Персональная выставка Владимира Квасова стала событием не барнаульского масштаба

Персональную выставку Владимира Квасова в Художественном музее Алтайского края называют событием не барнаульского масштаба. Имя уникального художника большого дарования, ушедшего из жизни почти 13 лет назад, наконец включили в широкий контекст искусства Сибири. В экспозиции представлены лишь две стороны творчества Владимира Михайловича Квасова (1937 – 2006) – цветная графика, больше похожая на настоящую живопись, и мелкая пластика. Показать больше во временном здании краевого музея попросту невозможно. А на вернисаже можно было также увидеть фотографии рисунков углем и услышать его стихи.

«Неформатное» искусство

Куратор экспозиции старший научный сотрудник музея Оксана Сидорова называет искусство Квасова интересной, но малоизученной страницей художественной жизни Алтая второй половины ХХ века. «Его относили к «неформатному», неофициальному направлению», – грустно усмехается куратор. Квасов оказал сильное влияние на многих собратьев-художников, но при жизни писали о нем очень мало. А первая персональная выставка в музее, о которой он так мечтал, состоялась лишь сейчас во многом благодаря его самому близкому другу – вдове Светлане Леонидовне.

– Владимир Михайлович родился в Шипуновском районе. Он был профессиональным художником и скульптором, несмотря на то что всегда существовал вне рамок Союза художников и собственной мастерской у него никогда не было, – рассказывает Оксана Сидорова. – Около пяти лет он буквально жил и работал в мастерской своего близкого друга и единомышленника Василия Рублева. Так что в экспозиции мы представили портреты Василия Федоровича – один скульптурный в витрине и два выполненных гуашью. Кстати, гуашь у Квасова особая, он смешивал ее с простоквашей и другими наполнителями, возрождал старинные рецепты, пробовал и экспериментировал постоянно.

Искусствоведы говорят, что в первую очередь эти работы – отражение душевного состояния автора. Тот же портрет «Рублев, играющий на дудочке» – на нем художник окружен золотистым ореолом. А на своем автопортрете Квасов словно выхватывает себя из темноты. Работа «Летний зной» вообще прямой перевод эмоций на картон. Оксана Сидорова говорит, что видела его карандашные наброски к некоторым цветным работам. Владимир Квасов не писал натурных пейзажей – они, что называется, из головы, на основе впечатлений. Но композицию тщательно осмыслял и конструировал.

Не потерять себя

Готовить эту выставку в музее начали еще два года назад. А в 2018 году на большой искусствоведческой конференции в Красноярске действительный член Академии художеств, искусствовед Михаил Шишин прочитал серьезный аналитический доклад о Квасове, в котором художник впервые был отнесен к такому стилевому направлению, как сибирский экспрессионизм. Доклад наделал шуму, и в день открытия экспозиции наш музей получал письма от коллег со всей России: «Правда ли, что у вас выставка Квасова?»

– Сибирский экспрессионизм возник в 60-х годах в сложнейших условиях, – говорит Михаил Шишин. – Подобное было в Красноярске – художник Андрей Поздеев, они с Квасовым были знакомы и поняли друг друга с первой минуты. Для них было очень важно, что они не одиноки. В тех условиях состояться в этом направлении было очень трудно, нужно было обладать каким-то постоянным внутренним горением. «Не дай бог потерять самого себя!» – это было для Квасова как заклинание. Они искали союзников в искусстве.

В 1970 годы союзники нашлись в той самой студии Рублева, которая притягивала совершенно разных по стилю и манере художников, скульпторов, архитекторов. Керамист и график Евгений Скурихин вспоминает об этом так: «Было ощущение, что на Алтай наконец-то приползла оттепель. Это был очаг, который многим позволил проснуться. И его энергия жива до сих пор».

– Рублев был учителем для многих художников, но сам он учился у Квасова, и манера его рисунков очень изменилась после их знакомства, – вспоминает еще одна участница студии график Татьяна Ашкинази. – Они увлекались искусством Востока и современным западным искусством, по крупицам находили информацию. Я помню Квасова постоянно погруженным в свои мысли, в работу. Он вообще все время был как бы не здесь, и эта чудаковатость иногда служила поводом для насмешек в Союзе художников. Но от него все равно исходило сияние доброты и очень обустроенного внутреннего мира.

Ручное мышление

«У нас была очень большая семья, восемь детей, мы жили в глухой деревне и крайней бедности, – рассказала сестра художника Зинаида Михайловна. – В роду и среди родственников художников не было. Откуда берется этот талант, по-моему, не знает никто. Он сам вспоминал, что, когда впервые увидел краску, она настолько его поразила, что он начал пробовать ее на вкус: было какое-то любопытство к цвету».

– Володя был многогранным, об этом говорят и его скульптуры, – говорит вдова художника Светлана Квасова. – Он как-то решил, что надо ставить памятники животным. И начал заниматься анималистической скульптурой, это было в Тольятти, где он оформил целый детский городок. Там был памятник коту, лебедю… А у меня в тумбочке хранится галерея из 120 его работ, которые он называл «Лица друзей». Интересную вещь я прочла в его записках: «ручное мышление». Он говорил, что руки – это «мозг наружу», и он все старался понять, как из его рук выходят эти вещи. В конце 80 – 90-х годов состоялся этот праздник цвета. Он был как прибор, очень тонко чувствующий мир и взаимосвязь, которая существует во всем. А дальше случились стихи…

Кстати, музей замыслил устроить вечер стихов Владимира Квасова. А еще пообещал, что в будущем большом новом здании в постоянной экспозиции, рассказывающей о важнейших вехах алтайского искусства, работы этого художника займут достойное место.