Инвалиду Ирине Пудовкиной из Ребрихи приходится жить в разрушающемся доме

Много лет ожидать своей очереди на улучшение жилищных условий, чтобы узнать в конце концов, что «вас тут не стояло», очень обидно, согласитесь. Особенно если невозможно самому ни дом построить, ни на квартиру заработать – нет на это ни сил, ни здоровья, как в случае с Ириной Пудовкиной из Ребрихи.

Три раза в неделю

С ней я познакомилась сначала заочно, увидев ее пост в соцсети. История, тронувшая интернет-пользователей, отправила в дорогу и нас. Женщина встречает нас в доме своих родителей. Уже зная, что с ней приключилось, поражаюсь тому достоинству, с которым она держится. Глаза без огонька, потухшие, но губы стараются улыбаться. Спортивные брючки ловко скрывают протезы ног – у Ирины Геннадьевны ампутированы обе. Руки, сплетенные так, словно ей зябко, на самом деле прячут фистулу, через которую три раза в неделю нашу новую знакомую подключают к системам жизнеобеспечения: через день она ездит в Барнаул в краевую клиническую больницу на гемодиализ. Если не работают почки, это единственная возможность жить.

Восемь лет назад Ирина Пудовкина, в девичестве Воронкова, похоронила мужа, а вскоре и сама слегла, видимо, от пережитого стресса. Как снежный ком одна проблема со здоровьем наслаивалась на другую. Диабет, ревматологическая патология, непереносимая боль в суставах. Длительное лечение, увы, не помогло – из-за побочных действий препаратов отказали ноги и почки. Когда началась гангрена, врачи, чтобы спасти жизнь женщины, пошли на крайнюю меру – ампутацию. Было это в ноябре 2011-го. Симпатичной молодой женщине, маме двух сыновей, на тот момент было 42 года.

Ирина – единственная дочь Раисы Васильевны и Геннадия Васильевича Воронковых, вырастивших шестерых детей. Остальные – сыновья. Зная о проблемах сестры, они стараются быть рядом и помогать, насколько это удается работающим семейным людям, живущим своими домами.

Вычеркнули

У Ирины и ее сыновей есть дом на ул. Ленина, 42. Его купили еще вместе с мужем в 1992 году. Он не был новым, но хотя бы крепким. Сейчас же совсем обветшал без мужских рук, стал похож на сгорбленного старичка. Фундамент, ушедший в землю. Трещины, словно морщины, избороздившие стены. Перекошенные двери и оконные рамы. «Да еще и тепла совсем не держит, – сетует Ирина. – На ночь натопишь печь, а под утро от дикого холода просыпаешься». Жить в таком жилище я бы не рискнула. Об этом говорится и в техническом заключении по итогам обследования домовых конструкций, проведенного барнаульской проектной компанией «Архпроект+». Пока была возможность, семья, собравшись с силами,  рядом, на этом же участке, залила фундамент и поставила стены нового дома. На этом все. Чтобы достроить его или хотя бы капитально отремонтировать старый, нужны деньги. Цена вопроса около 300 тысяч рублей. Но даже эту сумму Воронковым – Пудовкиным собрать нереально: большая часть бюджета Ирины и ее родителей уходит на поездки в Барнаул на поддерживающее лечение. Надежду давала районная очередь на улучшение жилищных условий, в которой стояла женщина до недавнего времени. Она рассчитывала, что ей, как инвалиду, со временем выделят жилье, в которое можно было бы переехать без серьезных затрат на ремонт. Надежда подкреплялась и тем, что по федеральной программе «Устойчивое развитие сельских территорий» сельские жители и впрямь строят дома, покупают квартиры. Но не так давно законодатель внес одну оговорку – участник программы должен работать. В случае с Ириной об этом не может быть и речи.

– Меня исключили из очереди в 2013 году. Сказали, что закон поменялся. Так я лишилась прав на получение жилья по этой программе. Все, на что могу рассчитывать, – это пенсия и ежемесячные денежные выплаты по линии соцзащиты. Не думаю, что с этих денег реально накопить на ремонт или завершить стройку. Родные рядом, они хорошо мне помогают, братья, например, собирали документы на получение пенсии по доверенности, возят меня в Барнаул – я ведь самостоятельно даже этого не могу. В принципе, они готовы помочь и рабочей силой, но где взять деньги?

– Ирина, у вас два взрослых сына. Почему вы на них не рассчитываете?

– Старший, Сережа, служит по контракту, живет с семьей в служебном жилье в закрытом военном городке. Естественно, прописать маму к себе он не сможет. Младший, Женя, сейчас тоже в армии на срочной. Спасибо хоть не отправили далеко, оставили служить в Алейске, поближе к дому. Да только дома у нас как раз и нет. Пока я одна, живу у родителей. А куда нам идти, когда сын вернется?

Все время разговора пожилые хозяева, пенсионеры Раиса Васильевна и Геннадий Васильевич, молча стоят в дверном проеме и лишь согласно кивают головой иногда. Конечно, они примут и внука – это не оговаривается, но в небольшом отчем домике просто нет места на растущую семью.

Если ресурсы невелики

На территории Ребрихинского сельсовета, не считая недавно присоединенных к нему сел Куликово, Шумилиха и Тулай, проживает 8,5 тысячи жителей. Глава Михаил Селиванов родился здесь, вырос и всю жизнь работал агрономом, а потому знает в лицо каждого. Но в этой ситуации он явно растерян:

– Семья многодетная, дружная, и я никогда не слышал жалоб от Воронковых. Правда все, что рассказала Ирина. Она живет сейчас у родителей, в Барнаул на гемодиализ ее возят братья. О том, что она просит помощи у людей в Сети, я узнал недавно, когда позвонил глава администрации района. Ирина стоит в общей очереди на улучшение жилищных условий, но трудно сказать, подойдет ли она в обозримом будущем. До 2005 года специально для инвалидов работала отдельная программа, но ее не стало.

Вместе рассуждаем, что можно придумать всем миром. Три брата из пяти, Дмитрий, Олег и Андрей, работают в лесозаготовительной отрасли и могут купить лес по льготной цене. Возможно, это станет подспорьем семейному строительству. Есть еще благотворительность, меценаты, в конце концов. Во всяком случае, глава администрации Ребрихинского района Александр Прахт подтвердил свою готовность искать решение проблемы, обратившись, например, к местным предпринимателям:

– Я человек, и мне очень хочется помочь Ирине, сделать так, чтобы хотя бы о жилье она не беспокоилась. Да, действительно, еще недавно у нее были все шансы получить сертификат по федеральной программе «Устойчивое развитие сельских территорий», но, поскольку законодатель внес изменения, сдвинул приоритеты, теперь по закону в первую очередь мы должны обеспечивать жильем специалистов, приехавших работать в село. Прочие категории автоматически отодвинулись в конец очереди не по нашей вине или прихоти. Возможно, пост, который Ирина выложила в соцсети, поможет привлечь средства на строительство.

Мечта о доме

Начальник районного управления по соцзащите Борис Федотов смотрит на ситуацию более оптимистично:

– Поверьте, есть много людей, которые живут в положении куда более удручающем, чем у Ирины Геннадьевны. Протез, гемодиализ, инвалидная коляска – все предоставлено бесплатно. Ее опекают родители, братья, есть дети. Родные люди, которые всегда рядом. Ей незачем уходить в дом-интернат для инвалидов, хотя, если она пожелает и напишет заявление, мы поможем ей с оформлением в такое учреждение по линии соцзащиты или прикрепим к ней специалиста отделения обслуживания на дому.

Из истории вопроса. Все инвалиды Ребрихинского района – подопечные службы соцзащиты. На учет по жилищным проблемам до 1 января 2005 года встали 17 человек. После этой даты – ни одного. Потому что вступил в действие знаменитый ФЗ № 122 о монетизации льгот. Так что же, теперь квартирный вопрос людей с ограниченными возможностями не учтен ни одной федеральной программой, ни одним законом?

По словам Бориса Николаевича, это не так. Субсидия на обеспечение жильем инвалидов по законодательству включена в ЕДВ, ежемесячные денежные выплаты. Просчитать «монетизированную» историю Ирины легко. Пенсия по инвалидности чуть выше 10 тысяч рублей да ЕДВ – 2207. Негусто, зато каждый месяц. Если откладывать эту добавку, за год набежит более 25 тысяч рублей. То есть довести до ума семейный недострой получится не ранее чем через 10 лет.

Получается, есть только два способа обзавестись жильем – годами стоять в очереди или купить его в ипотеку, чего при ценах на жилье и банковских процентах не могут себе позволить даже многие работающие. Что уж говорить об Ирине с ее весьма ограниченными возможностями?

В такой ситуации вся надежда на родню и неравнодушных людей, меценатов.

Можно слушать умные рассуждения экономистов о зависимости финансовой системы от курса Центробанка. Правда, и они не могут ответить, что делать таким, как Ирина. Она не отчаивается, ждет сына из армии и коротает время за шитьем игрушек, улыбающихся так, как она сама давно уже разучилась.

Вот если бы у нее был дом… Мечта, которая в отличие от здоровья остается с ней. 

Для тех, кого эта история не оставила равнодушным, телефон Ирины Пудовкиной – 8-960-960-1494.