Алтайская семья погорельцев написала письмо президенту Путину

Традиция помогать погорельцам – часть культурного кода россиян. Едва брошен клич – народ идет на выручку тем, кто попал в беду. Принцип общинного уклада: сегодня ты помог, завтра – тебе, безотказен. Впрочем, бывают и исключения. Так случилось в Покровке Родинского района.

Бездушные и чёрствые

Дом на два хозяина в переулке Социалистическом, в котором жила до недавнего времени семья Ольги Келлер, загорелся утром 28 июня. За два часа, перекинувшись с половины соседей, огонь сожрал ветхие стены. еще до приезда пожарных из Родино местные фермеры пригнали цистерны с водой – так удалось избежать жертв. Соседи помогли семье Келлер спасти необходимое, на первое время приютили их малышей. Односельчане сделали минимум по закону взаимовыручки – на этом и все. Не было мобилизации по сбору вещей и денег погорельцам, обычной в таких случаях.

В редакцию «АП» Ольга Келлер позвонила, когда ее семья уже переехала в свободный муниципальный дом на улице Коммунаров, единственный в селе. О том, как написала письмо президенту Путину с просьбой вмешаться, говорила сбивчиво, обвиняла людей и власть в бездушии и черствости. Эта нестыковка резанула по ушам уже тогда. Бездушное село сразу выделило погорельцам жилье?

Путь до Родино не близкий. Но расстояние не в счет, когда речь идет об интересах семьи с двумя малышами. Ольга, симпатичная молодая женщина, знакомит нас со своей семьей. Мама Елена Яковлевна, отчим Анатолий Антонович, брат-инвалид, четырехлетний сын и дочка-первоклассница, у которой ДЦП. Новый старый дом, в котором они живут уже три недели,  требует мужских рук и вложений. Но в глаза бросилось не это. Трое взрослых здоровых людей нигде не работают, но при этом в ограде – трава по пояс, а в комнатах – затхлый запах и сваленные на полу, видимо, сразу после пожара, вещи. Почему не сделано до сих пор хотя бы то, что не требует большого труда и денег?

– Здесь в первую очередь отопление надо менять, – уходит от ответа отчим Ольги. – Приезжали специалисты из района, обмерили все, обещали сделать, да так все и заглохло. Мы решили остаться здесь, пусть нам меняют трубы. Если не помогут – поставим буржуйку и все равно останемся.

«Страшные таблетки»

Да, все верно. Муниципалитет, передавая погорельцам жилье в социальный найм, обязан позаботиться и об исправности коммуникаций. Но на ремонт системы отопления нужны деньги – 40 тысяч рублей, которые враз не сыщешь в местном бюджете. И власть района предложила семье еще один вариант. По мнению главы администрации Покровского сельсовета Валерия Муравьева,  более чем привлекательный:

– Благоустроенная трехкомнатная квартира, с земельным участком, безвозмездно. Правда, в соседнем Степном, рядом с Покровкой. Там есть базовая школа, проходит трасса. Покровка – не родное село Келлерам, к нам они приехали из Камышенки, корней еще не пустили. Маневренный фонд села невелик, но выбор у людей есть. Переехать в Степное или остаться здесь и заняться серьезным ремонтом дома.

– А вы знаете, что до нас здесь жил больной туберкулезом в открытой форме? Сельсовет от нас это скрыл, – сообщает ошеломляющую новость Анатолий Антонов.

Ситуация, по словам его падчерицы Ольги, столь серьезна, что фельдшер Покровского ФАПа Надежда Зайко принесла «противозаразные» таблетки по особому распоряжению врачей ЦРБ:

– Надежда Васильевна предупредила, что дезинфекцию надо проводить в перчатках. А если дети отравятся? Вы знаете, что люди нас теперь тоже считают заразными, в дом боятся заходить?

Валерий Михайлович дает совет слушать мнения медиков, а не дилетантов. Семейство игнорирует его, впрочем, как и все другие. Сама фельдшер Зайко лишь сокрушенно машет рукой:

– Дом пустовал два года, после того как умер прежний его хозяин, заметьте, от гангрены – не от туберкулеза. После этого в нем жила заведующая Домом культуры, тогда мы провели дезобработку в полном объеме – таковы общие правила. Ни о каком инфицировании туберкулезом речь не идет, это бред. Подчеркиваю, два года прошло.

– Надежда Васильевна, зачем тогда понадобилось повторно обрабатывать дом и что это за таблетки, о которых говорит Ольга?

– Обычное хлорсодержащее средство, аналог «Белизны». Этот раствор в быту используется сплошь и рядом. Не было никакого особого распоряжения ЦРБ, потому что нет и не может здесь быть палочки Коха гипотетически. Ну раз уж люди волнуются – давайте обработаем. Необходимости в этом я не вижу, но и вреда от того, что мы лишний раз по дому с мокрой тряпкой пройдем, не будет. Я как медик это говорю, но люди не хотят меня слышать. Анатолий Антонович мне даже тюрьмой угрожал, «если дети отравятся таким сильным препаратом». Странно, что у людей на жалобы времени хватает, а на то, чтобы навести элементарный порядок в доме, – нет.

Обманка

Девушка, купающаяся в пятитысячных купюрах, – это фото Ольги на ее страничке в соцсетях. Женщины, которая своими притязаниями пытается убедить всех, что именно она более других нуждается в помощи.

«Есть такие сувенирные купюры-обманки, – выгораживает падчерицу Анатолий Антонов. – Кто угодно может сделать такое фото». Что ж, может, это и обманка. Но вот что рассказали односельчане Келлер. Материнский капитал на младшего сына Кирилла Ольга пустила не на улучшение жилищных условий детей, а обналичила его по известной схеме – купила дом у своей матери, в котором жила и прежде. В итоге осталась в ветхом жилье с искрящейся проводкой и «удобствами» во дворе. Зато у нее появились невиданные по меркам села деньги – больше 400 тысяч рублей! «Внезапно», по словам соседей, у семьи появились автомобиль, мотороллер, бытовая техника. Факт сам по себе не криминальный. Что не запрещено законом, то разрешено. Но если мама думает о будущем детей, она не станет тратить их деньги на старый тесный домишко. Возможность обеспечить сына и дочь достойным жильем, предоставляемая законом лишь однажды, увы, упущена. «Арии» из этой оперы в крае звучат нередко. Ольга Келлер лишь добавила в них своих вариаций, решив выбить себе еще и бонусы. А поскольку сгоревший дом не был застрахован, выбивает из районной власти.

Дарёный конь

Песня «От людей на деревне не спрятаться», написанная 60 лет назад для фильма «Дело было в Пенькове», можно петь и про Покровку.

– В селе поведением Келлер возмущены все, – говорят о бывших соседях жители переулка Социалистического Николай и Любовь Ремизовы. – Наши с ними отношения хорошими не назовешь. Рассказать можем многое, но зачем эту грязь обнародовать... Жалко, конечно, детей и сгоревший дом, но когда они ушли, мы всей улицей вздохнули облегченно.

Галина Мысник поддерживает Ремизовых:

– Ничего хорошего от соседства с Келлер мы не ждали. Лодыри из лодырей, только жаловаться и могут… У нас-то точно жизни рядом с ними не было. Ко мне внучка приехала погостить на каникулы, а я во двор ее выпустить боюсь, потому что из-за забора мат и угрозы сыплются. Народ у нас добрый, сочувствующий, всем жаль инвалидов семьи, сына Елены и дочь Ольги. Но как этим женщинам не стыдно спекулировать на такой жалости!

В списке «достижений» Келлер, названных сельчанами, – воровство кур у соседей, шумные вечеринки, мешающие соседям, тунеядство. Женщины не работают, потому что на их плечах – уход за инвалидами. Но что же Анатолий Антонов? «Не могу я работать, спина больная, а инвалидность не дают», – снова винит медиков глава семейства, чей участок не виден из-за бурьяна.

«Есть у него проблемы со здоровьем, как у каждого из нас, но ничего такого, что мешало бы мужчине работать», – парирует фельдшер Зай­ко, знающая в селе всех и каждого.

Рассыпалась версия Ольги Келлер о материальных бедствиях семьи, в которой не работает ни один человек. Сумма пенсии по инвалидности и детских пособий, получаемых ею на детей, выше средней зарплаты в селе. Кроме того, начальник отдела по назначению выплат управления соцзащиты по Родинскому району Лариса Марченко сообщила, что все предусмотренное законом для семьи, попавшей в чрезвычайную ситуацию, сделано:

– Мы помогли нашим подопечным собрать документы на единовременную материальную помощь, предусмотренную в таких случаях. В районе и в крае принято решение выделить деньги, 3 и 5 тысяч рублей соответственно. А параллельно отправили данные в региональное отделение Детского фонда, надеемся, что и там ответ будет положительным.

Деньги, выделяемые на устранение последствий пожара, невелики, конечно, но их хватит на начальный этап работ по замене системы отопления, если уж семье Келлер так хочется остаться в Покровке в доме на улице Коммунаров.

А там, глядишь, и бюджетный транш подоспеет. Ведь осень-то не за горами. Но Ольга и родня продолжают упорно разглядывать «зубы дареного коня».

Пожары в частных домах, увы, не редкость. Любой погорелец почел бы за счастье благоустроенное жилье, отданное ему в безвозмездное пользование. Любой, но не Келлер. Им, защищенным со всех сторон пенсиями, пособиями, маткапиталом, по закону нравственному и юридическому предоставили все, что район мог предоставить. Но из Покровки мы уезжали под недовольные взгляды Ольги, Елены и Анатолия Антоновича. Они обещали пойти выше, жаловаться в Москву известным политикам и депутатам».