Историческая закономерность?

В нашем крае, как нигде в стране, велико количество малых сел. И, соответственно, много малокомплектных школ. Почему не все они выживают?

Вариант первый: школа есть

В Никольской средней школе числится всего 35 ребятишек, и это при плановой наполняемости двухэтажной красавицы из белого кирпича в 198 учащихся! По сравнению с прошлым годом число детей сократилось на пятнадцать человек. И это неудивительно: в селе сейчас нет предприятий, люди уезжают в поисках работы.

В школьном здании тепло – его дает своя котельная. Проект образовательного учреждения разрабатывался белорусскими архитекторами, потому и отличается оно от многих других – и потолки высокие, и рекреации просторные, и лестницы с двух сторон сливают негустые потоки учеников в один. Из 14 педагогов почетные работники образования составляют половину коллектива, пятеро имеют высшую категорию.

В небольшом кабинете директора учителя наперебой рассказывали, какой у них творческий коллектив и хорошая база - в ходе модернизации системы образования получили новое оборудование: 12 компьютеров, рабочие места учителя, интерактивную доску.

– Мы последние лет десять сопротивляемся и выживаем, – вздохнула одна из собеседниц. – Делаем все, чтобы вырастить детей в нормальных условиях. В селе есть фельдшерско-акушерский пункт, магазин, клуб. Проводим мероприятия и в клубе, и в спортивном зале школы, в кружках дети занимаются.

– Думаете, сможет выжить ваше село? – спрашиваю. Отвечают наперебой:

– Скорее нет, чем да. Надо бить во все колокола, спасать деревню...

– Ведь у нас место хорошее – летом и грибы, и ягоды есть. Можно на озере отдыхать. Дорога замечательная – тоже большой плюс. Можно сельский туризм развивать. Нашлись бы еще энтузиасты, переехали к нам…

– С деньгами энтузиастов-то надо! С деньгами-то люди и на Чукотке живут… Но нашей молодежи некуда вернуться – работы здесь нет.

С этим оказалась согласна Ксения, одна из выпускниц будущего года (всего в 11 классе… три ученицы!).

– Я в Никольске всю жизнь, – поделилась печалью девушка. – В город не тянет, однако последний год мы здесь. Хочу поступать в барнаульский вуз. Скорее всего, на родину не вернусь – тут перспектив нет, работать негде. И подружки тоже не хотят после учебы в Никольск возвращаться.

Директор Елена Бабыкина провела экскурсию по школе: показала кабинеты, спортзал, столовую. В последней я удивилась, увидев два маленьких столика со стульчиками. Оказалось, здесь обедают детсадовские ребятишки, а само дошкольное учреждение располагается в стенах школы.

– Когда в районе стали закрывать детсады, жители Никольска свой сохранили, – рассказала заведующая детским садом «Родничок» Татьяна Болгова. – Как совхоз обанкротился и сад остался без финансирования, мы всем миром его перевезли в школу. Вот только детей мало. Пытаемся набрать сейчас десять ребятишек, но никак не получается – родители без работы сидят, им нечем за садик платить (800 рублей в месяц).

А я вспоминаю, что и педагоги, также жаловавшиеся на «бездетность», хвалили свою малую родину и просили через газету позвать в Никольск «порядочные семьи с детьми».

– Хоть чуточку бы нам семей, детей! – говорили они. – В селе можно дом купить, цена – до ста тысяч. Дома у нас благоустроенные, с горячей водой, ванной и туалетом. Условия жизни сейчас на селе очень хорошие, дорога проложена до Рубцовска. ФАП есть, магазин новый строится. Мужчины из Никольска ездят на заработки на вахту, на шахты. Село спокойное, благополучное, криминала нет. Для детей все условия созданы. Мы в таком хорошем месте живем!

Вариант второй: школы нет

До Новокузнецовки добраться было трудно: дорога, испещренная разномастными заплатками, петляла по пригоркам, машину подбрасывало. А снежной зимой каково? Как только мы въехали на единственную улицу села, из первого на нашем пути дома вышла Мария Николаевна Чванова.

– Никому мы не нужны! – горестно развела она руками. – Школу закрыли, ферму… Доярки наши работают в Карамышево. Зимой на «Буранах» их туда
возили! Хлеба негде купить, просим, чтобы кто привез. Вы из Барнаула приехали, может, напишете да это поможет… Сейчас на краю поселка дома ломают, а вот магазин строят, да. Но люди уезжают – работы нет, школы нет, больница да клуб остались.

А раньше ведь какой хороший поселок был! Кошары, мехтока, ферма, кузня, гараж… Все разломали, развезли, железо сдали. Когда приехало начальство, дед мой – ему 80 лет – спрашивает: «Что ж вы делаете, ломаете все? Мы своими руками строили…» Я всю жизнь работала и на конных граблях, и дояркой, 40 лет у меня стажа.

– На ферме двести голов дойных было, быков триста голов, телята, – включается в разговор супруг. – Цех откормочный имелся. Мы день и ночь работали.

– В школе окна повытаскивали, двери пластиковые сняли, полы вскрыли, - добавляет жена. - Что ж, председатель сельсовета не видит, что тащат? Можно найти, кто что украл.

– А кто тащит-то, Мария Николаевна?

– Свои, наверное, больше кто еще?

Школу в Новокузнецовке, как и ферму, закрыли в 2010-м. Вернее, образовательное учреждение законсервировали. В идеале – до лучших времен. Чтобы оценить вероятность того, доживут ли эти «консервы» до тех самых времен, корреспонденты «Алтайки» и отправились к зданию по единственной улице поселка.

Школу мы обошли, путаясь в бурьяне. Стекол в ее окнах еще имелось достаточное количество. Вошли внутрь через дверной проем – дверей в бывшем храме знаний уже нет. Тлен и запустение узрели мы внутри: потолок в некоторых местах испорчен, полы вскрыты, на стенах стружкой заворачивалась масляная краска. От батарей под окнами остался лишь «негатив» – их грязные тени. Уцелели только… унитазы. Наверное, просто потому, что установка в доме детского унитаза была бы равноценна признанию в воровстве. Рискуя сломать ноги, обошли все помещения и сошлись на мысли: эти «консервы» за три года испортились бы окончательно, если бы не находились под одной крышей с поселковым ФАПом.

О не радующих душу изменениях говорили мы с Евгенией Артамоновой – ее две старшие дочери начинали учиться еще в родном поселке. А третья пошла в первый класс уже в Карамышево. Всего же детей у Евгении и Евгения Артамоновых пятеро.

– Все разломали, – вздыхает Евгения. – Если там теперь ремонт делать, сколько придется денег в него вложить? Могли бы под детсад или жилье отдать.

– Как вам живется в Новокузнецовке? – спрашиваю молодую маму.

– Деревня у нас благополучная – ни наркоманов, ни пьющих нет. Молодые мужчины ездят работать на шахту, мой муж работает в Карамышево. Да жить-то у нас можно! Огород большой, скотину держим – корову, телка, поросят собираемся покупать. С голоду не помираем, одеть-обуть тоже есть что. Мы пособие получаем – ежемесячно около четырех тысяч на четверых да еще на младшую. В этот раз в школу ребятишек собирала, пятнадцать тысяч на них получила.

Вот только бы дорогу еще сделать. Автобусы к нам не ходят, а до Карамышево километров восемь-девять – добираемся или на своих двоих, или на попутках. Детей возят в карамышевскую школу на автобусе. Но зимой, когда дорогу переметает, они дома сидят. Сотовая связь у нас когда берет, когда нет – порой волнуешься за детей, не знаешь, что и думать.

Поговорили и о том, что хорошо было бы, пока нет магазина, чтобы приезжала в поселок автолавка с самыми необходимыми продуктами. Вопросы, касающиеся автолавки и детсада, в компетенции начальства – поселкового, районного, но, на мой взгляд, детскую площадку новокузнецовцы могли бы сделать и сами. На отсутствие оной сетовала Евгения Артамонова, мол, играть детям на улице негде! Так почему бы молодым отцам не потрудиться? Разве на то, чтобы сделать песочницу, пару качелей, горку, нужно разрешение вышестоящих органов?

Жил и… «нежил.». Где выход?

Ситуация в Новокузнецовке – зеркало проблем малых сел не только нашего края, но и всей страны. Прокомментировать ситуацию я попросила специалистов краевого управления по делам образования и молодежной политики. Вот какой ответ получила:

«В с. Новокузнецовка проживает 16 детей в возрасте от 0 до 7 лет, в с. Воронеж – 14 детей в возрасте от 0 до 7 лет. Из данных населенных пунктов по одному ребенку на основании заявления родителей посещают группу кратковременного пребывания в с. Карамышево, от других заявления не поступали. В случае потребности в посещении данной группы другими детьми данная услуга будет предоставлена.

В рамках долгосрочной целевой программы «Развитие дошкольного образования в Алтайском крае» на 2011 – 2015 годы в 2011 году была проведена реконструкция детского сада «Медвежонок» в с. Карамышево, что позволило открыть 146 мест. В настоящее время данное дошкольное учреждение включено в реестр тех учреждений, где будет проведен капитальный ремонт. На эти цели из федерального бюджета выделено около 30 млн. рублей. Это позволит дополнительно создать 70 мест.

Также району из краевого бюджета в 2011 году было выделено более 6 млн. рублей на реконструкцию детского сада «Березка» в г. Змеиногорске, в 2012-м – 3,5 млн. рублей на ремонт здания под дошкольное образовательное учреждение в с. Саввушка, что позволило открыть 60 мест. В 2013 году району выделены средства на ремонт змеиногорского детского сада «Радуга», что позволит открыть 80 мест.

В настоящее время в районе функционируют 13 дошкольных образовательных учреждений, которые посещают 736 детей. На базе 7 общеобразовательных школ функционируют 7 групп кратковременного пребывания, которые посещают еще 107 детей.

Подвоз 48 детей в Карамышевскую школу из соседних трех сел организован ежедневно. При этом расстояние между селами составляет от 10 до 18 км, по заключению комиссии движение школьного автобуса разрешено. Во время неблагоприятных погодных условий с учащимися проводится дистанционное обучение. Так, в прошлом году для них было организовано консультирование по телефону, индивидуальное обучение, обучение с использованием сети Интернет, электронной почты и сайта образовательного учреждения. Данный вид обучения доказал свою эффективность. По результатам третьей четверти прошлого года, когда были сильные снежные заносы, неуспевающих среди ребят не было, поэтому необходимости организации временного ночлега школьников в с. Карамышево нет».

Заместитель главы администрации Карамышевского сельского совета Оксана Остапченко, у которой я поинтересовалась судьбой Новокузнецовки, не сказала ничего утешительного.

– Дорогу в Новокузнецовку мы не починим – нет средств в бюджете. Денег не хватает даже на то, например, чтобы сделать освещение в Карамышево. В Воронеже, как и в Новокузнецовке, также законсервировали школу. Зимой и воронежские, и новокузнецовские, и березовские дети долгое время не учились, потому что нельзя было проехать школьному автобусу через заносы. А чтобы расчищать дороги, у нас в сельсовете нет техники. И наш автобус стоит на приколе – нет желающих работать на нем за зарплату 6 тысяч рублей. Бывший его водитель сейчас 20 тысяч на шахте получает.

Приезд автолавки, по словам Оксаны Николаевны, организовать сейчас тоже нельзя, зато скоро достроят в Новокузнецовке магазин райпо.

Вспоминается идея, высказанная Марией Николаевной Чвановой: «Хоть бы кто закупил нашу деревню, туристы бы к нам приезжали!» И это было бы неплохо, ведь развивается сельский туризм уже не в одном десятке сел края, почему бы энтузиастам не обосноваться и в Новокузнецовке? Грибы-ягоды здесь есть, солнце, воздух и вода тоже. Продукты, разумеется, исключительно а-ля натюрель. Когда-то, как вспоминают старожилы, имелась знатная рыбалка, пока плотину не размыло. А в здании школы можно-таки разместить хотя бы группу дневного пребывания детей. Там бы они вместе играли. А приглядывать за ребятней могли бы бабушки или молодые мамы по очереди, освобождая время другим хозяйкам для работы по дому или поездок в город.

Заведующая отделом экономики администрации Змеиногорского района Ирина Бугакова рассказала, что на сегодняшний день в упомянутых селах предприятий нет и не предвидится. Несмотря на введение в эксплуатацию замечательной дороги Рубцовск – Змеиногорск, на рассмотрение населения выносится проект о слиянии Никольского сельсовета с Таловским: число жителей в Никольске неуклонно сокращается. «Хотя своя шахта есть в районе, но зарплата не всех устраивает, – посетовала Ирина Ивановна, – население переезжает. Едут не только в райцентр, города края, но и в Центральную Россию».

Первый заместитель главы администрации района Валерий Юст в разговоре со мной по отношению к местам, в которых я побывала, употребил выражение пугающее, но по сути верное – «умирающие деревни». Таких тысячи в стране. Конечно, о людях, живущих в них, не забывают, детей на учебу в райцентры или большие села возят на школьных автобусах. Вопрос о закрытии каждой малокомплектной школы края решается на высоком уровне (кстати, только в Змеиногорском районе их сейчас 14).

Сельские жители порой мечтают: «Вот приехал бы кто-нибудь инициативный-активный и спас бы деревню!..» В противовес вспоминаю эпопею Татьяны Агафоновой. Лет десять назад журналисты ухватились за историю превращения замечательной актрисы в председателя забытого Богом колхоза «Вперед», что недалече от Лихославля. Они трубили о том, как, справляясь с беспробудным пьянством земляков и миллионными долгами, поднимала Агафонова умиравшее хозяйство с колен. Но спустя годы актриса вернулась в профессию, а в 2007-м мне попалась на глаза информация о том, что конкурсный управляющий продает имущество колхоза «Вперед». Нынче же в списке ЕГРЮЛ об этом хозяйстве можно прочесть лишь: «Дата ликвидации – 1 января 2009 года».

Часто приходится слышать сакраментальное: «Закроют школу – погибнет село!» Но не однажды убеждалась в верности постулата о первичности базиса по отношению к надстройке: сначала погибает именно село – угасает производство, банкротятся хозяйства, закрываются фермы. И только когда не находится места для приложения работящих рук, сельские труженики снимаются с мест. И, смотришь, обезлюдело еще одно село, на улицах другого не стало слышно ребячьего гомона… На картах многих районов края (не исключая и Змеиногорский) рядом с названиями населенных пунктов можно увидеть сокращенное «нежил.». На пригорках устанавливают памятники ушедшим деревням, а на Троицу приезжают их уроженцы на смиренные кладбища.

Выживут ли села, о которых идет речь в статье? Как ни печально, скорее нет, чем да. Если в ближайшее время не появятся в Новокузнецовке и Никольске как по мановению волшебной палочки прибыльные предприятия, не переедут в эти села многодетные соотечественники из бывших советских республик, через десяток-другой лет и к названиям этих муниципальных образований может добавиться удручающее сокращение «нежил.».