ТАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ

Событие, происшедшее в этот день, случилось без малого 70 лет назад, однако те, кто его пережил, запомнили дату 22 июня 1941 года на всю жизнь. Да и мудрено было не запомнить – горьким и тяжелым стал для страны этот "самый длинный день в году". Знаем и вспоминаем о нем и мы, те, кто помоложе. Только мы знаем, а они пережили… Эти короткие рассказы автор слышал от своих земляков-яровчан в разные годы. Некоторых из тех рассказчиков уже нет с нами, и потому сегодня особенно хочется поделиться услышанным.

В.Кононов, в 41-м учащийся Ленинградского железнодорожного училища N 2 им. Кагановича:

"… 20 июня, в пятницу, нас повезли на Кировские озера проводить военную игру. Мы тогда часто играли в такие игры, разделялись на "белых" и "красных" и учились воевать. В нашем училище вообще много внимания уделялось военной подготовке. На работу и с работы учащиеся ходили строем, изучали винтовку, пистолет. На военных играх знакомились с топографией, что потом, уже на фронте, мне очень пригодилось. Дни стояли теплые, ясные, вокруг очень красивая природа, сухой паек выдали. Настроение было отличное. В воскресенье вернулись в Ленинград и узнали, что началась война. В первый день мы видели немецкий самолет, но он пролетел стороной и вреда нам не причинил. А вот дня через три над нашим училищем пролетал гитлеровский бомбардировщик, и все высыпали во двор посмотреть. Из самолета как горох из мешка посыпались мелкие двухкилограммовые бомбы, и несколько штук упало во двор училища. Семнадцать ребят было убито на месте… Так все началось".

Н.Гузь, в июне 41-го старший лейтенант Красной армии, танкист:

"Летом 41-го наша часть стояла на западной границе, и войну встретили мы во "всеоружии". Согласно приказу горючее из боевых машин было слито, а бое-
припасы лежали на складе. Так дал немец, что чуть ли не до самой Белой Церкви драпали мы в одних трусах. Там уж нас распределили по своим частям, переформировали малость, и стали мы воевать нормально".

А.Гринько, летом 41-го колхозница из села Песчаное Хабарского района:

"В тот день у нас перед конторой на столбе повесили "тарелку" – радио, до этого никто из нас никогда его не слышал. Днем мы пололи пшеницу, а вечером, когда вернулись в село, то в первый раз включили это радио, всем было интересно послушать. И услышали мы, что началась война. Было жутко. Все, и мужчины, и женщины, стояли будто онемевшие, потом так же молча разошлись по домам. На другой день мужчин стали забирать на фронт, ну а мы остались в колхозе работать".

Е.Лоренц, перед войной радист артиллерийского полка, стоящего у Стерлитамака:

"… 17 июня во время мертвого часа у нас в полку была сыграна боевая тревога. Перед строем нам объявили, что полк выезжает на месячные полевые учения. Орудия на деревянном ходу (были и такие. – Ред.) срочно заменили на пушки с колесами на резине. Все делалось очень и очень быстро: побатарейно водили в баню, выдавали новое обмундирование, новые котелки, ложки, конскую упряжь. В последнюю очередь в простом жестяном тазу командир батареи принес похожие на наперстки смертные медальоны. Раздал по узкому и длинному листочку желтоватой бумаги с отпечатанными на нем строчками: имя, фамилия, отчество, адрес…  Вот тогда тревожный холодок под сердцем превратился в самый настоящий страх. Загрузились мы в эшелоны, поехали на Запад и разгружались уже под бомбами. Стали отступать".

А.Гром, в мае 41-го окончила 8 классов, жила в деревне Сосновка, в Казахстане:

"Когда объявили по радио, что началась война, многие женщины плакали, мужчины молчали. Мне, хоть и была я не очень взрослой, тоже стало очень страшно. На другой день провожали мы на фронт директора нашей школы, председателя колхоза, молодых еще мужчин. Они ушли воевать самыми первыми. Тем же летом забрали в армию моего отца и старшего брата. От войны мы, конечно, ничего хорошего не ждали, но что она будет такой жестокой, в те июньские дни никто не догадывался…"

Подготовил материал Константин СОМОВ.