Джон Дир», неделю назад пригнали эту машину с возможностями почти космическими, но по такой же цене.

«Не от хорошей жизни мы технику в лизинг берем, который раза в полтора дороже кредита. Нам деваться некуда, работать-то надо. Новый опрыскиватель стоит 12 миллионов рублей, а отдать за него я должен 18. Как ипотека, только дороже», – констатирует собеседник.

Зять Виктора Лобанова Олег Фомин, поработав главным инженером в хозяйстве тестя, научился философски относиться к числу ноликов в ценниках на технику: «Покупаем и заграничные, и наши машины – они дешевле. Но купишь отечественную – и по локоть в мазуте. А импортная работает себе и работает, не ломается».

Спорить с Лобановым почти невозможно: весь мой городской оптимизм как прибой о скалы разбивается об опыт человека, для которого работать на земле – это как дышать. Остается лишь соглашаться с его простой формулой успеха, для которого нужны лишь люди, техника, технологии и немножко хорошей погоды.

Канадскую технологию ноу-
тилл на Алтае опробовали лет десять назад. С тех пор не утихают споры сторонников ее и противников. Наш герой внедряет её уже четыре года. Чтобы изучить ее досконально, в прошлом году в составе сибирской делегации даже в Аргентине побывал.

Теперь ноу-тилл – любимая лобановская тема, в ее достоинствах он кого угодно убедит, считая традиционную обработку плугом неэффективной и даже вредящей самому живому и сложному элементу биосферы – почве. Оппоненты Виктора Трофимовича напирают на то, что при нулевой обработке почвы активно растут сорняки, стало быть, нужны адекватные меры защиты растений, гербициды в достаточном количестве и в нужные сроки. Это дополнительные расходы, которые съедают всю экономию от предыдущих позиций. «Ноу-тилл окупает себя через восемь лет, – уверен в своей правоте Лобанов, – при такой технологии и в зоне рискованного земледелия можно работать стабильно, с урожайностью зерновых в 20 центнеров с гектара».

Вопросы о чувстве долга перед землей после того, как мы побывали в хозяйстве фермера-пионера, показались мне какими-то книжными, не из его жизни. Уж кто-кто, а Лобанов отдает его по полной, с процентами, так же честно, как платит свои кредиты. Здесь его дом, семья, земля, дело, которое есть кому передать.