ОПЯТЬ ВЕСНА НА БЕЛОМ СВЕТЕ

День Победы он традиционно отмечает в кругу семьи, навещает в Новосибирске своего фронтового друга генерала Алексея Ермолова. Генералом-то он стал уже после войны, а на фронте они были в чинах пониже. Петр – сержантом, Алексей – лейтенантом. Оба закончили Новосибирское военно-пехотное училище, куда были направлены призывной комиссией в возрасте семнадцати с половиной лет.

По странному стечению обстоятельств будущие друзья не были знакомы во время учебы в училище. Они и на фронте воевали по соседству и даже лежали в одном госпитале, тоже не зная друг друга. Познакомились в прифронтовом запасном полку, куда возвращаются раненые после лечения в госпитале. Оттуда Шуляк и Ермолов попали вместе в 121-й отдельный батальон связи в 20-м стрелковом корпусе. Вот тут они наконец познакомились и сдружились.

Первая кровь

Настоящей войны, как говорит Петр Евсеевич, он хлебнул на Украине. Бои были сильнейшие. Немцы били из танков и пулеметов, бомбили с воздуха, не давая подняться. Несколько дней длились изматывающие попытки пойти в наступление. Петр был связным, отправляясь с донесениями, видел по дороге много убитых однополчан. Тоже попал под обстрел. Ранило в ногу. Из-под огня выползал всю ночь.

– Смотрю, солдат пожилой сидит. Спрашивает: «Ты что, сынок?» – «Да вот, говорю, ранило». Он мне: «Тут в окопчике солома настелена, ты ложись, поспи. Скоро здесь повозка будет, за ранеными приезжает, я тебя разбужу». Солдат ко мне отнесся, как к сыну, накормил, прикрыл шинелью. Я лег и провалился в сон.

В госпитале тоже почти неделю спал. К счастью, ранение оказалось легким, и уже дней через двадцать – опять на фронт.

– Я свой долг старался выполнять на совесть, – говорит ветеран.

В этом батальоне Петр Евсеевич получил две свои боевые награды: медаль «За отвагу» и орден Славы III степени.

Медаль

– Получаю задание – восстановить нарушенную связь. А на фронте приказ не выполнить нельзя. Либо погиб, либо выполнил – выбора нет. Порядок работы связистов такой: на контрольных станциях, расположенных через каждые 5 км, находились два человека. Если линия перебита, с каждой станции навстречу друг другу идет по одному связисту. Кто раньше найдет порыв, тот и устраняет повреждение.

В Венгрии близ города Секешфехервар под Новый год и произошел этот случай. Немцы вечером через рупор на русском языке поздравили поименно все наше командование, а наутро пошли в атаку. Линию перебило, меня посылают исправить. Погода была туманная. Я шел незамеченным. Обнаружил порыв, устранил. Тут же получаю приказ уходить. Пошел и неожиданно наткнулся на вражеские танки. Что меня спасло, не знаю. Чудом прошел незамеченным. К рассвету добрался до своих. Нашел взвод, захожу в дом, а ребята уже сидят за столом и меня поминают.

Орден

– А с ним другая история. Кстати, из всего нашего батальона орден Славы получили только двое – я и Леша Ермолов. Батальон участвовал в Ясско-Кишиневской операции. Связь обеспечивалась по мере продвижения войск на запад. Ненужную, уже отработавшую свое линию (а это 20 – 30 км) сматывали. И вот получаем приказ проложить новую линию к такому-то пункту до такого-то числа. А обозначенная территория еще в руках противника.

Надо было спешить, и мы двинулись через лес ночью. Утром вышли к селу. А в нем ни одного жителя, только разбитая самоходка. Осмотревшись, увидели, что в долину, где находилось село, спускается цепочка немцев. За ней – вторая, третья, пятая… Обернулись, а за нами метрах в 10 – 15 группа неприятелей умывается в речке. Что делать? Мы на возвышенности в зарослях акации спрятали свою повозку и заняли круговую оборону. Несколько часов наблюдали, как шел противник цепь за цепью. Дело в том, что немцы попали в окружение, а наша группа оказалась на их пути. Ввязываться в бой было бессмысленно. Отходили немцы вместе с вооружением – танками, артиллерией. Они шли мимо, не замечая нас. Ближе к вечеру в небе появились наши самолеты. Немцы, боясь бомбежки, изменили порядок своего движения и вот тут-то наткнулись на нас.

Я открыл огонь из автомата, солдаты вначале кинулись врассыпную, а потом выстроились цепью и, с живота ведя огонь, пошли на нас.

Сначала мы укрывались в зарослях акации, потом бросились в атаку. Лицо и руки я поранил о шипы акации, был измазан кровью, брюки порвались на коленке, гимнастерка расстегнута, рукава засучены – в таком виде я выскочил на немцев. Они опешили от неожиданности, стали отходить.

Но следом-то идут другие. Надо было срочно принимать решение, что делать: уходить впереди неприятеля в тыл или пробиваться к своим. Решили все-таки двигаться к нашим.

Пришлось вступить в ближний бой. Взяли несколько десятков пленных. Нас самих было человек восемь. Мне, наверное, помогали таежные навыки (я вырос на пасеке деда в лесу). Вижу, что немец в меня целится, бегу изо всех сил – в движущуюся цель труднее попасть.

В тот же день вечером мы наладили новую связь. За этот бой меня наградили орденом Славы и повысили в звании до старшего сержанта.

А спустя какое-то время, проезжая по трассе, услышал, как меня кто-то окликает: «Komerad, komerad!» Вижу одного из немцев, которых пришлось в плен брать. Он был очень рад, что остался живой.