Как путешествовать, если закрыты границы между странами

Как путешествовать, если закрыты границы между странами и даже идея отправиться в соседний регион представляется сомнительной? Очевидно, смотреть кино. Например, документальные фильмы, для которых с развитием технологий остается все меньше невозможного.

Рай медвежьего детства

У фильмов о дикой природе есть неприятная особенность – там непременно кого-нибудь съедят, и будет жалко. С этой точки зрения фильм о бурых медведях казался безопасным вариантом – а получился еще и удивительно красивым. Снятые в 2018 году «Медведи Камчатки. Начало жизни» режиссеров Ириной Журавлёвой и Владиславом Гришиным получили не только премию Русского географического общества, но и кинонаграду «Золотой орел» как лучший неигровой фильм.

Анонс гласил: «Съемочная группа семь месяцев наблюдала за несколькими медвежьими семьями на территории Южно-Камчатского федерального заказника им. Т.И. Шпиленка, чтобы запечатлеть тайны взросления одного из самых крупных хищников России». Место выбрано не случайно: заказник – идеальное место для счастливой медвежьей жизни, буквально рай, поскольку здесь много рыбы и нет людей.

Фильм начинается с небольшого анимационного пролога Нины Бисяриной об уникальной камчатской природе: вот вулканы, словно нарисованные акварельной краской, а вот спит в берлоге медведица в обнимку с новорожденными медвежатами – художник рисует то, что нам нельзя увидеть. Реальные, неакварельные камчатские вулканы, вечно окутанные туманом, и правда стали величественной декорацией, на фоне которой жили две выбранные авторами фильма медведицы: Тесла с двумя детенышами (в основном речь о ней) и Самапятая с четырьмя медвежатами.

Фильм, что называется, снят по сценарию, написанному самой природой. И приходится признать, что он получился не самым остросюжетным, зато медитативным и очень нежным. Хотя нельзя сказать, что поводов для тревоги совсем не было: вот стычка двух медведиц привела к тому, что один детеныш случайно отбился и потерялся. И после слов о том, что такому малышу одному не выжить, закадровый голос торжественно умолкает, а мы остаемся в ужасе наблюдать, как медвежонок безуспешно зовет мать, сопит, плачет и засыпает на кромке берега реки, как расстроенный ребенок. Идет время, камера кружит над рекой, а зритель уже начинает немного жалеть, что все это затеял, – и тут Тесла находит отпрыска, происходит бурная встреча с настоящим медвежьим поцелуем, и воссоединившаяся семья счастливо идет дальше. А еще где-то поблизости бродит огромный медведь-каннибал по кличке Оракул – тоже угроза для малышей…

Но в итоге оказывается, что идиллические картины уютной медвежьей жизни посреди невероятной красоты пейзажей – идеальная терапия против стресса. Вот медведица дремлет в снегу, кормит одного медвежонка, а второй отвлекся и самозабвенно грызет кустик, потом от скуки пытается куснуть мамино ухо, наконец вспоминает, зачем он здесь, решительно отодвигает пятками морду сонной родительницы и утыкается ей носом в живот. Тесла с истинно материнским смирением прощает это мелкое хамство, причем на ее морде со всей очевидностью написана абсолютно человеческая нежность. И эта удивительная человечность медвежьих реакций – наверное, главный сюрприз фильма.

Через Вселенную

Кстати, путешествовать можно не только в пространстве, но и во времени. Да, даже в условно документальном фильме. Именно это предлагает своим зрителям культовый американский режиссер Терренс Малик в картине «Путешествие времени» (Voyage of Time: Life's Journey), задуманной еще 30 лет назад.

Фильм о рождении Вселенной как-то непросто создавался и вышел на экраны в 2016 году в двух версиях – полуторачасовой, озвученной известной актрисой Кейт Бланшетт, и сорокаминутной, с закадровым голосом Брэда Питта. До российских зрителей дошла только длинная версия, причем дублированная Константином Хабенским. В базе портала «КиноПоиск» жанр фильма обозначен как «документальный, фэнтези» – и это, конечно, многое объясняет. Как только не пытались определить его российские критики: гимн природе, молитва, психоделический сон, научно-популярная поэма, киноэссе.

При создании этого странного полотна (смотреть его на маленьком мониторе, конечно, преступно) режиссер обращался к авторитетным научным консультантам – а потом взял и хаотично перемешал хронологию, в которой образование планет перемежается с кадрами из лагеря беженцев на Ближнем Востоке, из китайской школы мы вдруг попадаем к динозаврам, от инфузорий – на индийский религиозный праздник, а крабов и дельфинов сменяют… неандертальцы, единственные артисты в этом как бы документальном фильме.

На видеоряд дивной красоты наложен многозначительный монолог, например: «Мать. Рождение. Сейчас. Я есть. Жизнь. Неугомонная. Ненасытная. Я жажду». Или: «О мать! Что я для тебя?», «Что есть этот мир?» Этот без меры пафосный текст, обращенный к природе, или Вселенной, или бог знает к кому и действительно наводящий на ассоциации с молитвой, довольно быстро начинает раздражать. Но раз уж мы не в кинотеатре, звук можно и приглушить, сосредоточившись на визуальном. Оно здесь так прекрасно, что слова излишни.