Три доярки и пастух: какие герои были в «Алтайской правде» в 50-е годы
20:00, 31 марта 2022г, Хроники «АП» 1358
Продолжаем рассказывать вам о самых интересных публикацих «Алтайской правды» за ее 105-летнюю историю. Сегодня вы узнаете, кто был кумиром молодежи и вдохновлял людей в 50-х годах прошлого века.
Имя с первой полосы
Не звездные артисты, инстаграмщицы, спортсмены и эпатажные политики становились героями газетных полос 50-годов, а трактористы, механизаторы, пастухи и рабочие. Алтайский край осваивал Целину. Что и как писала об аграриях «Алтайская правда»?
Один из героев первополосного очерка под заголовком «У алтайских пастухов» — Нурмаш Ракимов, комсомолец, библиотекарь сельской избы-читальни в Кош-Агачском районе. В те годы Горно-Алтайская автономная область была частью Алтайского края.
В ранний час открыл Нурмаш комнату библиотеки, пишет очеркист «АП», - включил радиоприемник и настроил его на нужную волну. Затем достал бумагу и карандаш.
«Надо ничего не упустить, — подумал Нурмаш, — пастухи интересуются всем, что делается на белом свете…»
Сегодня у библиотекаря было особенно много дел, — отмечает журналист. Надо подобрать библиотечку на агитпункт, написать статью в стенгазету. А главное — подготовиться к беседе с пастухами в урочище Уландрык. По опыту он знал, что пастухи забросают его вопросами на самые разные темы.
Шаманы и архары
Кстати, 55 лет спустя после беседы библиотекаря с пастухами урочище Уландрык стало знаменитым благодаря ЧП на браконьерской вертолетной охоте на архаров, погубившей несколько человек, в том числе полпреда президента в Госдуме Александра Косопкина. Потомки пастухов-комсомольцев не спасли Косопкина, но шаманы в очередной раз уберегли участника той охоты Анатолия Банных. Правда, не смогли спасти, когда Банных несколько лет спустя оказался в рухнувшем в Телецкое озеро вертолете…
«Нечего вздыхать!»
«В конторе колхоза Нурмаш взял сведения об итогах минувшего хозяйственного года и планах на этот год. Занес в свой блокнот и итоги социалистического соревнования. Пастухи Уландрыка непременно будут интересоваться, как обстоят дела у животноводов других пастбищ… Ну, а когда речь зайдет о кандидате в депутаты Верховного Совета СССР по Онгудайскому избирательному округу зоотехнике колхоза «Кызыл-Мааны» Марии Табадяковой, Нурмаш тоже не будет застигнут врасплох. Ему довелось с ней лично общаться на районной комсомольской конференции. Нурмаш даже записал кое-что тогда. Теперь это очень пригодится…»
«В пастушей избушке собралось человек пятнадцать — это были чабаны, скотники и табунщики. Нурмаша усадили на ковер, налили горячего чая и спросили:
«А когда будет встреча с кандидатом? Хочется понять, как их колхоз стал миллионером». Агитатор раскрыл свою записную книжку. Кое-что он сам мог рассказать. Он говорил о налаживании племенной работы, о создании прочной кормовой базы, о мерах по улучшению. ухода за скотом в этой передовой артели. Его слушали с напряженным вниманием…»
«Эх, далеко нам до Кызыл-Мааны!» — воскликнул кто-то. Но его сурово одернули. — Вздыхать тут нечего. Работать надо лучше. Но и жаловаться особо нечего — многие семьи получили по 5–6 тысяч рублей и десятки баранов… Так что живем мы неплохо. Надо только по-настоящему выполнять постановление сентябрьского Пленума…»
Агитатор перевел беседу на подготовленную им тему «нерушимый блок коммунистов и беспартийных».
Хрущевские облигации
В 50-е годы продолжалась практика принудительной подписки на облигации государственного займа, когда трудящийся, подойдя в день выдачи зарплаты к окошку кассы, обнаруживал, что процентов 10–20 от заработанного ему предлагается забрать не деньгами, а облигациями займа. Вопрос о том, покупать или не покупать эти облигации, не обсуждался.
К моменту, когда подошел срок погашения этих бумаг, Сталин умер, а Хрущев сталинские облигации надолго заморозил, а взамен начал выпускать новые, которые распространялись не в абсолютно принудительном, а в духе «оттепели» смягченном «добровольно-принудительном» порядке. Т.е. на людей не сильно давили, чаще упрашивали, можно было поспорить, сослаться на большую семью и т.п., так что в результате было реально обойтись «малой кровью», согласившись на облигацию мелкого номинала. На новые хрущевские облигации начислялись 3% годовых, так что в конце концов эти бумаги стали пользоваться даже вполне добровольным спросом.
