На светлой стороне души

10:00, 27 ноября 2016г, Общество 3173


1
1

Фото Сергей БАШЛЫЧЕВ

По поводу своих приемных детей с ограниченными возможностями здоровья многодетные Геннадий и Галина Скрыпкины из Новообинки Петропавловского района и сейчас слышат от врачей, педагогов, чиновников сакраментальное «зачем вам это надо?». А супруги, пройдя колоссальную школу родительства, просто не мыслят уже своей жизни без них. 

Не такие, как все

Вообще-то, по отцу Геннадий Егорович – Скрипкин. Но ему, младшему в многодетной семье, при оформлении паспорта ошибочно вписали букву «ы». Переделывать не стали – документ все-таки. Так его судьба выделила.

У Скрыпкиных пятеро взрослых кровных детей – Олеся, Таня, Аня, Инна, Гена.  вдруг в разговоре проскакивает, что Гена – ему сейчас 29 лет – тоже детдомовский. Такова Галина Михайловна, родные, и все тут, включая новеньких, пришедших в семью из Барнаульской школы-интерната для детей с ДЦП в этом году. Вот они, удочеренные и опекаемые, от старших до малышей – Света, Люба, Настя, Амалия, Гуля, Алина, Семен, Лена, Роман,  Вероника. Дети со сложными судьбами, о которых взрослые узнают понемногу, когда каждый из них, оттаивая, начинает секретничать с новыми мамой и папой. У них у всех есть не желающие обременять себя заботой об инвалиде родственники, но не наше дело их судить. Любу отправили в интернат уже девятилетней. У Амалии есть сестра. Настя совсем не помнит своей матери, но иногда видит ее во сне.

Галина Михайловна уверена, что ничего в жизни не происходит просто так. Когда двум внукам Скрыпкиных одному за другим врачи поставили диагнозы «ДЦП» и «инсульт», она поняла, что может помогать не только своим кровиночкам. Так в их семье появилась целая команда ребятишек с диагнозами один сложнее другого. По примеру отца и матери взяли приёмных детей и их взрослые многодетные дочери. Теперь в отчем доме по праздникам собирается под тридцать детей.

Строящийся дом Скрыпкиных большой, 120 квадратных метров. Одних  только жилых комнат для девочек и мальчиков – девять. Хозяева сетуют, что не успели до зимы полностью завершить отделку помещений, но и в таком полуфабрикатном виде это дом, в котором каждому сытно, тепло, уютно.

В день нашего знакомства стол накрыли в одной из самых больших комнат. Удивительно, как одинаково приемные дети говорили о своих счастливых переменах: «…а потом мама с папой забрали нас к себе всей кучей».

«Она меня спасла»

Посмотреть бы в глаза людям, восторженно рассказывающим в СМИ, как это классно – взять в семью ребенка с аутизмом, синдромом Дауна, ДЦП или другим сложным диагнозом. Пребывая в неведении, семьи решаются на такой шаг, а позже не выдерживают – возвращают дитя обратно. Ведь помимо проявлений основного недуга взрослым приходится вместе с ним переживать агрессию, замкнутость, настороженность, трудности привыкания к новому дому, вселять в хрупкую детскую душу надежду. Особенные дети позволяют человеку увидеть свою силу и слабости, а то и встретиться с темной частью своего «я». Не все новоиспеченные мамы и папы это выдерживают. Врачи и педагоги честно предупреждают об этом потенциальных опекунов.

Все  это знали и супруги Скрыпкины. Они не говорят о призвании, героизме, самоотречении и прочих напыщенных вещах. Потребность заботиться для них норма. Хотя да, бывает, накатит страх. А вдруг не получится, вдруг все зря? Счастье, что фобии легко бьются о многоголосое утреннее «мам!».

Больше всего 18-летняя Светлана боялась попасть во взрослый интернат для инвалидов, куда отправляют выросших ребят. По секрету Галина Скрыпкина шепнула, что девушку в детском доме лишний год держали под разными предлогами, чтобы этого не случилось. Обошлось, и Света крепко обнимает маму: «Она меня спасла». Шестилетняя Вероника пришла в семью с дефицитом веса, а сейчас почти 20 килограммов весит. Люба едва ходит, и есть риск, что ей вскоре понадобится инвалидная коляска. У улыбчивого рыжика Сени кроме опорно-двигательных проблем есть еще и челюстно-лицевые. В принципе, такие врожденные деформации барнаульские хирурги исправляют, но сердечко у мальчишки слабое, может не выдержать наркоза. У Амалии сильно искривлен позвоночник, практически горб. Есть в России клиники, готовые это исправить, но на длительный послеоперационный период нужна помощь волонтеров, чтобы ухаживали за лежачей девочкой. Галина Михайловна готова ехать вместе с ней, но как надолго оставить остальных детей? Услышав как-то разговор взрослых на эту тему, ребятня встревожилась и вечером за ужином после переглядок спросила в лоб: «Вы нас снова в детдом сдадите?»

Под косыми взглядами

Галине Михайловне – 61, Геннадию Егоровичу – 65. Им будет за семьдесят, когда маленькие подрастут. А что дальше? Ведь диагнозы ребят не предполагают полного выздоровления, это значит, они всегда будут нуждаться в опеке и помощи.

– Так ведь и никто из нас не знает, что будет дальше. Я просто делаю для них что могу здесь и сейчас, – размышляет собеседница. – Меня и в интернате отговаривали, мол, не справлюсь, бесперспективные они. Был бы прок в этих советах, если бы состояние ребенка в казенном учреждении улучшалось. Но вот перед вами сидят живые примеры того, что это не так. Там нет детей беспроблемных уже хотя бы потому, что всех их оставили мамы и папы. У нас уже были подобные истории в семье. И старшего приемного сына Гену, и внука с ДЦП мы на ножки поставили. Упертые были, вот и одолели недуг. Есть уже маленькие достижения и у нашей новой поросли. Заслуга врачей, конечно, но, думаю, они расцветают, потому что каждый свой день проживают дома. Неужели это не ясно?

Вероятно, не всем. Даже в их доброжелательной Новообинке есть те, кто смотрит на Скрыпкиных косо. Мол, из-за денег ребят и взяли. Да, опекунская семья получает положенные 10 с лишним тысяч рублей в месяц на каждого ребенка. А теперь скажите честно, многие ли из нас готовы даже за пособие делать для приемных детей-инвалидов то, что делают Галина и Геннадий?
Обуть, одеть, накормить – полдела. Надо ведь еще обследовать каждого, определить на  лечение и утешить, если чуда не произошло. Медицинская помощь для детей бесплатна, но сопровождение требует денег. Поездка даже до недальнего Барнаула обходится семье в 3 – 4 тысячи рублей.

Мама большого семейства лишь отмахнулась:

– Да знаю я это все… Мы ничего ни у кого не просим, всю жизнь работаем и сразу с Геной решили: нет спонсоров – сами справимся, руки-ноги-голова пока на месте.

– Они и ели, и жили без аппетита, когда были интернатовскими, – включается в разговор глава семейства. – Сейчас и настроение есть у детей, и кушают хорошо. По пять буханок хлеба на день уходит, банки с салатами и огурцами-помидорами на зиму мы теперь сотнями закатываем, пельмени морозим огромными поддонами. А когда чебуреки жарим – подхватывают на лету горяченькими. Девчонки растут помощницами, хоть и ограничены в движениях. Когда наша мама с кем-то из детей едет в больницу или по другим делам, они помогают, за младшими присматривают.

– Люди редко отваживаются усыновить или взять под опеку детей с ограниченными возможностями, как Скрыпкины, – подтверждает главный специалист по опеке и попечительству администрации Петропавловского района Юлия Очаковская. – Мы помогаем как только можем – социальным, психологическим, юридическим сопровождением, договариваемся с врачами, если надо пройти реабилитационный курс или медкомиссию. Скрыпкины – молодцы. Детей они взяли меньше года назад, но уже успели с каждым ребенком пройти полную диагностику, выполняют назначения врачей. Все, что можно было сделать в районе, мы сделали. Теперь нужна помощь края.

Председатель краевого отделения Российского детского фонда Наталья Жмылева, встретившись с этой семьей, подтвердила: Скрыпкины могут рассчитывать на благотворительный марафон «Поддержим ребенка».

– Правильно это – отдавать детей в семьи, – говорит хозяйка гостеприимного дома, обнимая насколько хватает рук весь свой «цветник». – Ведь что такое детский дом, даже самый хороший? Это обед в 13.30. А если ребенок не хочет есть в это время, а проголодается через час? Ему ходить голодным до вечера? Если даже не получится вылечить полностью моих деток, они останутся со мной. Мы справимся. Я с ними как будто заново родилась. Как ветер, все успеваю. Об одном Бога прошу – чтобы дал время успеть поднять их на ноги.

Фоторепортаж