Барнаульский писатель Виктор Бычков написал новую книгу

Офицер в отставке, прошедший Афганистан, автор трилогии о Великой Отечественной войне написал новый роман «Жернова», в этот раз на мирную тему. Войны– Гражданская и Русско-японская – лишь фон для событий.

Виктор Бычков работал над книгой «Жернова» более двух лет. Идея родилась на его родине – в Белоруссии. Мать друга писателя рассказала про своего отца. У того в деревне была мельница. Его предки хотели иметь свое дело, хотя бы собственную мельницу, но так уж вышло, что всю жизнь работали на барина. В конце концов один из мужчин этого рода все же скопил денег и построил собственную мельницу, а затем передал ее сыну. После революции с приходом советской власти мельницу забрали, а сына посадили. Через пару лет он вышел из тюрьмы и начал разводить пчел. В 30-е годы его, как кулака, лишили всего и снова отправили в тюрьму. Освободился он в 1938 году и заложил яблоневый сад. Только деревья начали плодоносить, как хозяина арестовали и отправили г. Горький на строительство автозавода. Там его следы теряются.

– Я видел одну из яблонь, оставшуюся от сада. Когда мы встречались с матерью человека, чья история меня вдохновила на роман, дереву было 80 лет. Яблонька стала такой высокой! Нижние ветки уже отломились, а верхушка все еще плодоносила. Человек, заложивший этот сад, поразил меня своей жизнестойкостью, а его история вдохновила на написание романа, – рассказал Виктор Бычков.

Автор не следует биографии прототипа, события происходят на границе с Белоруссией, а часть из них – на Алтае. Читатели погрузятся в мир приключений, которые происходят с сильными, яркими героями. Их трудно сломить даже самыми страшными жизненными обстоятельствами.

В августе прошлого года Виктор Бычков, отдыхая в военном санатории, проводил творческие встречи с воинами, участвовавшими в СВО и находящимися на излечении.

– Мы заранее с женой были готовы к тому, что увидим. Но когда встретили этих ребят, совсем еще молоденьких, так по сердцу резануло, – рассказал Виктор Николаевич.

У одного из парней было лицевое ранение и в ногу, он передвигался на костылях. Десантник, разведчик, снайпер отслужил положенное, а когда началась СВО, подписал контракт. Был направлен воевать в Луганскую область. Во время выполнения боевого задания его разведгруппу из девяти человек накрыло минометным огнем. Все наши ребята получили ранения, но им повезло, что вездеход очень быстро к ним подоспел и их смогли эвакуировать.

– В госпитале у этого парня не было гражданской одежды. Мама приезжала его проведывать, оставила куртку, а остальное, видимо, передать не успела. Моя жена, узнав об этом, сначала плакала, потом сама купила ему все необходимое, чтобы он смог поехать домой к матери в отпуск. Я спросил тогда у солдатика, чем он займется на гражданке? А он мне ответил, что планирует вернуться назад, к своим ребятам. Мол, там совсем молодые, необстрелянные придут, их же нужно обучить. А самому 21 год. Я понял тогда, что у каждого сейчас своя война. У этого паренька она заключается в том, чтобы поскорее вернуться к своим, а у моей жены – чтобы сын вернулся быстрее к матери, хотя бы ненадолго, в отпуск, – поделился Виктор Бычков.

Когда в санатории участники СВО узнали, что у них поселился писатель и поэт, попросили его провести творческий вечер. Он читал свои произведения, много общался с ранеными, и по итогам этих встреч у него родились стихи:

Благослови меня…

Не печалься, мама, и не плачь.

Прогони ты прочь тоску-кручину.

Видишь, как несется время вскачь.

Твой ребенок стал уже мужчиной.

Благодарен, мама, я тебе,

И помню все, чему меня учила.

Как с колыбельки ты внушала мне,

Что я любимец твой и я – мужчина.

И коль сейчас оркестр полковой

Меня зовет, а значит, я достоин.

Благослови меня, благослови на бой.

Ведь я мужчина, мама, значит, воин.

***

На перроне играл про «Славянку» трубач.

«По вагонам!» – команда звучала.

Кто-то плакал навзрыд, 

кто-то сдерживал плач,

Жена мужа тайком осеняла.

Ты, жена, не страдай, 

если что со мной вдруг,

Такова наша доля мужская.

Зубы стиснув, сказал на прощанье супруг,

И слеза покатилась скупая.

На тебя ж, мой сынок, вся надежда теперь.

Ты ведь старшим остался отныне.

На себя ж ты семейную ношу примерь,

Если мне суждено быть в могиле.

Отвечал ему сын, гордо выпятив грудь,

Смело глядя родителю в очи:

«За семью не страшись, 

проживем как-нибудь,

Ты ж мужчину взрастил,  между прочим.

Ну а если, отец, что-то станет с тобой,

Ты не сможешь подняться с окопа,

Я тебя заменю, за тебя пойду в бой».

Мы солдаты с тобой, батя, оба.

Про «Славянку» уже не играет трубач.

Вдаль вагоны по рельсам качало.

Кто-то плакал навзрыд,  кто-то сдерживал плач.

Да труба в уголке отдыхала.

Всё осталось в силе

Мы с другом Колькой на переднем крае.

Все тот же враг. И также он един.

Мы поклялись, и точно это знаем,

Россию мы в обиду не дадим.

А в том бою, закрыв меня собою,

Дружок мой Колька тем и спас меня.

А я молился, истекая кровью,

Чтобы Господь спас Кольку от огня.

Но выжил я. Врачи. Палата. Койка.

Я понял: за двоих теперь живу.

В окопе том остался друг мой Колька.

Я его именем сынишку назову.

И с сыном мы придем к его могиле.

Цветы возложим, головы склоним.

Пусть знает Колька: все осталось в силе.

Россию мы в обиду не дадим!

Храни, Господь, вот этих русских…

Донбасс. Разбитый полустанок.

Священник в рясе. Сам в крови.

За ним и церковь, как подранок,

К Руси взывали: помоги!

Машин колонна. Танки. Грады.

Аллах акбар! Господь един!

Держись, отец! Мы здесь, мы рядом.

Россия с нами. Победим!

Поп осенял ребят в разгрузках,

Татар, чеченцев и бурят.

Храни Господь вот этих русских,

России преданных солдат.