«Война имеет ко мне прямое отношение»: художник Ильбек Хайрулинов

О художнике Ильбеке Хайрулинове «АП» писала не раз. Поводы для публикаций всегда весомые. Нынешней весной посетители Центрального музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве, знакомясь с экспозицией «Память и время», надолго останавливаются у «Благословения матери» кисти нашего земляка.

Кто на кого похож

Для музея на Поклонной Ильбек Сунагатович давно уже свой автор. Не по внушительности связей в среде художников – по пережитому опыту ребенка войны, транслированному в полотнах. Переосмысление случается с каждым поклонником его творчества.

– Ильбек Сунагатович, можете перечислить наиболее значимые площадки, на которых экспонируются ваши работы?

– Еще в 1990 году во время всероссийской выставки в Манеже Минкульт страны купил мою картину «Тяжкая весть». А спустя три года ее попросили для экспозиции в музее на Поклонной горе. Так мы начали сотрудничать. После этого на меня там «завели карточку». В 2000-х прошла персональная выставка, я возил в Москву факсимиле портретов фронтовиков, представленных в военно-историческом отделе нашего краеведческого музея. В 2011 году, в канун юбилея разгрома фашистов под Москвой, выставлялся в Совете Федерации РФ.

– Транспортировка всегда проблема для художника. Знаю, что вы везли из Барнаула в столицу России даже трехметровую картину. Как?

– Подрамник сделал складным, из двух створок, ящик получился полутора-, а не трехметровым. Устройство выставки в столице, в принципе, расходный проект. Чаще всего художник занимается этим на личном энтузиазме. Сын Роберт пошел по моим стопам, работы в этом году мы отправляли вместе. К слову, он стал первым графиком военной тематики, представленным в музее на Поклонной горе.

– Правда ли, что начинали вы не как художник?

– В Барнаул я приехал 19 октября 1960 года, а 20-го уже вышел на работу в «Стройгаз». Город тогда бурно строился, 8 лет я работал бетонщиком, вечерами занимаясь в народной изостудии завода «Трансмаш», руководил которой Алексей Васильевич Иевлев. Поступать в знаменитый Репинский институт, тогда еще Ленинградскую академию художеств, я поехал уже великовозрастным, сын Роберт учился в 5 классе. Я сказал себе: «Или сейчас, или никогда».

То, что не продаётся

– Считается, что в каждой работе мастера есть толика автобиографичности. Откуда вы знаете, как надо рисовать войну?

– Опыт семьи, рассказы фронтовиков, воспоминания детства – война имеет ко мне прямое отношение. С фронта не вернулись отец и его братья. В моем селе Шаркаево на Оренбуржье было много таких семей. Жили тяжко, но умудрялись помогать другим. Помню, к нам поселили молодых педагогов, приехавших на практику в школу. Комнату перегородили занавеской, по одну сторону жили мы с мамой, по другую – учительницы. Ощущения детства переплавились в «Тяжкой вести» – картине всей моей жизни. Погиб глава семьи, в которой подрастали три малыша, и мать, зажав в руке похоронку, плачет, прижавшись к корове-кормилице.

– И все же почему люди, глядя на портрет, спорят: похоже – не похоже?

– Кого бы художник ни изображал, Сталина или Наполеона, портрет – это всегда наполовину он сам. Так получается. Он ведь переживает за героя, воплощая образ, и даже проживает его. Кто на кого похож – вопрос относительности. Когда я писал мать Шукшина, тоже спорили. Нет, мол, натуралистичности в складках одежды. Но это же символ всех матерей, и моей в том числе. Сын творит, а мама с оберегающим жестом рядом, она несет свет.

– Расскажите о своих учениках. Откуда в молодых интерес к теме? Ведь ими создана целая галерея портретов фронтовиков из экспозиции военно-исторического отдела Алтайского государственного краеведческого музея.

– С военно-историческим отделом мы сотрудничаем уже 20 лет. Все эти годы в свободное от учебы время, по выходным, мы со студентами собираемся и рисуем ветеранов. Так получилась галерея. Уходя из жизни один за другим, фронтовики остаются на наших полотнах. Живой защитник Сталинграда, медсестра дивизионного госпиталя… Пройдет время, и увидеть их будет так же невозможно и удивительно, как сейчас встретить воина Куликовской битвы. Мои современники не знают, какие они счастливые. Среди нас живут пока еще легендарные свидетели и очевидцы самой суровой в истории войны. А пока я учу студента, он хочет не хочет становится реалистом, учится любить Россию, её историю и людей. Другого пути у художника нет. Но проблема в другом. Тема не важна. Много ли людей идет в музей, чтобы взглянуть на эту галерею?

– Известно, что у искусства две грани – материальная и духовная. Какая вам ближе?

– Художник должен на что-то жить, хорошо, когда картины его продаются. Если мне скажут: «Давай быстрее, тебе за картину заплатят», я, конечно, сделаю. Вот только святость такой работы потеряется. Только чудаки пишут сейчас трехметровые полотна для себя. А я все свои картины по большому счету так и создаю. И живу до сих пор как студент. Никогда не имел своей мастерской. Но не хочу терять в себе эту мальчишескую 
искру.

СПРАВКА
Ильбек Хайрулинов – член Союза художников России, заслуженный работник культуры РФ, заслуженный художник РФ, лауреат премии Демидовского фонда Алтайского края, премии Союза художников России и Союза реалистов. Награжден медалью Алтайского края «За заслуги перед обществом». Публицист, автор нескольких книг. Главная тема творчества – Победа в Великой Отечественной войне. В Новоалтайском художественном училище преподает с 1975 года. За это время подготовил 150 дипломников.