«Я хочу, чтоб жили лебеди...»

«Пошел на пенсию и увлекся» – часто такими словами начинаются истории одаренных мастеров. Увы, из буднично-рабочей колеи не разглядишь всего богатства мира. Не сразу поймешь, какие его сокровища – твои. А потом вдруг раз – и словно второе дыхание открывается для творчества и радости, как это случилось с жителем Шипуново художником-самоучкой Николаем Бунаковым.

Дочери Николая и Любови выросли, и детскую комнату супруги, которые уже сорок лет вместе, переоборудовали под мастерскую главы семейства. Там приятно пахнет масляными красками и самодельный мольберт интригует недосказанностью представляемых им сюжетов. Ни один из них автором не придуман. Пейзажи навеяны нашей сибирской природой. Тематические картины – непременно из жизни.

Одна из них, «Лебединая верность», начиналась в родном селе художника – Большой Шелковке Рубцовского района. За наивно-пасторальной идиллией, двумя лебедями, плавающими по озерной глади среди камышей, – трагедия, случившаяся на глазах художника. Стая, обитавшая на озере Круглом всю зиму, весной собралась улетать. Птицы взлетели все, кроме лебеденка, раненного браконьерами. Мать-лебёдушка покружила над водой, но, увидев, что ее птенец лететь не может, вернулась к нему. Они остались вдвоем. В тот же вечер их добили «любители охоты». Лебеди на озеро Круглое больше не прилетали.

В Большой Шелковке, родилась старшая дочь Бунаковых, Светлана. Из-за проблем со здоровьем ребенка врачи посоветовали семье поменять климат. Как ни странно, девочке подошла северная влажная Томская область. В Стрежевом они прожили несколько лет, там родилась младшая дочь, Татьяна, состояние здоровья которой, наоборот, потребовало сухого юга Алтайского края. Светлана осталась в Стрежевом, Татьяна живет в Рубцовске. А глава семейства Бунаков, где бы ни жил, всюду слыл мастером – золотые руки. Он – хороший печник, слесарь, сантехник, которому от заказов отбоя не было и нет, даже после ухода на пенсию. Люди просят – он не может отказать.

Перед пенсией он несколько лет работал вольнонаемным в Шипуновской женской исправительной колонии. Там и стал присматриваться к шедеврам, сотворенным сиделицами. «Девчата на зоне вдохновили меня. Там есть такие одаренные рукодельницы! Я попробовал – получилось. Но серьезно увлекся, когда вышел в пенсионеры», – рассказывает о себе художник.

– Муж всё абсолютно умеет делать по дому, прекрасно выжигает по дереву, плетет макраме. Но я думала, он изведется в тот первый год, как ушел с работы, – признается жена живописца. – Характер-то неугомонный, все время надо что-то делать, вот и впал в депрессию. Потом я купила ему краски – он стал рисовать. Мне только удивляться остается той тщательности и терпению, с каким он прорисовывает мелкие детали – веточки, травинки, перышки…

Все свободное время Николай Бунаков теперь проводит у мольберта. До всего либо сам доходит, либо консультируется у дочери – профессиональной художницы. Видимо, в генах это у семьи. Прадед Василий, который жил в Оренбургской области, даже храмы расписывал, но был таким же самоучкой. Правнук – в него. Сам освоил законы цветоведения, постигал тонкости грунтовки, учился делать рамы и подрамники. Художник пишет на ДВП, но в этом году намерен перейти на холст.

Первая работа «Стрежевская церковь» появилась в авторской коллекции 5 лет назад, которая с тех пор увеличилась до 55 картин. Недавно в районном историко-краеведческом музее прошла персональная выставка Николая Бунакова.