Год-два служишь – век помнишь: наши земляки рассказали, как служили в армии

23 февраля на застольях страны традиционно прозвучит не одна история от людей, в свое время отдавших воинский долг Родине. Корреспонденты «АП» пообщались с читателями нашего края – как известными, так и обычными земляками, а также поделились своими историями. Предлагаем их вашему вниманию.

Без «мастера» и «губы»

Из воспоминаний депутата Государственной думы РФ Ивана Лоора о его службе в танковых войсках на легком плавающем танке ПТ-76:

«… Меня покорили сила, мощь, маневренность и, главное, универсальность, необычность этой редкой машины. Все препятствия во время вождения – уступ на подъеме, ров, наполненный водой, «минное поле» я проходил довольно четко, упражнения выполнял правильно, но по времени больше чем в норматив механика-водителя третьего класса не укладывался. Это меня задевало, и командиров моих тоже. Мог ведь, судя по всему, и на первый класс задание выполнить, 
а то и на «мастера» замахнуться, но не получалось.

Приехал проверяющий из дивизии в батальон, посмотрел на мое вождение,  и давай меня крыть, не стесняясь в выражениях: «Ты что, мать-перемать, на танке, как на корове, ездишь? Тебе в бою по боевому уставу до 15 минут жизни отмерено. Твой танк, для разведки боем сделан. Тебе надо огонь вражеских батарей на себя вызвать, засечь их, данные передать, и все за 15 минут. Понял? Ты все из машины и себя самого выжать должен, чтобы задачу боевую выполнить до того как погибнуть»!

Разозлил и завел он меня капитально. И когда на вождение контрольное вышли, я как попер!.. Рядом полоса препятствий для средних танков, ров с водой, я по ней мимо танков – одного, второго. Надо было вышку вызвать по рации, сообщить обстановку. Я попробовал, вышка не отвечает. И ладно, пру дальше, как автомат.

Сбрасываю скорость у воронки, только танк коснулся ямы, опять резко на газ. Машина из нее будто выпрыгивает, ты опять сбрасываешь газ, коснулся земли, и опять газ на всю катушку…

Выполнил упражнение, остановился, выбрался из машины. Подбегает ко мне наш заместитель командира по технической части – умница, капитан Гавердовский. Я ему докладываю о выполнении задачи, а у него усы, как у таракана дергаются, впервые в жизни такое видел. Чувствую, что что-то не так, а что именно, понять не могу.

Подходит проверяющий, говорит: «Ты впритирку к среднему танку прошел. У него вес 36 тонн, у тебя 14, он бы тебя в лепешку…»

После этого построение. Командир батальона слова плохого в мой адрес не сказал, ротный тоже, хотя ему, видать, за меня досталось. Проверяющий из дивизии после говорит: «Я следом за твоим танком на уазике ехал, хотел поначалу благодарность объявить за классное вождение, но за то, что ты нарушил технику безопасности, – поворачивается к комбату, – наказать максимально своей властью».

Потом спрашивает: «Какое время он показал?» Оказывается, что проехал я эту полосу за 13,5 минуты, а норматив мастера 14 минут…

В общем, и «мастера» не дали, и на «губу» не посадили. После того случая я почувствовал себя настоящим танкистом, способным отдать, если будет нужно, команду: «Делай как я!» 

С оценкой «отлично»

Борис Ларин – уполномоченный по правам человека в Алтайском крае. Выпускник Ростовского высшего военного командного училища, Военно-политической академии им. В.И. Ленина, юрфака Алтайской академии экономики и права. С 1973 по 1994 год служил в РВСН. Полковник запаса:

– Моя служба начиналась на Кавказе, в 35-й ракетной дивизии, где когда-то служил и мой отец. Ракетчики редко видят свое боевое оружие в действии, и не дай бог применять силы РВСН по прямому назначению! Но наш ракетный дивизион, где я был заместителем командира, в 1982 году завоевал право произвести учебно-боевой испытательный пуск ракеты с полигона Капустин Яр. Зрелище потрясающее! Ракета появляется в клубах дыма и огня, зависает на миг, но включаются маршевые двигатели, и она уходит вверх. По традиции ракетчиков, после пуска мы мазали пальцы сажей со стартовой площадки и ставили эти отпечатки в документах. В этот день, 14 октября 1982 года, по громкой связи передали сообщение о том, что изделие принято в заданном районе с оценкой «отлично». 

Спустя 3 месяца, в январе 1983-го, наш полк, перебазированный из КапЯра, уже заступил на боевое дежурство здесь, на Алтае. Это сейчас ЗАТО «Сибирский» – комфортабельный для жизни городок ракетчиков. А тогда стоял всего один дом, офицеров и прапорщиков расквартировывали по городам и селам от Алейска до Новосибирска, солдаты жили в землянках и палатках. В большой армейской палатке располагалась и столовая. А морозы стояли такие, что, пока люди рассаживались за столы, обед уже остыть успевал. Сложнейшие условия! И все же, когда приезжали серьезные комиссии и проверяющие спрашивали у военнослужащих, есть ли жалобы – ни одной не было. Таким высоким был боевой дух полка, такие «железные» люди в нем служили. Думаю, что наше поколение ракетчиков, внесло весомый вклад в обороноспособность страны. 

«Стой, стрелять буду!»

Сергей Серов, председатель комитета АКЗС по аграрной политике, природопользованию и экологии:

– Я служил в ракетных войсках стратегического назначения (1974–1976 годы). Сразу, как призвался, попал в школу младших командиров в Новосибирской области. Во время учебы мы несли караульную службу, охраняли стратегические объекты. Как-то ночью я заступил в караул и с вышки услышал внизу странные шорохи. Территория освещалась, но от боевых машин падала тень. И там, где был плохой обзор, как раз начались какие-то телодвижения. Я увидел, как эта тень двинулась по периметру. Крикнул: «Стой, стрелять буду!» – но ответа не получил. Наоборот, движение только ускорилось.

В караул мы выходили, естественно, с боевыми патронами. Я дал короткую очередь в сторону предполагаемого нарушителя, и на выстрелы прибыл наряд. На месте происшествия нашли убитую свинью. Причем – огромную, весом не менее 150 килограммов. Дело в том, что рядом с нашей частью стояла ферма колхоза, и свинья, видимо, оттуда сбежала, подкопав забор с колючей проволокой.

Утром состоялся разбор полетов. Мне сначала объявили благодарность за меткую стрельбу в условиях плохой видимости. В грудной клетке свинки нашли три пули. Но рано радовался. Одновременно объявили наряд вне очереди за нарушение Устава караульной службы, так как я должен был совершить предупредительный выстрел вверх.

Командир распорядился осмолить и разделать тушу, что мы и сделали с моим сослуживцем. Он был родом с Украины, уши и хвост с удовольствием съел. Когда мы привезли свинью в столовую, прапорщик стал возмущаться: где конечности?! Рассказали все, как есть, а свинью сдали в столовую.

Эта новость быстро разнеслась по части. Вы даже не представляете, сколько потом благодарностей мне выразили курсанты. Еще бы: все до отвала наелись свеженины. Ну, и мне, конечно, достался самый хороший кусок.

Такое не забудешь

Глава Завьяловского района Николай Губерт:

– Я проходил службу на Дальнем Востоке в морской пехоте. Думаю, многие меня поймут, что одно из самых главных событий – это встретить своего земляка. Тогда же не было сотовых телефонов, и я, как старшина, сопровождал бойцов на телеграф – звонить домой. Как-то раз поднимаюсь по лестнице и встречаю старшину из другого рода войск, с которым мы вместе учились в Камне-на-Оби. Такое действительно запоминается.

Хлеб всему голова

Сейчас солдатские годы вспоминаешь, конечно, с улыбкой, а тогда было совсем не до смеха. 

Воспитание в армии – коллективное: один напортачил, а отвечают все. Расскажу об одном из самых тяжелых дней в моей учебке.

В первые месяцы службы несколько сослуживцев унесли из столовой в казарму по горбушке хлеба (таких у нас называли нехватанами) – подставили всю роту. Прапорщик Валиев выдал каждому из них по три булки хлеба и заставил есть перед строем. Пока они все это поедали, другие отжимались. Доведя бойцов до полуобморочного состояния, Валиев многозначительно сказал: «Хлеб всему голова». И злорадно улыбнулся. Эта улыбка, кажется, никогда не сходила с его лица.

Я служил в режимной части, в войсках военной разведки. Зарядка, завтрак, занятия – каждый день одно и то же. Утром мы бегали кроссы от 5 до 10 километров. Когда был занят стадион, нарезали круги по плацу. Да так, что кругом шла голова. Тех, кто падал, поднимали и несли на себе. Кстати говоря, бегали мы по форме одежды № 2, то есть голый торс. Одевались только при температуре ниже нуля.

Накормив голодных новобранцев, прапорщик распорядился «эвакуировать» двухсоткилограммовый сейф из казармы в командный пункт. Двести метров, сменяя друг друга, мы носили его туда и обратно. Сделали несколько ходок. Потом в казарме вся рота изучала морзянку, приседая с 16-килограммовой гирей.

День закончился пробежкой в общевойсковом защитном комплекте с автоматами. «Чего приуныли, бойцы, обещаю, баня будет!» – приободрил нас прапорщик. И не обманул же. Только мыться нас повели до марш-броска. После изнуряющего кросса из противогаза и перчаток я вылил по меньшей мере 100 граммов пота.

Не помню, как прошло вечернее построение и как объявили отбой. Все спали без задних ног. И больше никогда в нашей казарме не было хлебных крошек.

Рядовой-сладкоежка

Известно, что Воздушно-десантные войска – одно из самых физически подготовленных подразделений нашей армии. Но даже сами десантники не всегда справляются с нагрузками, падающими на их плечи. Кажется, теперь мы узнали, в чем секрет их выдержки. Об этом рассказал Владислав Пусаков, который проходил службу в Елани с 2018 по 2019 год:

– Первые месяцы службы я просто не хотел засыпать, чтобы не встречать следующее утро. Потому что знал, что с рассветом мы побежим очередной 30-километровый кросс, в котором не будет пощады никому. Если товарищи валились с ног, то старшина приказывал поднимать уставших на плечи и бежать вместе с ними. Конечно, для нас это был стресс. Но также мы находили для себя и отдушину. У каждого из моей роты в шкафчике была заначка со сладостями. Мы тщательно их прятали, так как со сладким в части – дефицит, да и вообще запрещено это было по уставу. Мы лакомились только по ночам, и долгое время эта шалость оставалась безнаказанной, но затем случился глупейший прокол. К сожалению, со мной (смеется). Однажды я так объелся конфет из-за депрессии, что уснул с фантиками в руках. А наутро меня ласково разбудил комбат: «Просыпайся, сладкоежка». Так до конца службы меня все и называли.

Запретная любовь

Город Приозёрск в Казахстане с советских времен славился тем, что приютил на своей территории самый большой в Союзе полигон противовоздушной обороны – Сары-Шаган. 

Следующая история произошла там в 1987 го-ду. Валерий Марченко в то время только начинал отдавать долг Родине и еще даже не догадывался, что служба в Приозёрске круто повлияет на всю его дальнейшую жизнь.

– Этот полигон – серьезный объект, периметр которого по ночам охраняли комендантские группы. Я и сам несколько раз нес комендатуру, но подумать не мог, что скоро придется прятаться ночью в степи от сослуживцев. Дело в том, что на службе я повстречал свою будущую жену Наталью, с которой мы живем до сих пор. Она в то время работала в части инженером телефонной связи. У нас быстро закрутился роман, а встречаться нам приходилось в строгом секрете и только ночью. Вот в одну из наших романтичных прогулок под звездами и случилась эта слегка кинематографичная история: мы с Наташей по неосторожности были обнаружены одним из комендантов и второпях побежали через весь полигон, дабы найти место, где спрятаться. В итоге случайно свалились с ней в какую-то выкопанную траншею и лежали там несколько часов, пока солдаты искали нас поблизости. Тогда почувствовали себя партизанами, забравшимися во вражеский тыл.

Смекалка – наше всё

А эту забавную историю поведал самый старший из героев материала, моряк Иван Прохоренко, отслуживший три с половиной года в Советской Гавани. Дело было в далеком 1953-м. 

– На службе я всегда участвовал в самодеятельности, брался за любое творческое действо. Из-за этого я был свободнее своих сослуживцев, но постоянно попадал во всякие ситуации. Однажды старшина забрал меня к себе на усадьбу и дал поручение, чтобы я до вечера наполнил ему три огромные бочки водой. Шлангов никаких не было, так что можно было выполнить задачу только с помощью колодца, который находился в 300 метрах от огорода. Я сразу понял, что будет долгая работа. И тут в голову пришла гениальная идея: пока никто за мной не смотрел, я перевернул бочки вверх дном, а у них дно имело котловидную форму. Благодаря этой хитрости я справился с задачей за три ходки с коромыслом. Внешне бочки выглядели полными, так что старшина с круглыми от удивления глазами жал мне руку и нахваливал. Меня отправили обратно в часть, а через день – после раскрытия моей задумки – на гауптвахту.

Письмо чужой жене

Я учился на журфаке МГУ. У нас была военная кафедра. Мы овладевали специальностью «спецперевод и спецпропаганда». Запомнились страдания одного однокурсника, пацифиста и  рок-музыканта. 

На военку нужно было приходить в форме и с аккуратной стрижкой, а у него были патлы до плеч. Он их всю ночь накануне занятия на военке укладывал на голову, наматывал вокруг лысины, как Тимошенко – косы. Потом обрабатывал каким-то закрепителем и напоследок спал в зимней шапке. Год сходило с рук, а потом все-таки заставили постричься. Он сильно страдал. 

Мы изучали структуру армий и вооружений вероятного противника,  опыт пропаганды военных лет,  писали учебные листовки с призывами к окруженным военнослужащим сдаться, чтобы не было применено ядерное оружие, а также условные письма женам офицеров чужой армии о том, что их мужья погрязли в наркотиках и разврате. В расчете на то, что они немедленно подадут на развод и боевой дух противника будет подорван. Не жалели красок.

А через пару лет началась перестройка и противник стал чуть ли не другом. Но ненадолго.

«Певец»

Был у нас в роте хороший парень Володя Петухов, засоня, каких поискать. К тому же храпун известный. С ним из-за этого храпа случай интересный произошел. 

Петуховская койка недалеко от входа в спальное помещение стояла. Уже ночь глубокая, все посапывают спокойненько, дежурный по роте книгу в сушильной комнате читает. Дверь открыл, чтобы слышать, что в расположении делается, и читает. Тихо-тихо. 

Тут Володя Петухов, неумышленно, конечно, во сне, с живота на спину перевернулся и начал выдавать: «Хро-о-о, хро-о-о, хро-о-о». Раскатисто, вольно, объемно. Будто паровозный гудок, случись ему сажей поперхнуться. Кто спит, тому ничего, нормально. А вот кто не спит…

Дежурный терпел-терпел, надоело. Пошел растолкал Володьку. Тот глазами поморгал: «А?.. Что?.. Ага, ага. Ладно». Через пару минут все по новой. Сержант оказался парнем сообразительным, с юморком, взял противогаз и нацепил «певцу» на физиономию. Все стихло. Дежурный подождал еще немного, видит – все в порядке. Пошел дальше книгу читать. Вторую страничку перевернул, опять: «Хро-о-о, хро-о-о-о!»

Пошел назад в расположение. Смотрит, противогаз на месте, храп тоже… С минуту стоял, наверное. Потом одеяло стянул…

Противогаз у солдата на ногу надет. Ноги там, где голова лежала, а голова в противоположной стороне. Витька-дежурный смеялся, пока икать не начал. Махнул рукой и ушел. Больше он Петухова не трогал, книжку не читал, а до самого утра в автопарк, на позицию, на смену боевого дежурства – в общем, всем, кто не спит, названивал. Рассказывал про хитрована Вовчика.

«Молодец, танк спас!»

Виталий Гасаев – певец, золотой голос команды КВН «Дети лейтенанта Шмидта» и театра-студии «Калейдоскоп». В 1992 году окончил военную кафедру АлтГТУ. Лейтенант запаса танковых войск:

– В 90-е в армии шли сокращения, в том числе и программ подготовки курсантов военной кафедры. Так, сборы на Топчихинском полигоне с месяца урезали до двух недель. И на то, чтобы сдать вождение танка Т-62, давалась одна попытка. Понятно, как все волновались. И вот – мой старт. Делаю все как нас учили. Отжимаю сцепление, включаю скорость и… едва не наезжаю на инструктора с флажками. Впереди меня оказался курсант на машине без подкрылка – весь песок из-под его гусениц, весь дым мне в глаза. Ничего не видно! Обхожу его справа, делаю круг и на всем ходу влетаю в яму. Танк – на дыбы, у меня вся жизнь перед глазами пролетает. Но это же русский Т-62! Он как ни в чем не бывало снова на гусеницы и упал.

Паркуюсь, глушу двигатель, иду к приемной комиссии. В голове – мысли невеселые. О том, что вождение завалил и два года занятий на военной кафедре впустую… Честь офицеру отдаю трясущейся рукой, рапортую заикаясь: «Курсант Гасаев вождение сдал». И тут он говорит: «Молодец, Гасаев! Берите с него пример. Он заметил, что двигатель перегрелся, и спас боевую единицу, а вы два танка нам загубили».

Песен об армии в моем репертуаре много. Военные я еще ребенком знал от своего деда-фронтовика Антона Николаевича Верховодько. Многие из них включены в альбом «Взрослые песни моего детства», записанный в 2008 году. А несколькими годами раньше для фильма «ДМБ» мы записали альбом «Дембеля». С таким репертуаром в начале 2000-х я выступал перед офицерами 74-й мотострелковой бригады, дислоцированной в Юрге. После концерта подошел комдив, пожал руку: «Знаешь, Гасаев, я две чеченские войны прошел и думал, что меня уже ничем не удивить. Но на твоем концерте, как ребенок, плакал и смеялся».

Подготовили Олег КУПЧИНСКИЙ, Иван БЛАЖЕНКО, Вадим КУЛЕШОВ, Тамара ПОПОВА, Константин СОМОВ, Кристина ЛИВЕР.