Взгляд со стороны: каким видели Алтайский край авторы из Европы

Очередная годовщина создания Алтайского края (28 сентября 1937 года) дает повод вспомнить, как на протяжении трех столетий воспринимали наш регион авторы из Европы.

Младший из Бентамов

Самуэль Бентам – младший брат одного из основоположников современного либерализма Джереми Бентама. Летом 1782 года Самуэль побывал в Барнауле, оставив в воспоминаниях вот такую запись: «Я прошел через многие поселки на моем пути от Кяхты до Барнаула. Они большей частью заселены изгнанниками из разных частей России – теми, кто получил наказание кнутом». Кораблестроитель по специальности, Самуэль приехал в Россию за длинным рублем в 1780 году, став доверенным лицом всесильного фаворита императрицы Екатерины – князя Потёмкина. Пользуясь расположением высокого покровителя, он, видимо, ни в чем себе не отказывает, потому что получил средства для поездки в Кяхту для знакомства с устройством китайских речных судов. По возвращении из Сибири конструкторская мысль Бентама нашла хорошее подспорье и в тактических талантах знаменитого пирата-авантюриста Поля Джонса, тоже находившегося на русской службе в это же время... В Англию Самуэль Бентам вернулся в 1790 году.

«Пешеход»

Джон Кохрен путешествовал по азиатской и европейской частям России в 1820–1823 годах, прожил в том числе одиннадцать месяцев на Камчатке и там же в 1822 году женился.

По возвращении в Англию он издал описание своих странствований. Последующие издания этой книги вышли почти одновременно в Филадельфии и Эдинбурге, было три перевода на немецкий, голландский и шведский языки.

После выпуска в свет книги о России Кохрен отправился в Америку, где и умер. Этот своеобразный путешественник-«пешеход» долго вызывал интерес и удивление русского общества. Граф Кочубей подозревал его в шпионаже, что и высказал в одном из писем к Михаилу Сперанскому. Последний в своем письме из Барнаула к дочери Елизавете давал следующую характеристику:

«Здесь в Барнауле встретил я чудака Кохрена. Острота, бродяжничество, упрямство и вместе безрассудное легкомыслие и несвязность предприятий. Он кончит сумасшествием и, по моему мнению, уже и теперь помешан. Совсем неправда, чтобы он путешествовал пешком. Он благополучно нанимает лошадей и едет довольно покойно. Здесь купил даже и повозку; доселе он их переменял; вся особенность состоит только в том, что он один, без слуги, и отпустил себе маленькую рыженькую бородку. Добрый путь! Одна черта в его путешествии. Он был ограблен между Петербургом и Тосно и прошел половину Сибири, не потеряв ни одного волоса и хвалясь везде ласкою и гостеприимством. Я уверен, что пройдет и другую половину столь же покойно и безопасно».

Как бы там ни было, но на впечатления Кохрена опирались позже и русскоязычные путешественники. Например, Павел Свиньин в «Любопытном письме из Сибири» отозвался так: «О Барнауле я знал из путешествия Кохрена, называвшего оный счастливейшим и наилучше управляемым местом по всей Сибири. И точно: пребывание в Барнауле доставило мне столь много любопытного и приятного, столько не находил я не только в других городах Сибири, но в самой России».

Имя на музейной доске

Среди знаменитых посетителей Змеиногорска, которые перечислены на мемориальной доске на стене Музея горного дела, есть и англичанин Коттрелл. О нем сейчас вспоминают коротко, даже искажая фамилию: «В отличие от Кохрена, ничего о личности Чарльза Котрэла нам узнать не удалось». Но впечатления эсквайра Коттрелла были вполне положительны: «Змеиногорск – это резиденция смотрителя серебряных рудников, которые являются частью владений императора. Это деревня, расположенная в самом сердце шахт, принадлежащих Короне, а Барнаул – это более открытое место для казны. Полковник Остермайер, директор при работах, встретил нас с величайшим гостеприимством, и мы должны были только сожалеть, что, хотя он и немец по происхождению, но не говорит ни на одном языке, кроме русского, что не позволило нам понять его мудрые объяснения различных процессов извлечения серебра из руды».

Агент, которого до сих пор не издают

Пётр Голубев вспомнил в очерке «С.И. Гуляев» еще двух малоизвестных англичан-путешественников, назвав их «Дильк и Нью-Ели». Чарльз Дилк посетил Барнаул в 1869 году. Он был другом скандально известного писателя Оскара Уайльда.

А второй из этих англичан сейчас в переводе чаще зовется Ней Илайес (Neу Еlias). Современные британские исследователи считают, что этот Илайес был одним из ключевых разведчиков Великобритании во время «Большой игры» – стратегического соперничества и конфликта между Британской и Российской империями за господство в Центральной Азии. Поэтому сочинения этого гостя по большей части доступны для исследования только в лондонских секретных архивах вице-короля Индии. Именно по его распоряжению Илайес совершал все свои многочисленные поездки и на Памир, и в Синьцзян. Его очерк о Восточном Туркестане «Цивилизация в окружении пустынь» так и остался до сих пор под грифом секретности.

Вот такой был интересный собеседник в Барнауле у Степана Ивановича Гуляева.

В 1876 году французский писатель выпустил свой роман с русской экзотикой «Михаил Строгов». Книгу не раз издавали, по ней в наше время сняли больше десяти фильмов и телесериалов.

География, в отличие от истории, французским фантастом была приведена, мягко говоря, еще более спорно. Судите сами: «Что касается окружающих озеро Байкал гор, то они происходят от обширной системы Алтая. Иртыш – большая река, одна из главных, что течет на север Азии. Поднимаясь в Горном Алтае, она течет с юго-востока на северо-запад и, пройдя четыре тысячи миль, впадает в Обь».

Барнаул – «миниатюрная Сахара»

К британским путешественникам, которые упоминали Барнаул в своих изданиях, относится и Генри Лансделл. В 1883 году вышло первое издание его книги «Через Сибирь». Эта публицистика о сибирских тюрьмах оспаривала американца Джорджа Кеннана. Есть там впечатления и о Барнауле. Первым сравнением Лансделла при въезде в город был эпитет «миниатюрная Сахара» – из-за большого количества песка на улицах.

Как отмечал Генри Лансделл, в тогдашнем Барнауле при тринадцати тысячах жителей в тюрьме было 120 заключенных, которых содержали в девяти камерах. У Лансделла можно прочесть и про якобы виденный им на территории Нагорного кладбища памятник Петру Великому.

Друг шведского разведчика

В пяти романах шведского писателя Яна Гийу из серии про разведчика Гамильтона действует его русский друг из КГБ Юрий Живарцев. В 1995 году Владимир Грамматиков снял для шведского телевидения фильм-экранизацию «Трибунал» с участием Евгения Лазарева, Владимира Самойлова и Марины Зудиной.

Уроженец Минска Лазарев пятилетним попал на Алтай во время войны. Жил в Благовещенке. В 1971 году актер вспоминал: «Черная Кулундинская степь, волки, завывающие под самыми окнами, бураны, морозы. Село, по крыши потонувшее в сугробах. Долгие вечера, когда вокруг ни зги, и лишь в окнах школы горит свет».

В первых романах шведского писателя разведчик Юрий Живарцев не вспоминает свое алтайское детство. Но примечательно, что в тех книгах серии, которые появились уже после фильма «Трибунал» с участием Евгения Лазарева,  есть и Барнаул, и рыбалка с отцом персонажа на Оби.