ИВАНОВА-ШИЛЬРЕФ Оксана

Терпение сердца

679

11:50, 04 сентября 2020г

Поезд Омск – Рубцовск, плацкарт. Все время жалобно плачет грудной малыш. Его место – где-то в начале вагона, мое – в середине, и я, изредка выходя в проход, вижу только мужчину, который то и дело носится с ребенком по коридору.

Вижу изредка, а слышу постоянно. Мужчина сетует: «Ишь ты, носи его на руках! Ну-ка, хвать капризничать… Ишь ты какой привереда, ешь давай кашу!» Становится жаль малыша. Направляясь за кипятком, нарочито иду медленно, присматриваясь к неугомонным соседям. Годовалый примерно мальчик с огромными голубыми глазами сидит на кушетке теребя мягкую лошадку, а папа (наверняка этот взрослый ворчун его отец) – рядом, рукой преграждает малышу путь к опасному краю. Где же мама? Попутчики этой части вагона – двое мужчин, пожилая женщина да какая-то девочка, едва ли не подросток, которую я вижу только сзади. Когда последняя приподнимается, я понимаю, что она еще и инвалид, видимо, с детства…

Все становится ясно по прибытии в Барнаул. Впереди меня возникает затор. Все происходит прямо передо мной: заминка – из-за девочки-инвалида. Первым выходит мужчина с малышом, внизу он на минутку дает ребенка проводнице, а сам, развернувшись, тянет руки к девочке, осторожно спускает ее вниз. «Не торопись, аккуратненько, таааак…» – комментирует он немного ворчливо, действуя, однако, вполне ловко. Девушка – не девочка, теперь я вижу ее достаточно близко – садится в откуда-то взявшееся инвалидное кресло – встречали их, что ли, или я его просмотрела в тамбуре? Мужчина сажает ей на колени ребенка, она улыбается, обхватывает его не совсем послушными руками… И я наконец понимаю. Что это не папа-одиночка, это – семья.

Они удаляются, мирно переговариваясь, по перрону, а я все смотрю вслед. Вспоминается роман Цвейга «Нетерпение сердца». Немного другой сюжет, но все же… Нам тяжело связать свою жизнь с увечными или нездоровыми людьми. Нерационально. Хлопотно. А главное – для этого требуется то самое терпение сердца, которого главному герою романа австрийского писателя так и не хватило. Сострадать любя. Или любить сострадая. А вот у этого мужчины из реальности оказалось достаточно…

Всего лишь картинка... Всего лишь жизнь. И слава богу, что она бывает лучше, чем в книгах.